Их невинная любовница (ЛП) - Блэк Шайла

На мгновения Пайпер выглядела так, словно она хочет продолжить тему, но, наконец, снова помешала чай и сделала глоток.

— Я так рада, что ты спросила. Я надеюсь, сможешь остаться ненадолго. Мальчики скучают по тебе. Думаю, мы выберем пиратскую тему.

Пока ее сестра болтала, Тори думала о мужчинах, о которых не должна была, к которым не должна прикасаться.

****

Оливер Тарстон-Хьюз сжал кулаки и пытался подавить желание ударить кого-то. Но опять же, ни один день не проходил без этого желания.

— О чем ты?

— Мне нужно место, где я на время могу остановиться, — его младший брат Каллум наклонился вперед, и на его загорелом лице появилось серьезное выражение. — Ровно до тех пор, пока не родится потомство этой психованной и я не получу результаты теста ДНК. Судя по всему, я не могу заставить ее сделать это, пока мальчуган не появится, так что у нас есть несколько месяцев ожидания.

Оливер ощетинился.

— Ты говоришь о ребенке, потенциально о собственном.

И все же его брат обращался с ребенком, словно он или она ничего не значили.

Замечание Каллума вгрызлось в мозг Оливера. Ярость, которая постоянно бурлила в нем, усилилась. Он дышал сквозь побуждение к насилию, но не мог отрицать тот факт, что прямо сейчас ему понравилось бы бить своего брата. Обычно он предпочитал незнакомцев, но бывший футболист был бы хорошей сменой темпа и, кроме того, стал бы хорошим вызовом.

Успокоив дыхание, Оливер встал и посмотрел в забрызганное дождем окно на парк Сент-Джеймс из кабинета, который когда-то принадлежал его отцу. Что бы сделал Альберт Тарстон-Хьюз, если бы увидел сейчас своих трёх сыновей? Скорее всего, застрелил их и начал сначала.

Снаружи все выглядело мирно, и он пытался найти собственное успокоение. Шел небольшой дождь. Внизу суетились пешеходы. Женщины держали зонтики над колясками и торопились в укрытие, где их дети смогут обсохнуть и быть в тепле.

Оливер сжал подоконник. Сейчас его дети были бы слишком взрослыми для колясок, были бы, если бы эта сука позволила им родиться.

— Ничего против ребенка, — заверил Каллум. — Но я никак не могу быть отцом ребенка этой безумной женщины.

Он повернулся к младшему брату, его бровь была поднята.

— Ты говоришь, что не спал с ней?

Каллум молчал, дав Оливеру именно тот ответ, который он ожидал.

Покачав головой, он снова уставился в окно, отказываясь смотреть на своего брата. Ярость росла, и ему нужно было найти выход, чтобы выпустить ее. Он был вечным вулканом, готовым взорваться с тех пор, как понял, что Ясмин предала его, и понял, что вся его жизнь была ложью. — У тебя есть квартира стоимостью в миллионы. Почему ты не можешь остаться там?

— Потому что она знает, где я живу и продолжает там появляться, — признался Каллум. — Она психически нездорова, клянусь.

— Может, тебе стоило это узнать до того, как ты присунул ей, — вмешался знакомый женский голос.

Оливер повернулся и увидел, как в кабинет входят Рори и их сестра Клэр. Теперь вся семья была в сборе. Ура. Моложе Каллума и старше Рори, Клэр, как правило, была голосом разума. В большинстве случаев это было хорошо, но в те дни, когда сдерживаемое насилие щипало его живот, Оливер не хотел слышать причины.

— Ему всегда нравились сумасшедшие, — продолжила Клэр.

Оливер посмотрел в окно. Внизу, глаз выхватил желтый зонт. Он обманывал себя, если на мгновение подумал, что он посмотрел в окно, потому что не мог смотреть на Каллума. Он смотрел, потому что он ждал ее.

Казалось, что все в Лондоне носили черные зонты. Тори выглядела как яркая канарейка среди ворон. Она исчезла, когда вошла в здание. Только тогда Оливер повернулся к остальным и шагнул в середину комнаты, чтобы присоединиться к ним.

Теперь она была в безопасности. Он мог сосредоточиться на встрече.

