Диана Килина - Колибри

Я поморщилась, усаживаясь рядом с Тео, и погладила его по голове. Он обернулся и послал мне улыбку, показывая на свою игрушку.

– Я думаю, это будет лишним, мама, – пробормотала я, разбирая пирамидку и собирая её так, как надо.

Тео неотрывно следил за моими действиями.

– Не будет. Если хочешь произвести неизгладимое впечатление, подкрась ресницы и нанеси мою помаду карминного цвета. Поверь, тебе очень пойдёт.

Я улыбнулась, глядя, как Тео повторяет мои движения и собирает пирамидку, застряв посередине. Он опять перепутал кольца и никак не мог разобраться, почему пирамидка кривая. Я поцеловала его в макушку, встала и подошла к зеркалу в прихожей. Пожала плечами, взяла тушь из маминой косметички и сделала пару мазков. Мои глаза стали ярче и глубже, бледно–голубой цвет топаза превратился в сапфировый. Открутив крышку помады, я нанесла её на губы, и они стали ярко–красными с лёгким вишневым оттенком. Неплохо.

Я улыбнулась своему отражению в зеркале. Гулять, так гулять.

– Туфли возьми красные, – скомандовала мама, и я послушно схватила пару на высоченной шпильке с полки под вешалкой.

Я обулась в свои любимые кеды, а туфли бросила в большой чёрный кожаный рюкзак.

– Переобуюсь на месте, – сказала я вслух, и улыбнулась маме сквозь отражение.

– Нервничаешь? – она подошла ко мне и пригладила ворот пиджака, который сидел на мне, как влитой.

– Немного. Я не знаю, чего ожидать.

– Если тебя пригласили, значит, скорее всего, возьмут. Держи нос по ветру. Ты выглядишь ослепительно и уверенно.

– Спасибо, мам.

– Не за что, – вздыхает она, – Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, мама.

Она целует меня в щёку, приглаживает мои волосы и одобрительно похлопывает по плечу.

Я бросаю ещё один взгляд на своё отражение и вздыхаю.

Это не я.

«Но тебе нравится» – шепчет ехидный голосок внутри, пока я не вставляю кляп ему в рот.

Адрес, который написал Александр на бумажке находится в центре города на перекрёстке улиц Гонсиори и Крейцвальди. Если мне не изменяет память, то раньше на этом месте был Парк–Казино. Сейчас должны были отстроить гостиницу Хилтон. Я помню, как несколько лет назад ехала в автобусе и слышала разговор двух парней о том, что будут строить на этом месте:

– Здесь будет Хилтон, – сказал один из них.

– Хилтон? Как Пэрис Хилтон?

Первый паренёк фыркнул.

– Ты хоть знаешь кто она?

– Тусовщица, – смущённо ответил несмышлёныш.

– Ага, а ещё дочка Хилтона, основателя сети гостиниц по всему миру.

Вот так мир одного пополнился новыми знаниями, а я открыла для себя новость, что в Эстонии будет гостиница Хилтон. Но мне, в общем–то, пофиг.

Я вышла на остановке прямо напротив огромного сверкающего здания и посмотрела на свои кеды. Перебежала дорогу, и оказалась в небольшом парке. Сев на скамейку напротив фонтана, я переобулась и засунула кеды в сумку. Придав своей походке уверенный вид, я зашагала навстречу неизвестности, которая манила обилием стекла и света.

Войдя в светлый холл гостиницы, я встала, как вкопанная. И куда дальше?

– Я могу Вам помочь? – пропел голос администратора, почему–то стоящего рядом со мной.

– Не знаю, наверное. Мне дали этот адрес на собеседовании, но я не знаю, куда идти дальше, – постаралась состроить приветливое лицо я, и молодой невысокий юноша в костюме с бейджиком «Константин» улыбнулся.

– Кто Вам дал адрес?

– Александр Сергеевич Дворцов. Он принимал меня в офисном здании на Лайакюла.

– Я понял. Вам нужно идти в клуб, с другой стороны. Выйдете из здания, повернёте направо и идите до конца. На углу будет дверь. Вывесок ещё нет, дверь из чёрного стекла.

– Ясно, спасибо.

Я развернулась на каблуках и последовала в заданном направлении. Бросив взгляд на свои туфли, я вздохнула. Красная лакированная кожа покрылась слоем пыли с тротуара. Так и хочется потереть носки о штанины брюк, но я отчаянно держу себя в руках. Изо всех сил. Дойдя до нужной мне двери, я, не задумываясь, открываю её и захожу внутрь.

Я оказываюсь в узком коридоре, уходящем вправо. Иду по красному ковролину, и нахожу ещё одну дверь, на этот раз двойную. Вот теперь, я мешкаю. Может, лучше почтальоном устроиться? Водительские права у меня есть, мотоцикл тоже, могла бы развозить корреспонденцию и письма. Но при одной мысли о том, что тогда придётся вставать в четыре утра, я сразу отмела эту мысль, и решительно дёрнула ручку на себя.

Я чуть не налетела на смуглого парня одного со мной роста, и встала, как вкопанная. Он оглядел меня, повёл бровью и подмигнул:

– Официантка?

– В объявлении значилось «бармен».

– Один чёрт. Дима, – он протягивает мне большую ладонь, и я пожимаю её, – Охранник.

– Куда дальше–то идти?

– Прямо и направо. Давай провожу.

– Ты же куда–то шёл?

– А, покурить. Но сигарета не убежит. А вот ты можешь, – он непринуждённо улыбается и подмигивает.

Я напрягаюсь, потому что не знаю, как правильно реагировать на такой откровенный флирт. Со мной никто не флиртует. Потом до меня доходит, что я накрашена и стою на вызывающих красных шпильках. Внимание обеспечено.

«Не этого ли ты хотела?» – съязвил мерзкий голосок внутри, я заклеила ему рот скотчем, улыбнулась Диме и ответила:

– Давай, веди уже. Не терпится посмотреть, на что же я подписалась.

– Дамы вперёд, – фальшиво галантно пропел Дима и махнул рукой, пропуская меня.

Я невольно рассмеялась от его наигранного жеста, и он подхватил мой смех.

Хохоча, мы заходим в просторное помещение, освещённое приглушённым светом ламп и покрытое всё тем же ковролином. Нас встречают две девушки, судя по всему – мои будущие коллеги. Одна из них русская с красивым и звучным именем Майя, вторая – эстонка Бригитта.

– Называй меня Бри, так проще, – говорит она с лёгким акцентом и широко улыбается.

Она мне нравится. Светлая и голубоглазая, высокая и худая, как тростинка. На ней чёрное закрытое платье до колен и чёрные туфли, на плече сумочка на цепочке. Больше похоже на вечерний наряд и не подходит для дневного времени суток, однако ей идёт такой образ, и она вписывается в интерьер. Черты лица типичные для скандинавов, но красивые.

– Алиса. Очень приятно.

– Это твой цвет волос? – неожиданно спрашивает она.

– Да, – подмигиваю я, и мы улыбаемся друг другу.

– Клёвый оттенок, – встревает Майя, переминаясь с ноги на ногу.

Я ничего не отвечаю, просто пожимаю плечами.

– Надо мне в такой же покраситься, – говорит она, трогая мою косу.

Ей, правда, не помешало бы сменить пергидрольно–белый цвет на что–то более натуральное. Он никак не сочетается с карими глазами и кожей цвета курочки–гриль.