Мой (не) случайный - Наталья Евгеньевна Шагаева

– Эм... – задумываюсь. Прав-то он прав. Слова в нашем мире ничего не значат. Но... – Иногда слова дороже денег. Искренность дороже, – выдаю я, заглядывая в его серые глаза.

– Искренность - это роскошь, Лисичка, – усмехается, пряча деньги в портмоне.

– Я не Лисичка, – снова злюсь. – Почему так долго?! – нервно выдаю и снова жму на чёртову кнопку вызова. А в ответ опять тишина. – Сколько времени? – спрашиваю мужчину, прожигая взглядом его дорогие блестящие часы.

– Без пяти одиннадцать, – отвечает мужчина.

Снова начинаю колотить в створки лифта.

– Помогите! Мы застряли! Слышит меня кто-нибудь?! – воплю я.

– Успокойся! Хватит орать. В ушах звенит! – одергивает меня мужчина. Оборачиваюсь к нему, задыхаясь от злости.

– А вы планируете со мной встретить Новый год?! В лифте?! – пытаюсь отдышаться.

– Никогда не отмечал Новый год в лифте, – ухмыляется, снимает пальто и перебрасывает его через поручень. Ослабляет галстук.

– Если вас это забавляет, то меня нет! – выдаю я, топая ногой. Разворачиваюсь и снова жму на чертову кнопку.

– Похоже, ты ее сломала, – раздается мне в спину.

– А что это вы мне тыкаете? – сдуваю с лица чёлку. – Мы с вами не знакомились.

– Александр, – ухмыляется.

– Аля, – выдыхаю я. Глупо ругаться и злиться на человека. Он не виноват.

– Аля, – задумывается. – А полное имя?

– Алевтина.

Мужчина сжимает губы, пытаясь сдержать усмешку.

– Да смейтесь уже, – отмахиваюсь. – Меня в честь бабушки назвали.

– Тебе подходит, – все же усмехается.

Молча пожимаю плечами. Мужчина вновь вынимает свой телефон, заглядывает в экран, хмурится.

– Совсем нет связи?

– Совсем... – выдыхает.

– Ну как так... Меня жених там ждет. Даже не представляю, что он там надумал себе.

– Прямо жених? Все серьёзно? – интересуется он.

– Прям серьёзно. Он должен был сегодня сделать мне предложение.

– Дурак, – констатирует Александр.

– Почему это? – распахиваю глаза. – По вашему мнению, только дурак может на меня повестись?! – снова злюсь.

– Дурак – потому что предложение нужно делать спонтанно, а не запланировано.

– А, вы об этом. А я как бы не в курсе, – улыбаюсь, подмигивая.

– Говорю же, лиса.

– А вы совсем не переживаете, что вас там, – указываю наверх, – ждет женщина? Волнуется, наверное. Я бы не хотела вот так остаться в новогоднюю ночь одна.

– Согласен, некрасиво с моей стороны застрять в лифте, не предупредив ее.

Смеюсь. Шутник. Не такой строгий, оказывается. Даже глаза уже не кажутся мне холодными.

– Ну, где же помощь? Почему так долго? – вопрос, скорее, риторический. Тоже снимаю с себя пуховик и вешаю его на поручень.

– Новый год... Всем не до нас.

– И что теперь, умирать здесь?!

– Ну я пока вроде не собираюсь умирать. Ты, я смотрю, тоже полна сил.

– Да уж. Который час? – опять сверлю глазами его часы.

– Одиннадцать.

На меня вдруг накатывает безысходность, глаза начинают слезиться. Я готовилась к этому празднику весь декабрь. Платье это выбирала, потратила на него половину зарплаты. Готовила целый день, отыгрывала удивление для Димы перед зеркалом, и вот это все катится к черту.

– Прекрати, Аля. Спасут нас, – уверенно говорит мужчина. – Никуда не денется твой жених. А попереживать за женщину мужчине полезно. Я бы уже нашел тебя, была бы ты моей женщиной.

Упаси меня боже быть его женщиной.

– И Дима найдет!

– Тогда к чему эта печаль?

Сжимаю губы. Ноги отваливаются. Я за целый день не присела, с утра, как заведённая, бегала от кухни до зеркала.

– Устала просто, – выдыхаю я. – Ноги гудят.

Мужчина молча берет свое пальто и кидает его на пол.

– Присаживайся.

– Да вы что?! Мы же испортим хорошую вещь.

– Ну я же испортил твой пуховик. Это мои извинения. Присаживайся, неизвестно сколько стоять.

– Обнадёживающе, – бурчу я и опускаюсь на пол. Мужчина садится рядом со мной. Рассматривает меня более внимательно. Платье узкое, удобно не сядешь, приходится постоянно одёргивать. А этот гад внаглую рассматривает мои ноги.

Господи, ты не поверил в мои обещания?!

За что ты меня запер здесь с этим гадом?!

Глава 3

Сорок пять минут до Нового года

Алевтина

– А вы живете в этом доме? – интересуюсь я, сверля глазами его наручные часы. Несмотря на то, что мы заперты, время бежит неумолимо быстро. Я уже десять раз помолилась про себя, наобещала Богу кучу всего, просила прощения за все грехи, но чуда так и не произошло.

– Нет, не люблю бетонные коробки.

– Ничего себе, коробка, – цокаю я. – Здесь однокомнатные квартиры, как «трешки» в простых домах, и стоят, как особняки. Да и вообще, комфортно. Не считая этого чёртова лифта.

– Дело не в квадратных метрах и стоимости.

– Ну конечно, для вас, может, и не имеет значения. А для меня это предел мечтаний.

Черт, прикусываю губы. Моя подруга Ленка уже отругала бы меня за «колхоз». Никак не могу привыкнуть к размаху столичной жизни. Люди здесь живут на другом уровне. Для меня духи за пять тысяч – это шикарно. Я однажды ляпнула на работе, какие дорогие духи мне подарил Димка. Похвасталась так, что смеялось пол–отдела. Ну не умею я строить из себя дорогую женщину.

– Скворечник и есть скворечник. Я живу в своем доме. Свобода, никаких соседей за стеной. Никакого, социума. Я где–то социопат.

«Я заметила», – проговариваю про себя, выдавая мужчине улыбку.

– Воздух чище, дышится легче, нет городского шума, свой участок, сауна, бассейн, – расписывает мне преимущества своего дома.

– Ну да, – киваю. – Каждому свое. А здесь, получается, живет ваша женщина?

На самом деле, мне не особо интересно, как и где живут состоятельные люди. Но нужно как–то занимать свои мысли, ибо меня снова накроет паникой в замкнутом пространстве.

– Получается, так, – кивает мужчина.

– Что же вы не забрали ее отмечать праздник в свой дом, где так все прекрасно, а приехали в этот