Его ученица - Юлия Оайдер
— Я просто хочу вернуться домой, — мотаю головой и нервно сглатываю.
Сердце до сих пор, со всей дури, бьется о ребра и я дергаюсь от каждого шороха.
— Проблемы с полицией? — спрашивает мужчина, пронизывая меня своим темным взглядом.
Неуверенно киваю.
А что мне ему сказать? Рассказать охренительную историю о том, что я дочь русско-американского миллионера, которая сбежала ночью на вечеринку с друзьями? Рассказать, что у моего отца проблемы и мы вынуждены жить в России еще несколько лет, пока ситуация с его бизнесом в Штатах не утрясется?
Нет уж. Мне нельзя светить именем. Пусть он лучше думает, что я чем-то когда-то провинилась. Ну не знаю, права не продлила, штраф не заплатила или еще чего.
Мужчина тяжело вздыхает и оборачивается на подъезжающий микроавтобус с синей полосой и надписью “Полиция”.
Кажется в России такие автомобили называют “газель” или что-то вроде того. Я не сильна в тонкостях этой страны. Хотя, благодаря маме и ее вкладу в мое индивидуальное обучение, спокойно изъясняюсь, пишу, понимаю и знаю множество географических, политических и культурных моментов.
— Сядь в тачку, если не хочешь светиться, — приказным тоном говорит он. — Там под задним сиденьем есть аптечка, обработай царапины.
Раздумываю всего несколько секунд и все же залезаю в просторный салон, на переднее пассажирское сиденье. В ноздри ударяет резкий запах цветов. Сначала я думаю, что это какой-то ароматизатор воздуха в автомобиле, но, когда поворачиваюсь, замечаю на заднем сиденье шикарный букет восточных оранжевых лилий.
Кажется, я отвлекла мужчину от свидания с женщиной.
Даже как-то неловко становится. Чем скорее я отсюда уберусь, тем лучше для всех нас. Поэтому тянусь к торчащей из-под сиденья аптечке и достаю дезинфицирующие салфетки и пластырь.
Пока избавляю свои колени от последствий встречи с отморозками, периодически смотрю в зеркало заднего вида и выискиваю взглядом своего спасителя. Он стоит и разговаривает с мужчиной в форме. В свете фар полицейской машины, я вижу его приосанившуюся фигуру и все такое же серьезное выражение лица. Даже не серьезное, а искренне недовольное. Он брезгливо смотрит на одного из нападавших парней, которого сажают в микроавтобус, кивает в мою сторону и хмурится еще больше, продолжая разговор.
Чем он может быть недоволен? Наверное тем, что я стала причиной его опоздания на свидание. А может быть и вовсе домой, где его ждет жена и дети, пока он нянчится тут с глупой дурой вроде меня.
Начинаю как можно скорее убирать медицинские принадлежности в аптечку, когда мужчина пожимает полицейскому руку и направляется к своему пикапу.
— Все хорошо? — он садится за руль, но не захлопывает дверь.
В свете тусклой лампы салона, я наконец-то могу рассмотреть его лицо. Темные растрепанные волосы, густая недельная щетина, пухлые губы, высокие скулы, ярко-зеленые глаза — ничего необычного. Но взгляд все равно цепляется и хочется рассматривать снова и снова, находить новые детали.
— Да, спасибо, — чувствую что краснею, когда его взгляд опускается на мои заклеенные пластырем колени.
— Где ты живешь, куда тебя везти? — закрывает дверь и заводит двигатель.
Растерянно хлопаю глазами и указываю на букет на заднем сиденье:
— Высадите меня где-нибудь по пути, как будет удобнее. Вас, наверное, ждут…
— Ага. Заждались уже, — вздыхает он и разворачивает автомобиль почему-то в сторону клуба, откуда я только что сбегала. Напрягаюсь всем телом и кладу руку на рычаг двери. — Буквально пять минут посидишь в машине и я отвезу тебя домой.
— Угу, — голос срывается на писк и я снова начинаю проклинать себя за свою глупость.
— Я последний в списке тех, кого тебе нужно бояться, Золушка, — встречаемся взглядами и я киваю. — Я бы не стал помогать, если бы хотел причинить зло. Как тебя зовут?
— Э… — прикусываю язык.
Нельзя называть настоящее имя! Много ли на свете девушек с именем Элла Элена Стивенс? Не думаю.
Не придумываю ничего умнее, чем назваться именем, созвучным с моим вторым: Элена — Алена.
— Алена, — отвечаю я и ахаю от испуга. Мужчина вздрагивает и случайно дергает руль, отчего машина резко дергается. — Вы трезвы? — возникает в моей голове запоздалый вопрос.
— Да, — коротко и лаконично отвечает он.
Вижу, что он отчего-то нервничает, до побеления костяшек пальцев сжимая руль.
Дело во мне или в имени?
— А как зовут вас? — все же не выдерживаю и задаю вопрос.
— Не важно, — дергает плечом мужчина, но, заметив мой недовольный взгляд, отвечает. — Ледником зови.
— Как? — не улавливаю шутки, если это была она.
— Ледник. Все так зовут.
— Это кличка или фамилия? — все еще не понимаю я.
— Военный позывной и да, кличка.
Интересно… Мысль о том, что он военный, вертелась на поверхности, но видимо из-за стресса я не сразу это разглядела. Ведь только человеку чести было бы не плевать на происходящее, любой другой бы проехал мимо и не помог. К тому же то, как он быстро раскидал тех парней и в целом держится — уверенно и непоколебимо — однозначно намекает на армейское прошлое. Или настоящее?
— Вы военный? — спрашиваю я.
Это, наверное, все виноват адреналин и шок, но мне и правда интересна эта информация.
— Военная тайна, — бросает на меня искоса короткий взгляд Ледник.
Вот вроде бы сказано серьезным тоном, но я все равно чувствую усмешку. Неуловимую такую.
Мужчина тормозит напротив каких-то металлических ворот и тянется за букетом. Пытаюсь рассмотреть, куда мы приехали, но ничего не видно. Страх снова завладевает моим сознанием и я вжимаюсь спиной в сиденье.
— Пять минут подожди, — бросает он напоследок и выходит из пикапа.
2
Он просто уходит, а я остаюсь в машине. Кругом темнота, я понятия не имею, где именно нахожусь. Сети на телефоне до сих пор нет — кажется, пора менять оператора или прикупить гаджет поновее. Вся обстановка этой ночи начинает напоминать