Оливер не знал, что делать, когда она вернется в Штаты к своему жениху. Наблюдать за Тори Глен стало его любимым занятием. После последней драки он ушел с синяком под глазом и разбитой губой. Он сказал Тори, что разозлился в пабе и затеял драку. Оливер все еще задавался вопросом, должен ли он признать, что выбил дерьмо из парня, который преследовал ее. Когда она пошла не в ту аллею, ублюдок выхватил большой нож и последовал за ней.

Тори так и не заметила, что он отправил ее потенциального насильника в больницу. Вместо этого она просто беспечно шла своим путем. На следующий день она рассказала ему о своем злоключении, посмеиваясь, что до сих пор иногда теряется в Лондоне.

Она собиралась стать его смертью, и он не был так уверен, что был против этого.

Только две вещи удерживали его от того, чтобы забрать ее яркий свет себе: во-первых, Джеймс Фенуэй из Техаса, ее любящий и бесконечно терпеливый жених. Во-вторых, он был черной дырой, которая поглощала и уничтожала весь свет на своем пути.

— Я не знал, что у нее проблемы с кукухой, когда переспал с ней. А еще, я мог быть слишком пьян. Тем не менее, могу вас уверить, что ребенок не мой, — сказал Каллум.

— С кукухой? Что за ерунду ты несешь? — Оливер посмотрел на младшего брата.

Каллум отмахнулся от него.

— Это выражение использует Тори. Мне очень нравится, как она говорит. На самом деле, мне нравится, как она делает все. Нам нужно поговорить о ней.

— Сперва объясни почему этот ребенок не может быть твоим, — спросила Клэр.

— Я бы тоже хотел услышать, — Рори сел рядом с Каллумом. — Знаешь, презервативы рвутся. Она сказала, что на таблетках? Знаю, ты думаешь, что никто не станет врать любимому футболисту, но на самом деле… Ты вообще смотришь телевизор?

Каллум зарычал.

— Да, мамочка и папочка, я использовать презерватив, и знаю, когда он рвется. Этот был целым. Но я уверен, что этот ребенок не мой, потому что я не занимался сексом с этой женщиной почти год. На самом деле, я ни с кем не спал после травмы.

У Оливера отвисла челюсть.

— Ты все это время воздерживался? Невозможно. Если только что-то случилось. Что-то, о чем мы не знаем? Лекарство негативно повлияло на твое… сексуальное влечение?

Каллум усмехнулся, выражение его лица было открытым и даже счастливым. Оливер не понимал, как его брат пережил такую злословную, перерезающую горло профессию, сохранив при этом способность так улыбаться, но ценил это.

— Нет. Маленький Кэл в отличном рабочем состоянии, спасибо. Я признаю, что сначала я был несколько подавлен, но нашел выгоду в этом. Я ни с кем не трахался, потому что меня интересует только одна женщина, и до недавнего времени она была под запретом. Но заметил ли ты, что я не мог стать отцом какого бы то ни было зверя, живущего в утробе Теи? Она утверждает, что находится на втором месяце беременности. Я признаюсь, что видел ее на вечеринке у Реджи пару месяцев назад. Тогда она начала заниматься жутким преследованием. Но моя похоть всю ночь крепко сидела за молнией брюк.

Оливер вздохнул от облегчения и сел за стол. Одной проблемой меньше. Его младший брат мог регулярно портить ему жизнь, но он был честен в этом. Таблоиды успокоятся, как только будут получены результаты теста ДНК. Сразу после этого они смогут убедиться, что женщина не приблизится к Каллуму.

— Тогда все в порядке. Можешь остановиться в Хайтс. Кажется, есть одна свободная квартира.

Он не мог не заметить, как осветилось все лицо Каллума, как будто ему сказали, что он может переехать из своего шикарного жилища в Челси в неприметное здание, в котором временно разместились приезжие рабочие, и это было Божьим даром.

— Великолепно. Я отнесу свои чемоданы туда сегодня вечером. Ты не представляешь, как я благодарен, Оливер. Обещаю, когда все это закончится, вы увидите, что я изменился.

— Рад слышать, что ты в надлежащем рабочем состоянии… — Рори, прищурившись, уставился на Каллума. — Но кто тебя интересует? Надеюсь, это не та женщина, от которой я сказал тебе держаться подальше.

С успокаивающим выражением лица Клэр встала, шагнув между ними.