За поворотом новый поворот - Анна Корнова
Здесь никогда ничего не случится, — О, никогда!
Это про неё стихи, думала Полина, это в её жизни никогда ничего не случится. Так и будет она вечно успокаивать себя тем, что детям нужен отец, что в доме уют, и при этом плакать по ночам, пить антидепрессанты, и изо всех сил стараться сохранить то, что она называет семьёй.
ГЛАВА 2
Полина лежала и думала о ночном звонке, а в памяти сами собой всплывали прошлогодние события, когда тёплым осенним вечером позвонила Влада:
— Как насчёт того, чтобы в субботу в Салтыковку прокатиться, пока погода не испортилась?
В Салтыковку, значит, в гости к Вероничке. Впервые Вероника привезла подруг туда после летней сессии на первом курсе. Водила по старому, ещё дореволюционному, дачному посёлку, будто экскурсовод объясняя: вот на этой улице жил Мейерхольд, а на той — Андрей Белый, а вон за тем забором — дворец Бранцалова. В старом дачном доме из потемневших бревен жила бабушка Вероники, такая же, как внучка, разговорчивая и весёлая. Сидели на полукруглой веранде, смеялись, пили чай из разноцветных чашек, в воздухе был разлит опьяняющий запах пурпурно-фиолетовой сирени, растущей у крыльца, и Полина неожиданно почувствовала себя абсолютно счастливой. Уклад дома Вероничкиной бабушки был совершенно не похож на чопорный порядок, царивший доме Полины — разноцветные чашки из разных сервизов, беспорядочно разбросанные диванные подушки, стоящие в углу стопки журналов — всё это Полинке, привыкшей к строгой симметрии во всем, показалось удивительно милым. И ещё её удивляли отношения между обитателями этого дома, изумляли мелочи: разбитая Вероничкой чашка стала не поводом к осуждению, как было бы в семье Полины, а дала возможность бабушке радостно объявить, что вот-вот произойдёт что-то замечательное, ведь «посуда бьётся к счастью». Потом ненадолго заехали Вероничкины родители, шутя рассказали, что хотели привезти на дачу ненужные детские санки, но уже подъезжая к даче обнаружили, что оставили их дома. И опять все смеялись, припоминали подобные случаи рассеянности, а Полина с изумлением наблюдала, что никто никого не ругает за несобранность. И сами родители Вероники, держащиеся за руки, вызвали удивление Полины: её родные всегда делали замечания друг другу, мать раздраженно говорила об отце, он, в свою очередь, указывал матери на её тяжёлый характер, да и в семье её тётки, и в семьях знакомых было то же — никто спустя годы не ходил, держась за руки, не смотрел с любовью друг на друга. Полина как-то спросила Вероничку:
— У тебя родители хоть иногда ругаются?
— Ещё как! Тарелки об пол бьют, — улыбнулась подруга. — Потом, правда, сразу мирятся.
Тем далёким июньским днём на веранде в Салтыковке Полина решила, что у неё будет такая же семья, как у родителей Вероники, семья, в которой никто никого не пилит, не ругает, а они с мужем будут идти, держась за руки, всё делать сообща и радоваться друг другу.
Но прошло пятнадцать лет, и Полина с горечью вспоминала свои девичьи мечты. Какие прогулки за руку! Какие совместные дела! Денис живет параллельной жизнью, возможно, у него даже есть другая женщина, а Полина обречена на постоянный страх, что он её бросит, и тогда пусть даже мнимое благополучие рассыплется, поэтому она не живёт простой и ясной жизнью, а, стараясь угодить мужу, изо всех сил набирает баллы за ведение домашнего хозяйства.
— С тебя крылышки для барбекю, — звенел в трубке голос Влады, — те, что ты на майские мариновала. До сих пор вкус забыть не могу. Шашлык Вероничка на себя взяла.
— А сколько человек соберётся? В связи с чем такая подготовка?
— Никого особенного не будет, нас трое и Вадим. Я за него Вероничку сватаю.
— Вот отсюда поподробнее, пожалуйста. Что за Вадим?
— Мой сосед. Да ты его знаешь. Помнишь, он в кафе на Дорогомиловской к нам подходил поздороваться.
— Помню. Ты тогда вспомнить не могла, где с ним познакомилась.
— Во-во. Его и повезем в субботу к Вероничке.
— А Вероничка согласна?
— Совершенно. Она после Лепёхина мечтает о таком реальном, спортивном, нерефлексирующем. Вадим, кстати, спортсмен, хоккеист. Мы договорились, что он поможет Вероничке мебель подвинуть, а там, смотришь, и отношения завяжутся. Короче, в субботу утром подъезжаешь ко мне. О точном времени в пятницу договоримся.
И вот в субботнее утро Полина аккуратно выгрузила из такси на тротуар перед подъездом Влады сумки с контейнерами, наполненными всевозможными вкусностями. Накануне она весь день посвятила подготовке к поездке в Салтыковку: мариновала куриные крылышки, пекла свои фирменные пирожки — словом, делала то, что от неё и ждали — домохозяйки, чью духовную пищу составляют кулинарные рецепты и передачи о здоровом питании.
Влада, радостно улыбаясь, выбежала из подъезда. Она была, как всегда, ослепительно хороша — джинсы сидят идеально, короткая куртка подчеркивает великолепную фигуру, легкая походка… Полина всякий раз замирала в восторге, глядя на подругу: как бы хотелось быть если не такой красивой, то такой же уверенной, такой же независимой.
От соседнего подъезда к Владе подошли двое мужчин, поздоровались. Полина сразу узнала Вадима, потенциального жениха Веронички, а второго стала внимательно рассматривать — худощавый, высокий, добрый взгляд светло-карих глаз — Полине он показался симпатичным. Выяснилось, что это брат Вадима, на несколько дней приехавший из Красноярска.
— Знакомьтесь, Полина, — представила Влада подругу.
— Ермолаев, — кивнул брат Вадима.
Все рассмеялись.
— Роман, — мужчина смутился. — По привычке сорвалось.
— Роман у нас — компьютерный гений, — вступил в разговор Вадим. Он явно гордился братом.
— Да какой там гений! Обычный айтишник.
Поехали на машине Вадима. Влада села впереди и показывала дорогу. Полина оказалась рядом с Романом на заднем сидении. О чём говорить с ним, она не знала, и смущенно рассматривала пейзаж за окном, иногда вставляя замечания в то затихающий, то вновь возникающий общий разговор.
Огромный кожаный диван, принадлежащий ещё деду Веронички, гордо стоял посреди веранды, преграждая проход в дом. Повод, чтобы привезти Вадима в Салтыковку якобы для помощи подруге, был придуман Владой и блестяще воплощен Вероникой. Накануне она нашла на станции двух пьянчуг, которые за малую мзду, кряхтя и ругаясь, притащили этот
