Продана замуж (СИ) - Данич Дина

- Не зажимайся, - прилетает очередной приказ. - Больно будет обоим, если не перестанешь.

Я не очень понимаю, где там ему будет больно. Меня волнует только мое тело. Но как только Заславский пытается двигаться, приходиться признать, что он прав - я должна расслабить мышцы, чтобы боль отступила.

- Нет! Хватит! - сиплю. - Убери!

Еще один обжигающий шлепок. А после слышу бескомпромиссное:

- Когда закончу.

Четкие ритмичные движения сливаются воедино. Я практически ничего не чувствую. Мне кажется, что сегодня часть меня просто умерла коончательно. Я ведь представляла свой первый раз совсем иначе. С Лешей. Он всегда был со мной нежным и обходительным. 

Совсем не таким, как этот Заславский. Черствый, бездушный мудак, с которым мне придется жить…

Почему он не мог выбрать кого-то другого?  Я ведь слышала сегодня на свадьбе, как пара дамочек перешептывалась за моей спиной, что зря он клюнул и взял меня, что с его положением и деньгами мог найти бабу и пошикарнее. 

Я почти проваливаюсь в странное состояние, когда Заславский кладет пальцы на клитор, и начинает растирать, а сам напротив замедляется и двигается тягуче медленно. Смытое возбуждение снова начинает собраться внизу живота, и вопреки моим попыткам не реагировать, это происходит.

Движения больше не приносят дискомфорта, моей влаги достаточно, чтобы сделать все это терпимым, хотя габариты Богдана по-прежнему для меня слишком. 

- Давай, Барби, хватит упрямиться, - подгоняет он меня хлесткой фразой. - Ты должна кончить. 

Не успеваю ни поспорить, ни отказаться - пара особенно резких толчка выносит ощущения на какой-то новый уровень, и оргазм все же накрывает меня. Острый , болезненный. Но это он.

Что все заканчивается понимаю, лишь когда Заславский отстраняется. Облегченно выдыхаю и обессиленно ложусь полностью на постель. Пока не понимаю, что между ног слишком мокро!

Подскакиваю словно ужаленная, проверяю - и правда… Он кончил в меня!

- Ты не предохранялся! - испуганно обвиняю мужа, который даже не разделся. И только сейчас озаботился тем, чтобы это сделать. 

- И? - равнодушно выгибает бровь. 

- Я не на таблетках.

- Хорошо.

- Но я же могу забеременеть! - эта мысль приводит меня в еще больший ужас. Рожать от такого, как он?

- Будет неплохо, - кивает он, оставаясь уже полностью голым.

- Но это слишком рано! Я не готова!

Богдан смотрит на меня так, будто я ляпнула очевидную глупость. 

- На полтона ниже, - резко осаживает. - Ты будешь делать то, что я решу. И если я хочу ребенка, ты его родишь.

- Зачем? 

Он не удостаивает меня ответом, только подчеркивая мое место в его жизни. Даже не знаю, что сильнее унижает - то, как он сейчас меня попользовал, или то, что я по его мнению должна вести себя, словно комнатная зверушка?

- Вставай, Барби. Надо в душ, - бросает Богдан и направляется к ванной.

Муж уходит, а я так и сижу, смотрю на разводы на внутренней стороне бедер, и ничего не чувствую. Я опустошена. Просто не понимаю ничего. Зачем ему ребенок? Это ведь  не игрушка!

Мне страшно. А вдруг я и правда так легко забеременею? Тогда что? Смогу ли я сбежать, находясь в положении? А если не смогу, то что Богдан сделает с малышом? Тоже продаст, как меня мой отец? 

Заславский возвращается не сразу. Когда выходит, отстраннено отмечаю, что он успел принять душ. На его бедрах намотано полотенце, и когда супруг подходит ближе, его пах оказывается аккурат напротив моего лица.

- Что я сказал, Барби?

Он привычным жестом запускает пальцы мне в волосы и тянет за них. 

- Не хочешь по-хорошему?

В глазах начинает мельтешить мушки, а воздуха становится мало. Но Богдан этого не замечает, буквально волоком притаскивает меня в ванную, и здесь меня окончательно накрывает - падаю возле унитаза, и меня выворачивает. Раз, затем другой. Волосы падают на лицо, прическа окончательно испорчена, а спазмы все никак не утихают.

