Дыши глубже - Eiya Ell
Говорит что-то бармену, тот кивает и ставит перед ней коктейль. Не пойму какой, все в синем цвете. Она берет и опустошает бокал. Залпом. Ну, и дела. Я дышать, по-моему, перестаю, когда она поступает со вторым же бокалом так же.
Тем временем к нам подсаживаются девушки. У меня на коленях блондинка, вся накачанная силиконом, не производит впечатления, но спустить пыл и разрядится с ней можно. Она запускает руки в мои волосы, я хватаю и одёргиваю ее.
Зато китайцы довольны.
Возвращаю взгляд к той, что у барной стойки, и замираю. Злюсь, что из-за этой пропустил все происходящее внизу. Отталкиваю ее с колен:
– Проваливай!
Она встает, пыхтит недовольно, но быстро уходит.
Стас возвращается к нам. Докладывает, что Полина дома, сдал мужу в руки лично.
Девушка у барной стойки ножницами пытается укоротить свое платье. Не получается. Смеюсь, про себя думаю, что и не получится, руки у нее трясутся. От такого количества выпитого. Тут к ней подходят двое паренй. Не вижу и, естественно, не слышу, о чем они говорят. Парни стоят ко мне спиной, из них один хватает ножницы и подрезает ее платье. Черт. Теперь лоскутки платье висят на ней. Ноги, бедра неприлично открыты, соблазняют. Парень хватает ее за талию и пытается оттащить. А другой берет за руку, тянет. А у девушки даже сил нет сопротивляться. Пора вмешиваться. Встаю, делаю глоток виски, даю команду Стасу отвезти китайцев в отель, и отпускаю его до утра.
– Шэф, я точно тебе не понадоблюсь? – кричит Стас, чтобы я слышал.
– Нет, на сегодня свободен.
Спускаюсь вниз, к барной стойке…
Глава 2
АМАЛЯ
Попрощавшись, выхожу из такси. Иду по алее, такая чудесная погода. Птицы поют, кажется, на каждом дереве сидят и наблюдают за мной. Присаживаюсь на лавочку. Достаю телефон. Мда, пятьдесят пять пропущенных. Телефон я ставила на беззвучный режим, чтобы он не мешал во время проведения церемонии бракосочетания. Опять я реву. Громко, как маленький ребенок. Даю волю слезам, тут никто не видит. Как же больно, давит тяжелым грузом на грудную клетку. Глаза болят и режут, как будто в них посыпали песком, голова болит, давит в висках, горло болит от обиды.
– Мамочка, – перезваниваю только ей, – со мной все хорошо, правда.
– Где ты? Скажи, я приеду, буду с тобой. Нельзя тебя одной…
Я чувствую боль в голосе матери, а еще я слышу голоса моих девочек, которые не оставили мою маму, за что я им благодарна.
– Мама, я в порядке, правда, – а у самой руки дрожат, как и голос, – я немного посижу тут в тишине, и вернусь. Только прошу, поезжай к нам домой, с девочками. Оттуда ничего не забирай с собой. Абсолютно ничего.
– Моя ты девочка, – плачет мама, – знай, что я тебя люблю, чтобы не случилось, я всегда тебя буду любить. Ты мне нужна.
И девочки кричат в трубку, что тоже меня любят.
– Мама, не звони мне, – решаюсь я, – как только я вернусь, я куплю другую сим-карту. Эта не будет работать.
Еще пару минут они втроем пытались уговорить меня вернутся. Но я не смогу. Я отключилась, уверяя их, что со мной все будет в порядке.
Бросила телефон на асфальт, наступила каблуком. Несколько раз, пока он окончательно не развалился на куски. Выбросила в мусорное ведро.
Не помню, сколько я просидела, сколько было пролито слез. Голова просто трещит, виски давят, готовы лопнуть. Клянусь, я не знала, что от слез так может раскалываться голова. Уже начало темнеть, когда я встала и пошла в другую сторону парка. Там мне открылся вид на город. То есть, конец города. И большое здание. С названием «Синее сияние». Долго не думаю, шагаю вперед. К этому синему зданию. Охрана без проблем меня пропускает, только косо провожает взглядом, чувствую. Все равно.
Все столики заняты. Поэтому, недолго думая, иду к барной стойке и заказываю коктейль.
– Самый крепкий, – кричу бармену, чтобы слышал. Музыка просто рвет уши. Через минуту передо мной уже стоит коктейль.
– Ваш гвоздь, надеюсь, вам понравится мой выбор, – кричит бармен. Сначала я теряюсь, что за гвоздь, а потом до меня доходит, что это название коктейля. Не знаю, какого цвета на самом деле он, тут все просто в синем цвете. Я тоже, по-моему, синего цвета. Да и ладно. Выпиваю залпом. Крепкий напиток прожигает горло, кажется горит. Боже, как это люди пьют?
– Повторите, – требую. Бармен кивает и ставит передо мной очередную порцию. Ее тоже выпиваю, прошу повторить. И вуаля! Мне уже не так больно, даже весело.
– Значит, вам секс важнее всего в жизни? – кричу бармену.
– Что, простите?
– Говорю, для тебя тоже секс на первом месте? – он, наверно, в шоке от такого вопроса, потому как не спешит с ответом, – ладно, можешь не отвечать, и так знаю.
Все мудаки. Все мужики, парни. Все мудаки.
– Дай ножницы, – смотрит на меня не понимающим взглядом.
– Ножницы?
– Да, не понятно говорю?
– Сейчас, подождите, – он проходит в дверь, которая находится позади него, и выходит
