Его нельзя любить. Сводные - Мария Николаевна Высоцкая
— Че пялишься?
Он топает ногой, подаваясь ко мне, я чувствую целый спектр негативных эмоций, которыми от него фонит. Сглатываю.
— Кто это? — в ужасе перевожу взгляд на маму, все еще слыша топот на лестнице.
— Это Ян, Никуша. Сын Славы. Я ему не очень нравлюсь, — мама поджимает губы и становится грустной. — Думает, что я с Вячиком только из-за денег.
— Но это же не так? — спрашиваю и настораживаюсь.
— Конечно нет, — мама снова треплет мои волосы. — У Славы с женой был очень тяжелый развод, Янис до сих пор не принял выбор родителей. Вот и чудит.
— Мне он не понравился, — выдаю вслух достаточно громко.
— Он вообще мало кому нравится, — басит усталый мужской голос, и я вздрагиваю.
Мамин муж подкрался беззвучно.
— Простите, я не то имела в виду.
— Все нормально, Ника. Если этот паршивец будет тебя обижать, сразу говори.
— А он может?
— Этот все может. Лада, давай выпьем кофе, у меня, кажется, давление понизилось.
Мама с Вячеславом уходят. Я же с опаской смотрю на лестницу.
Год будет веселым…
2.2
* * *
Ночью я плохо сплю. Все время ворочаюсь и прислушиваюсь к тишине. В доме просто идеальная шумоизоляция.
После ужина, на котором Янис так и не появился, мама с Вячеславом очень долго о чем-то шептались в гостиной. Я не прислушивалась, просто пожелала им спокойной ночи и пошла к себе.
К себе ли? Не уверена, что этот дом когда-нибудь сможет стать для меня родным. Здесь все чужое. Стены, запахи, люди. Даже родная мама кажется чужой, потому что в основном я ее только слышала, а не видела. Это немного диковато — понимать, что вот она, передо мной стоит, когда разговаривает, и ее можно потрогать.
Из-за прерывистого сна утром я поднимаюсь с кровати разбитой. Долго чищу зубы, минут двадцать стою под теплой водой в душе и раздумываю о том, чем же себя занять.
Ольга уже заглядывала ко мне в комнату, звала завтракать и предупредила, что мама с Вячеславом уехали примерно до обеда.
Как итог на часах полдесятого утра, и я абсолютно не знаю, что же мне делать после завтрака, который оказывается очень вкусным.
— Ольга, вы шикарно готовите.
— Это не я, Ника, — женщина смеется и ставит передо мной кофе с чизкейком. — Но твою похвалу я передам нашему повару Анатолию.
У них свой повар? Мои глаза, наверное, выкатываются из орбит, как у животных в смешных мультиках.
— Проснулся? — Ольга качает головой, а я затаив дыхание, устремляя взгляд к приближающемуся парню.
Янис. Сегодня он выглядит еще хуже. Лицо опухло, а синяки приобрели багровый оттенок.
— Кофе сделай и не жужжи, Оль. Башка щас лопнет.
— Так тебе и надо. — Ольга ничуть не смущена появлением младшего хозяина. Держится молодцом, я бы даже сказала, что говорит с ним как с нашкодившим школьником, а не сыном человека, на которого она работает. — Мало получил.
Янис кривит губы и садится за стол через три стула от меня.
— Здороваться не учили?
Его утреннее раздражение добирается и до меня. Ян проходится пятерней по волосам, убирая со лба не уложенную темную челку.
— Привет, — по-дурацки взмахиваю рукой и тут же цепляюсь пальцами за чашку, будто она может спасти от этого парня.
— Ян, — он откидывается на спинку стула, принимая максимально открытую позу. Его рука лежит на столе, плечи расправлены. Он явно чувствует себя хозяином положения.
Судя по тому, что рассказала мне мама, он точно не рад ни ей, ни мне.
— Ника, — натягиваю на лицо робкую улыбку.
В конечном счете он первый со мной заговорил. Может быть, все и не так плохо. Может быть, он понимает, что я не имею никакого отношения к браку его отца и моей мамы?
— Первый раз в Москве, Ника?
Он прокатывает на языке каждую букву моего имени. Растягивает по слогам. Меня от такой манеры речи немного потряхивает. Он как маньяк себя ведет. Или мне чудится? Я уже не знаю.
— Да, — заглатываю вставший в горле ком.
— Супер. Будем дружить, — он улыбается, и, если бы не разбитые губы, это бы даже выглядело мило. — У нас вечером пати, поедешь?
— С тобой?
От такого неожиданного предложения я теряюсь. Он серьезно сейчас?
— Вчера ты был менее дружелюбным, — как бы подмечаю очевидное.
— Вчера было вчера. Пора вливаться в тусовку, раз ты здесь. Познакомишься с моими друзьями. Выпьем, потусим.
— Мне показалось, что ты не очень рад тому, что мы с мамой тут теперь живем, — добавляю осторожно.
— А разве ты — это она? — он ухмыляется и забирает у Ольги кофе, который она принесла. В отличие от меня, ему она подала огромную кружку, вместо аккуратной фарфоровой чашечки на три глотка. —Ты за моего батю замуж не выходила, — пожимает плечами. — Нам теперь придется жить под одной крышей, Ника. Дергать девочек за косички не в моем стиле, — он снова улыбается.
2.3
— Не знаю даже, — подношу к губам уже пустую чашечку.
— Слабо, что ли? Стой… — он понижает голос. Он у него становится бархатистым. — Или ты ханжа? Будешь вечерами сидеть с предками у телевизора?
— Нет.
Тут же начинаю отнекиваться. Не хочу, чтобы он считал меня скучной. Всю школу я была послушной, прилежной. Хорошо училась, получила золотую медаль, занималась в художественной школе и почти не бывала на вписках, которые устраивали друзья.
Даже после линейки на последнем звонке я не на набережную со всеми поехала, а домой пошла, потому что бабушка купила тортик, чтобы отметить.
Отчасти, именно поэтому, я хотела побыстрее закончить школу и стать студенткой, чтобы начать хоть немного веселиться. Найти новых друзей, которые будут воспринимать меня не как заучку, а как девчонку, у которой не только домашку списывать классно, но и с которой можно гулять.
— Супер. Тогда в восемь встречаемся здесь же.
— У тебя лицо разбито.
— И?
— Твои друзья ничего не подумают…
— Им похер, Ника. Ты сама, главное, не передумай.
— Не передумаю, — отвечаю твердо.
— Тогда до вечера. — Ян встает