Слышу ругательство над головой, после чего остаюсь одна. Тошнота снова подкатывает, и меня опять рвет.

Липкий пот выступает на коже. Мне кажется, у меня больше нет сил ни на что, когда вдруг меня подхватывают и дергают наверх.

- Не… надо… - едва слышно отмахиваюсь, когда оказываюсь на постели. 

В глазах двоится, но я вижу, что кроме Богдана тут еще кто-то. Они переговариваются, но смысл ускользает от меня. А потом я чувствую укол, и окончательно проваливаюсь в темноту.

Оля

Новый день начинается с головной боли. Щурюсь от света и пытаюсь осмотреться. Но как только пытаюсь подняться, между ног противно тянет.

Боже… В голове тут же всплывают картинки прошлого вечера. Бросаю взгляд на правую руку и вижу кольцо. Оно словно клеймо на мне.

Ненавижу…

Я не успеваю даже встать и прийти в себя, как дверь открывается, и входит Богдан. Окидывает меня равнодушным взглядом.

- Собирайся. Завтрак уже подали. 

При упоминании про еду меня снова начинает мутить. Прикрываю рот ладонью и бегу в ванную. В этот раз все проходит легче. И только тут до меня доходит, что я абсолютно голая. 

Умываюсь, после чего заматываюсь в полотенце и под пристальным взглядом мужа возвращаюсь в комнату.

- Твое лекарство, - оно кивает на столик, где стоит стакан с водой.

- Зачем?

- Врач выписал. Он осмотрел тебя вчера. Не помнишь?

Морщусь и качаю головой. Слабость жуткая, и мне действительно нехорошо. Если сейчас Заславский снова решит начать меня дрессировать, скорее всего, я так и останусь возле унитаза. 

- Приводи себя в порядок. У тебя полчаса, - бросает он и уходит.

Я нахожу не только лекарство, но и сменную одежду. Нет сил, чтобы удивляться предусмотрительности - очень хочется вернуться домой, закрыться в своей комнате и просто побыть одной. Но не уверена, что это возможно.

На мое появление муж не реагирует. Даже не поднимает головы от планшета, в котором что-то смотрит. Только когда дверь открывается, Заславский все же отрывается от своего занятия и вопросительно смотрит на охранника.

- Машина готова.

Муж поднимается на ноги и идти к двери. 

- Барби, не тупи, - бросает мне, даже не взглянув в мою сторону. Словно я и правда собачонка.

Я послушно следую за ним. Стараюсь не смотреть по сторонам, а когда садимся в огромный тонированный джип, меня снова начинает мутить.

- Заблюешь салон, будешь вычищать языком.

- Может, тогда я пешком лучше? - не знаю откуда уж силы на подобную дерзость берутся. Наверное, потому что мне слишком плохо.

- Если не знаешь, куда применить свой язык, я заткну твой рот сам.

Тошнота становится сильнее, и я с огромным трудом сдерживаю спазм. Потому что верю, что этот мудак может выполнить свою угрозу.

К счастью, ехать нам оказывается недалеко. Но к моменту, когда можно выйти на воздух, я уже почти теряю сознание. 

Спотыкаюсь и едва не валюсь с ног - муж успевает подхватить на руки. Недовольно хмурится, но заносит не только в дом сам, но даже на второй этаж до спальни. 

- Вещи твои уже перевезли. Завтра поедешь в клинику на обследование.

- Зачем?

- Чтобы провели обследование, - снисходительно отвечает Богдан. - И на будущее - учись выполнять все с первого раза. Тогда проблем не будет.

- Думаешь, я стану послушно выполнять все твои прихоти? 

- Думаю, что если ты и правда не дура, как говорил твой отец, то да, станешь слушаться. 

- А иначе что? Разведешься со мной?

Только мое дурное самочувствие придает мне сил. Почему-то я уверена, что сейчас Заславский вряд ли серьезно накажет меня за дерзость. Максимум - оставит одну блевать в ванной.

Муж подходит ближе, смотрит на меня с каким-то то ли пренебрежением, то ли презрением. 

- Я не люблю, когда нарушают мои правила, Барби. Это тебе стоит усвоить. Не захочешь, прошивку буду вливать через задницу ремнем.

Шокированно смотрю на него. Да ладно? Он же шутит? Мне сколько лет, чтобы меня пороть ремнем? Да меня отец никогда не бил!