Мой друг - Оливия Лоран
Милана: "Мааам, я же тебе говорила, мы собираемся у ребят"
Мама: "Во сколько? Твоя тетя приходит в 6"
Милана: "Отлично, успею и с вами посидеть, я ухожу в 9"
— И не пойдешь, — улыбаюсь довольно, пряча телефон в сумку.
— Супер! — радуется Артём, хлопая меня по бедру, а затем… не убирает руку.
В салоне авто тут же становится душно, стараюсь дышать ровно, натягивая на лицо самую невозмутимую маску. По телу пробивают тысячи игл, стремясь к области сердца.
Каждое его прикосновение ощущается как первое. Для него это привычные ничего незначащие действия, а для меня… иллюзия того, что он рядом. Не как друг, а как что-то большее. И хоть я и понимаю, как обстоят дела на самом деле, это не мешает мне наслаждаться и таять в его руках.
Кто-то посчитает меня распущенной, но я такая только с ним, и делаю все для него. Одеваюсь для него, крашусь для него, позволяю себя обнимать, целовать, жаль, что только в щеки… Хотя какой там щеки! Мое лицо обцеловано им уже тысячу раз, каждый сантиметр, кроме губ…
Но мне и этого достаточно. Так я обманываю себя изо дня в день.
Достаю телефон, делая кадр его руки на моей ноге.
— Ну нееет, ты опять? Как у тебя еще память на мобиле осталась?
— Я скидываю на комп, — улыбаюсь довольно.
— Врач-фотограф, прямо как профессионал-универсал, — заключает с важным видом.
— Фотография — это хобби. И не нуди. Если бы не я, у тебя бы даже авки не было. А так вон какой альбом тебе забацала, от девчонок отбоя нет.
— Это все моя харизма их тянет как пчелок на мед, — хвалится Казанова несчастный. — Кстати… Там будет одна пчелка… Нам бы как-нибудь намекнуть ей, что все, харэ, мед просрочен, пора отлипнуть бы… — делает несчастную гримасу, кривясь и выискивая во мне поддержку.
Донжуан доморощенный!
— Нам? — возмущаюсь, задыхаясь.
— Сложно что ли? По старой схеме, план рабочий же!
— Она что, не из нашей гимназии?
— Не, залетная пташка, тебя не знает, — убирает руку с моего бедра, обхватывая руль и входя в резкий поворот на дороге.
— Пчелка…
— Что? — смотрит недоумевающе.
— Пчелка твоя залетная, а не пташка!
— А че кипишуешь то так? — косится подозрительно.
Черт. Еще не хватало истерику тут поймать и вывалить все, что в душе кипит. Быстро включаю мозговую активность, как бы съехать удачно. Но ничего стоящего не приходит на ум, кроме как…
— Планы свои может были, не думал? Там же не только пчелки залетные будут. Мужские особи тоже наверняка слетятся.
— Таааак, — тянет выжидающе.
— А что? — на секунду задумываюсь, а что, если. ревнует? Как я сразу не додумалась спровоцировать!
— Да просто… ты не рассказывала. Нравится кто? Фейсконтроль то не пройден. Покажешь — решу. Я то в людях разбираюсь, — подмигивает довольно.
Разбирается он… А во мне почему не догадываешься разобраться?
Я расстроена. Идиотка. Какая там ревность? Я ему все равно, что сестра! Хотя сестер так не обнимают… Подруга и точка. Никаких кавычек, которые я бы с усердием стерла с лица земли. Приложила бы все усилия, если бы был на них намек.
— Лады, давай так. Приходим, тыкаешь пальцем, проверяем твоего кандидата. Если не годен, выдаем отсрочку и переключаемся на мою пчелку. Годится?
— Годится…
До дома молчим, минут пять осталось ехать. Не трогает меня и дает остыть, так всегда происходит, когда я чем-то недовольна. Подъезжая к дому, хочу разрядить обстановку, дабы стопроцентно отвести от себя подозрения.
— Везет тебе, на тачке гоняешь уже, тоже хочу…
— Подрасти малышка, — улыбается довольно.
— Вообще-то мне уже исполнилось восемнадцать! — бурчу обиженно.
— Цифра в паспорте еще не делает тебя готовой "гонять", — выделяет последнее слово.
Вообще, я и не собиралась в автошколу, но сейчас вдруг резко захотелось…
— Приехали, ходи сюда, — приглашает в объятия, разводя руки.
Отстегиваю ремень и прижимаюсь к нему, прикрывая глаза и наслаждаясь моментом. Тяну воздух, кайфуя от его запаха. Охрененные духи, сама выбирала.
— Стоп, стоп, это что? — отодвигает меня, смотрит недоумевающе.
А у меня язык к небу прилип, он что, почувствовал, как я его нюхала??
— Ччто? — голос предательски дрожит.
— Не понял, чем ты пахнешь? Где моя клубничка?
— Ааа, да закончился гель для душа, у мамы взяла другой.
Облегчение разливается по телу. Стресс отнял последние силы, и сейчас ощущаю себя, как после пробежки пятикилометровки. Ноги ватные, надеюсь смогу выйти из машины, не растянувшись на асфальте на своих каблуках. Не самые удобные ботинки, но Тёме нравятся.
— Ну нееет, так не пойдет. Скинешь фотку, куплю годовой запас.
— Не надо, я уже заказала парочку.
— Подставляй щеку.
Приятно когда он такой. Заботливый, внимательный, чуткий и ласковый…
Быстро чмокает меня, снова прижимая, и двигается к уху, щекотя отросшей щетиной.
— В двадцать один ноль ноооооль, — шепчет, отрезвляя.
— Да поняла я, поняла, — чмокаю его в щеку, оставляя на ней помаду.
Обычно стираю ладонью след. Да и вообще… специально крашу губы, чтобы потом провести рукой по его коже, убирая остатки помады или блеска. Но сегодня хочу, чтобы увидел в зеркале и вспомнил обо мне.
Выскакиваю из машины, благодаря земную гравитацию, что устояла на ногах, и резво переставляю ноги с грацией кошки к двери своего дома.
Машу на прощание рукой и, не дожидаясь ответа, залетаю во двор, прислонясь спиной к калитке. Телефон тут же вибрирует. Улыбаюсь, понимая от кого смс.
Артём: "Ми, фотка"
Милана: "???"
Артём: "Клубничка, твой гель для душа"
Залезаю в инет, сохраняя картинку спелой клубники и, довольная собой, отправляю ему.
Артём: "
