Этот огонь - мой - Мира Айрон
— Мама моя нормировщик, а отец токарь, я у него и учился. Есть ещё сеструха, ей десять лет. Ну а мне в конце февраля будет двадцать пять. А ты? Расскажи о себе?
— Мне пока девятнадцать, но в начале января будет двадцать. Родилась и до окончания девятого класса жила в Пыть-Яхе, потом приехала сюда, окончила колледж. Училась на бухгалтера. Только вышки пока нет. Не хочу по этой профессии развиваться. Мечтаю быть дизайнером. Ну а пока работаю там, где платят.
— Тяжёлая работа у тебя, Вера! И неблагодарная. А семья?
— Мама в Пыть-Яхе. У неё своя жизнь. У меня есть два брата-близнеца, им почти четыре, но я не видела их ещё. С отчимом не сложились отношения.
— Приставал? — прищурился Егор.
Вера сделала неопределенный жест плечами и бровями. Пусть домысливает сам.
Он очень нравился ей. Она привыкла к грубым мужественным вахтовикам с обветренными лицами, в толстых свитерах, суровым, часто изрядно выпивающим, но по выходным. Иначе быстро с работы слетишь. Этот был другой. Вроде, в толстом свитере, и мужественный, и с низким голосом. Таких красивых синих глаз она не видела раньше. Брови чёрные, прямые, ресницы недлинные, но ярко-чёрные. Прямой, достаточно крупный нос, но красивой формы. Раздвоенный подбородок. Кого там нашла его невеста? Человек на заработки уехал, да ещё красивый такой. Кто там у неё новый жених? Принц благородных кровей?
— А этот бармен, который тогда хотел тебя до общаги подбросить…жених твой?
— Денис? Нет, работаем вместе просто.
— Ну-ну, — усмехнулся Егор. Не хочет говорить, ну и ладно. Интересная она, хотя простая, вроде. Среднего роста, немного пухленькая. Есть, за что подержаться, скажем так. Волосы до плеч, прямые, гладкие, пепельного цвета; чёлка. Кожа смуглая, ровная, чистая, никакой косметики. Глаза серо-голубые; брови и ресницы очень тёмные. Небольшой прямой нос. Губы… Губы — отдельная история. Красивые, яркие, пухлые, хотя рот небольшой. И родинка над верхней губой. Вот эти губы и родинка не давали ему покоя.
— Ну что, немного погуляем, и в кино?
— Да, давай. Что там? "Ирония судьбы. Продолжение"?
— Да. Все просто помешались на этом фильме. Вот и мы посмотрим, — улыбнулся он.
Они немного погуляли по улицам, вдоль реки. Быстро замёрзли и пошли в кино, греться.
Народу на сеансе было немного — будний день.
— В зале полтора Ивана. Пойдём на последний ряд, — Егор взял Веру за локоть и повёл.
Вере фильм нравился, но ей всё время было жаль героя Сергея Безрукова. Ей казалось, героиня его недооценивает.
Засмотревшись, она не сразу заметила, как Егор положил руку на спинку её кресла и придвинулся ближе. Зря что ли он затащил её на последний ряд?
Потом до Веры внезапно дошло. Она удивлённо смотрела, как Егор наклоняется к ней.
Вера никогда ещё не ходила в кино вдвоём с представителем мужского пола. Только в компании. Она четыре года прожила в общаге, оставшись нетронутой. Вера была твёрдо убеждена, что пока ты сама не захочешь, тебя можно взять только силой. Слава богу, охотников брать её силой не нашлось: всегда находились девушки более доступные, более интересные, более красивые, более опытные…
Егор легко коснулся губами её губ, и у Веры перехватило дыхание.
— Вера, ты что, нецелованная? — удивлённо спросил он.
Она молча смотрела на него. Глаза блестели в темноте.
— Ясно, — улыбнулся приятно удивлённый Егор. — Значит, будем учиться. Только глаза закрой.
Он мягко провёл ладонью по волосам Веры, уху, шее, притянул её лицо к своему…
Через полчаса Вера сидела у него на коленях, они всё целовались и целовались. Мастер — класс прошёл с большим успехом, Вера уже целовалась очень сладко, запускала ладони в его шевелюру, стискивала плечи. Егор понял, что по своей воле он сегодня не остановится ни за что. Лишь бы она согласилась… Только бы она согласилась!
…Кино она так и не досмотрела. Слышала лишь песню про метель, и эта песня, в свете последних событий, врезалась в память Веры навечно.
Вера забыла все клятвы, которые давала сама себе. Она зареклась связываться с вахтовиками, но нарушила все свои принципы, едва Егор горячо зашептал:
— Поедем ко мне в гостиницу, Вера. Пожалуйста!
Она кивала: да, да, да.
В такси Егор держался из последних сил, чтоб не хватать и не тискать Веру. К счастью, они доехали за пять минут. Чуть не бегом взлетели на второй этаж, очень быстро сняли верхнюю одежду и умылись…
Егор понимал, что "первооткрыватель" должен быть осторожен, хотя у него никогда до сих пор не было девственницы. К счастью, ему хватило и терпения, и нежности.
За всё это он был потом вознаграждён такими ощущениями, каких не испытывал никогда. Никогда у него не было женщины с такой полнотой отклика, такой мягкой и страстной. Никогда ещё он не получал настолько острого удовлетворения. Она была словно создана для него, и только для него.
— Какая гладкая у тебя кожа, — говорил он, гладя Веру, когда у него достало наконец сил оторваться от неё. — Ты как вулкан, Вера.
— Как это? — улыбнулась она. Глаза у неё слипались от усталости и наплыва новых эмоций и ощущений.
— С виду такая спокойная, уравновешенная, улыбчивая, невозмутимая. Но это как тонкая корочка из пепла. Стоит её чуть-чуть снять, и получишь фонтан из лавы. Это очень почётно — стать первым мужчиной у такой женщины. Теперь я, как честный человек, должен на тебе жениться. И я просто не могу оставить тебя другому мужчине.
Вера рассмеялась. Он так интересно говорит, заслушаешься!
— Вера, я не шучу! — он приподнялся на локте. — Что тебя держит здесь? Я заберу тебя с собой, и мы поженимся.
— Плохая мысль — жениться из мести, Егор! Это к добру не приведёт.
— Ты не права. Я хочу жениться на тебе, и это не имеет никакого отношения к мести! Это имеет отношение только к нам с тобой.
— Мы теоретически знакомы три дня, а фактически один, Егор! Мы не знаем друг друга!
