Временно женаты - Алёна Снатёнкова
Вообще-то, я не безжалостный монстр, которому нравится молчанием доводить людей до той точки, когда они начинают сознаваться во всех смертных грехах. Нет. Но также я не маленький ребенок, который закроет глаза и сделает вид, что ничего не произошло и никакая девчонка только что на него не орала и не проклинала.
— Максим Викторович, клянусь вам, я не знаю, почему она напала на вас.
Молча тянусь к чашке с двойным эспрессо, пытаясь выбросить из головы женский образ.
— У нее проблемы с Шамовой. Наше кафе не имеет к этому никакого отношения.
Молчание — на вес золота. Поняв, что сболтнул лишнего, мой собеседник вжался в стул.
— Имеет, раз она оказалась здесь, — говорю, а сам пытаюсь вспомнить эту фамилию.
Шамова… Шамова… Что-то знакомое. Где-то слышал, но где? Другой вопрос: когда? До того, как уехал из этого города в возрасте десяти лет, или после того, как вернулся несколько месяцев назад?
Наверно, все-таки «до».
Это кафе, собственно, одна из причин, по которой мне пришлось вернуться. Оно и десятки таких же по городу вместе с отелем и парочкой ресторанов, которые мой младший брат Ян решил угробить. Моя цель — спасти семейный бизнес. Даже если ты не хочешь иметь ничего общего с этой семьей.
— Игорь Анатольевич, когда я оставил вас на этой должности, я имел в виду, что вы должны быть моим работником, а не работником моего отца или, тем более, некой Шамовой. Вы разве этого не поняли?
— Я не…
— Вы да, — спокойно говорю ему, но даже этого хватает, чтобы он задергался и начал протирать свои очки. — Как зовут ту девушку? Не надо говорить, что вы не в курсе.
— Валерия. Валерия Левицкая. Она приходила на собеседование.
— И, кажется, не прошла его. Почему?
— Я не зна… Нам сказали, что девушка не чиста на руку, — запинаясь, договаривает он.
— Как я понимаю, Шамова вам об этом и сказала. Шамова, из-за которой меня назвали трусом, а Валерию — воровкой. Так?
— Максим Викторович, я вам сейчас все объясню. Она…
Терпеливо дожидаюсь, пока директор перестанет дышать, как паровоз, а затем встаю:
— Да хватит уже. Ваш сговор с этой женщиной коснулся меня. А я не потерплю, чтобы меня называли трусом. Вам понятно?
— Конечно. Но что я могу сейчас сделать? Лариса Геннадьевна же…
А вот тут и дошло. Геннадий Шамов — местный авторитет, который сейчас стал депутатом. Как я мог забыть про друга своего отца, что совсем недавно наобещал Яну золотых гор, а затем переписал на себя солидный участок земли за городом, где планировалось построить базу отдыха?
Чем же Левицкая могла насолить этой семейке?
— Пока еще я ваш босс, а не Лариса Геннадьевна. Валерию устроить на работу. — да, так будет лучше. Всем же понятно, что девчонку уже успели довести. — Неважно, как вы это сделаете, но завтра вы ей позвоните и попросите прийти на повторное собеседование. Вам все понятно?
Он не ответил, да мне и не нужно было его согласие. Не сделает — придется писать заявление на увольнение. Сделает — все равно его напишет. И не потому, что не выполнил поручение или же, наоборот, выполнил, а из-за того, что вступил в сговор с кем-то из Шамовых. Я просто не могу работать с теми, кому не доверяю. И предатели здесь не нужны.
Уже сидя в машине, направляясь в сторону офиса, я остановился на светофоре и снова увидел ее. Левицкая переходила дорогу, разговаривая по телефону, а потом резко повернула голову.
М-да, с такой ненавистью на меня еще никто не смотрел. Даже родственники.
3
Максим
Как только Левицкая скрывается за поворотом, даю по газам, попутно набирая номер Яна. Разговор с братом, на чьи звонки старался не отвечать последнее время, не совсем то, чем я хочу заниматься сегодня. Но даже мне приходится признать, что Демидов-младший — Википедия этого города. Каким-то странным образом человек, которому плевать на всех, кроме себя, в курсе каждого скандала. Уверен, разборки Шамовой с некой Валерией не обошли его стороной.
— Большой брат, ой, простите, Шехзаде Максим, повелитель скукоты и мрачности, ты никак вспомнил о своем маленьком братике. Что такое? Решил тряхнуть стариной и развлечься? Или заблудился?
— А ты, я вижу, нормально разговаривать так и не научился.
— Так учителей не было, — кривляется в усмешке. — Ты — в гости не приезжал, мать вечно за молодостью гонится, а батя тоже нечастый гость в своем доме. Пришлось самому себя воспитывать, чтобы окончательно сиротинушкой не стать.
Почти уверен, брат уже вошел в роль и сейчас упадет на колени, проклиная небеса за тяжелую жизнь богатого мученика. Но он замолкает, и, видимо, что-то изменилось с нашей последней встречи. Поумнел? Маловероятно.
— Шамова и Левицкая — что их связывает и почему первая пытается испортить жизнь второй? — перехожу к главному вопросу, выруливая на парковку.
— О-о-о, Шехзаде сразу после приезда принялся проблемы чужого гарема разгребать. Расстрою тебя, братишка, там правит другой падишах.
— Ян! Тебе обязательно так себя вести?
Действительно бесит, когда с тобой разговаривают как с умалишенным. Неудивительно, что я его звонки игнорирую. Легче с Иудой поговорить и о чем-то договориться, чем с этим любителем веселиться на полную катушку.
— Мне просто скучно.
— И от скуки ты решил учебник по истории открыть?
— Учебник? Книжку, что ли? Гонишь? Сериал смотрю, от которого все девки визжат. В трудные времена живем, брат. Красотки перестали вестись на физиономию и тачку. Теперь приходится…
Он когда-нибудь замолчит?
— Левицкая! — перебиваю его, не желая слушать о тягостях беззаботной жизни мажора. — Кто она?
— Лерочка… Я как-то попытался к ней подкатить, но там такая броня, пулемет не пробьет.
— Откуда ты ее знаешь?
Хотя чему я удивляюсь?
— Пересекались пару
