Жена Эмиля. Наследник для Зверя (СИ) - Мария Устинова
Антон, глава охраны Эмиля и его правая рука, появился на пороге. Сегодня на нем был стильный черный костюм. Молодой, с военной выправкой, выглядел он довольным жизнью – значит, все идет хорошо.
Они вывели меня в зал. Эмиль устроит все сам: извинится за меня, останется с гостями… Может быть, Воронцов тоже отошлет жену – слишком заскучал, позовут своих доверенных, вызовут девушек…
Когда я выходила из ресторана, Жанна улыбнулась на прощание. Глаза задержались на Эмиле – муж помогал мне с дверью. Голодный взгляд был полон сексуальной энергетики: Эмиль ей нравился. Она считает его жестоким – и в постели тоже, много о нем слышала, и все равно ей интересно.
Просто взгляд, но я ощутила беспокойство. Она никогда не решится на откровенный флирт, но все же союзник мужа ей нравился.
– Осторожно, ступенька, – Эмиль подхватил меня под руку, я опустила глаза.
– Жена Эмиля Каца! – услышала я сбоку.
Меня неожиданно сфотографировали. Я растерянно улыбнулась, вопросительно подняв брови. Эмиль раздраженно дал охране знак и любопытных отогнали.
Я устроилась на заднем сиденье джипа. За руль сел охранник, а Антон остался снаружи.
– Меня не жди, маленькая, ложись, буду поздно, – Эмиль наклонился сладко целуя в губы, и захлопнул дверь.
Я опустила стекло – так не хотелось прощаться. Жаль, что он не поедет со мной! Протянула руку и Эмиль, подчиняясь жесту, наклонился снова. Я рассматривала лицо вблизи: шрамы на губах, полуприкрытое веко, положила пальцы на скулы и первой наклонилась ко рту.
Этот поцелуй был дольше, я забросила руки на широкие плечи, обвила шею, прижимаясь, насколько позволяло автомобильное окно с опущенным стеклом, и тихонько застонала от поцелуя. Вкус горячего языка был с коньячной терпкой ноткой, а губы теплыми. Я хотела, чтобы он поехал со мной, заснуть в его объятиях, а перед тем рассказать, что он станет отцом.
– Ну все, хватит, – Эмиль оторвался, похлопал по крыше авто и направился к ресторану. К нему присоединился Антон. Прежде чем джип тронулся с места, постепенно набирая скорость, до меня долетели слова Эмиля, про «расслабиться» и «вызвать девочек».
Я прикусила губу.
Эмиль изменять не станет. Мы не так давно женаты, месяц, как вернулись из свадебного путешествия. Но все равно неприятно, что он будет отдыхать в ресторане среди разврата, кто-то наверняка попытается скрасить ему досуг…
Я откинулась в кресле и закрыла глаза. Меня укачивало – сознание меркло, я прижала ладонь к губам. Несколько поворотов и будем дома. Мы жили на Береговой. К новому месту я привыкала с трудом, но мне нравился вид на реку. Очень красивыми были закаты.
– На участке нет освещения, – в рацию сказал водитель. – Проверьте.
Впереди была темная дорога – фонари не работали. Мы нырнули в нее, нас вел только свет фар.
Охранник затормозил перед поворотом к проходной в наш двор. Туда не так просто попасть – строго по пропускам. Если вы у нас не живете, то во дворе не окажетесь.
Однажды я спросила Эмиля, почему он выбрал это место, и он ответил, что в пентхаусе просторно, а безопасность обеспечить проще. «И потому что тебе нравится набережная, маленькая».
Каким бы он ни был, а баловать меня Эмиль любил, словно торопило что-то – живи, люби, за все, что нам пришлось пережить. Когда-то я о богатстве мечтала, а оказалось, что оно притягательно пока недостижимо. Я понятия не имела, что делать с деньгами мужа и на что их тратить.
Эмиль добавил, что ему приятно знать, что я в безопасности, но при этом меня не ограничивают. Я вспомнила, как Жанна говорила про жизнь в осаде – за закрытыми шторами, в бронежилете, и поняла, что муж имел в виду.
Охранник отпустил газ перед «лежачим полицейским». В этот момент от обочины отделилась мужская фигура – одним броском. На подножку вскочил мужчина, лицо которого скрывала маска с прорезями для глаз, и врезал в стекло рукояткой пистолета. Оно побелело от трещин. Стекло он вдавил внутрь салона парой мощных ударов.
Дуло уперлось в висок водителю и мужчина в маске зарычал:
– Тормози!
Я сжалась в комок, прижимаясь к креслу на случай, если начнется пальба. Но водитель не успел вытащить оружие – лишь наполовину выдвинул из кобуры, прежде чем его вырубили несколькими ударами в голову. Незнакомец изнутри открыл дверцу.
Без управления джип сбросил скорость. С огромным трудом мужчина вышвырнул охранника на дорогу, тот шлепнулся боком на асфальт, и я увидела в зеркале, что остался на обочине неподвижным.
Мужчина висел на подножке, одной рукой цепляясь за стойку, а другой опираясь на открытую дверцу запястьем руки, в которой был зажат пистолет.
Я не могла отвести взгляда от его глаз: проницательных, бархатисто-карих и бесконечно злых.
– Ты жена Эмиля? – неприятным тенором спросил он.
Глава 3
Отпираться глупо, а признаваться – страшно. Слишком много у нас врагов. Но незнакомец и так все понял: ловко занял место водителя, перехватил управление, сразу добавив газа, и рявкнул:
– Дай пропуск!
Оружие он положил на колени и содрал маску, бросив ее под ноги, когда мы вынырнули из темноты на освещенный участок дороги. До нашего дома осталось несколько метров.
Я не двигалась и он сам вырвал сумку, расстегнул и, высыпав содержимое на колени, отыскал среди безделушек карту. Мы уже подъехали к глухим воротам. Он так резко ударил по тормозам, что меня бросило на ремень.
Ребрам стало больно, замутило сильнее. Я почти лишилась чувств – в глазах стремительно темнело.
– Эй, ты чего!
Джип прополз вперед – свет фонарей упал на лицо, затем сменился тенью. Мы въезжали на парковку. Незнакомец наклонился и повернул к себе лицо, сухой, но дрожащей ладонью.
– Как тебя там… Девочка, твою мать... Не уплывай, очнись! Охрана есть наверху? Кто сейчас дома?
Он переложил пистолет на приборную панель и похлопал меня по щеке. Я застонала и мужчина попытался просунуть мне под коленки ладонь, словно хотел взять на руки. Это привело меня в себя: я засучила ногами.
Ненавижу, когда ко мне прикасаются мужчины. Исключений мало.
Он убрал руки и склонился надо мной.
– Кто наверху?
Зрение прояснилось и я увидела лицо.
Немолодое, с глубокими морщинами вокруг рта. Лет пятьдесят, фигура, как у мужчин в возрасте, но еще сохранила подвижность и силу. Он был худощавый, лысый, а перебитый в нескольких местах и неправильно сросшийся нос
