Моя недотрога - Ирина Шайлина
Поэтому решение пришло быстро.
— Эй, — позвал я. — Э-эй.
Ресницы девушки затрепетали, но глаза она так и не открыла. Смотри-ка, вошла в роль.
— Хватит ломать комедию.
И легонько шлепнул ее по щеке, пусть поймёт уже, что затея провалилась и идёт искать себе другого толстосума. Эффект от шлепка превзошёл все ожидания.
Девушка вскрикнула, метнулась в самый угол дивана, поджала ноги, обхватив их руками, словно пытаясь спрятать их наготу. Посмотрела на меня — глаза голубые, как весеннее небо, ресницы пушистые, чёрные. А в глазах ужас. Какая актриса, право слово, я даже восхитился.
— Что вам нужно? — спросила она дрожащим голосом.
— Чтобы ты перестала изображать умирающую. В обморок чего свалилась?
— Не знаю, — растерялась девушка. — Испугалась может.
Испугалась она, как же. Я все больше и больше верил в то, что все это игра, а девушка на редкость талантлива. Я и правда немного ею заинтересовался. Так, самую малость.
— Выпей, — сказал я, протягивая свой бокал.
Она даже не спросила что там. Глоток сделала от души большой, даже мне сложно так алкоголь крепкий пить. Глаза округлились ошарашенно, девушка закашлялась. Я скептически приподнял брови, но поднялся и похлопал девушке по спине. Кожа наверху, над кромкой ткани платья была прохладной и чуть влажноватой. Под ладонью ощущались и лопатки, и позвонки. Она умела быть трогательной, эта девушка. У неё даже слезы на глазах выступили. Был бы у меня оскар, я бы прямо сейчас ей его вручил, как лучшей актрисе года.
— Как зовут то тебя? — спросил я.
— Ася…
И посмотрела на меня так трогательно растерянно. Девушка контрастов. Ноги длинные, от ушей, на коленке ссадина, свежая достаточно. Короткое платье, дорогое, явно брендовое, я умел знать цену любым вещам. Ботинки на платформе, стилизованные под берцы. Голубые глаза, в которых блестят слезы. Развратный алый рот.
Я сел рядом, девушка немного попятилась назад, но дальше было некуда. Интересно, она до последнего играть будет? Я опустил ей руку на колено, она вздрогнула. Кожа такая мягкая, нежная… провел ладонью вверх, по бедру, до самого платья. Кожа пошла мурашками, я едва не застонал, понимая, что её взяла — я хочу её. Сейчас. Благо, презервативов в таких заведениях всегда хватало.
— Что вы делаете? — спросила Ася.
— Сдаюсь. Видишь, ты меня победила.
Дёрнул за обе ноги к себе, под себя подминая. Она испуганно пискнула, даже сейчас не выходя из роли. Это точно будет интересно. Задрал одной рукой её платье, до самой талии. Господи, на ней белые трусы из хлопка, самого что ни на есть девственного дизайна. Но это тоже только подстегнуло. Сжал её ягодицу, прижался губами ко рту, вынуждая его открыть.
В паху болезненно пульсировало, я устроился между её ног удобнее, потерся о промежность — пусть почувствует, насколько я её хочу. Между её бёдер было так горячо, я представил, как горячо будет внутри и застонал в её рот.
Девушка снова пискнула, и попыталась меня от себя отодвинуть. Отвернулась, уворачиваясь от поцелуев.
— Я хочу… — прерывисто прошептала она в моё ухо.
— Чего?
Началось. Секса по любви, или хотя бы по желанию, сейчас нет. Но я был так возбужден, что дам ей все, что она ни попросит. Плевать. Я хочу внутрь неё, чтобы запрокинула на меня свои длинные ноги, и смотрела прямо в глаза своими голубыми глазищами, когда я кончать буду.
— В туалет хочу! Писать! Сейчас, немедленно!
И забила меня в грудь своими кулачками. Я с неё скатился.
— Только быстро. Вот, прямо эта дверь.
Она закрыла её за собой, я рванул на себя дверцу тумбы. Так и есть, горы презервативов в коробке, всех размеров, вполне хорошей марки. Достал сразу несколько — до утра её теперь не отпущу.
Тем временем прошло уже несколько минут.
— Ася! — крикнул я. — У тебя все хорошо?
Постучал в дверь. Музыка конечно и здесь шумит, но слышимость куда лучше, чем наверху. Она должна меня слышать.
— Ася!
Дёрнул ручку. Заперто. Психанул, толкнул дверь, выламывая хлипкий межкомнатный замок.
Помещение было полуподвальным. Окно было только в санузле, узкое, вдоль потолка, над джакузи. Оно было открыто. И в комнате никого не было, от слова совсем.
Глава 3
Ася
Окно было узким. Вдобавок, створка открывалась наверх, что усложняло ситуацию. Но страх дикий, буквально первобытный, подстегивал. Когда в дверь постучали, я пыталась пропихнуть в окно свою попу. Я всегда считала себя худой, но у попы, видимо, было свое мнение на этот счёт. Попа не пролезает, верхняя моя часть уже на улице, а вот нижняя беспомощно отталкивается ногами от стены, пытаясь влезть.
Страх подстегнул. Я представила, как незнакомец сейчас войдёт и просто дернет меня за ноги вниз и все. Дальше все, как говорила тётя. Я заскребла руками по асфальту, расцарапывая ещё и ладони, и пропихнулась. На четвереньках понеслась в ближайшие кусты, под звук ломаемого замка. Успела!
— Блять! — раздалось емкое вслед.
Царапины болели, но мне было все равно. Главное, спаслась. Выбралась я к задней стороне здания, слава богу, кустов вокруг хватало, и вылезти я их них не спешила — шарахались парочки, чуть в стороне громко смеялась группа явно нетрезвых молодых людей.
Я забралась куда подальше. Стресс немного отпускал, но руки еще тряслись. Вспомнилось, что писать и правда хочется, там было не до этого. Огляделась — никого. Торопливо стянула трусики и присела. Надевая их обратно, обнаружила невероятное. На них было мокрое пятно.
Да, я была девственницей в двадцать три года, но я не была наивной дурочкой. Я знала, что такое секс, в теории. И как он происходит. И понимала, что на моем белье — смазка. Невозможным было то, что она появилась в такой невероятной ситуации.
Я закрыла глаза и на мгновение вызвала в памяти, как это происходило. Вкус алкоголя на губах. Запах его туалетной воды, и незнакомый мне доселе аромат мужчины, крепкий, чуть солоноватый, но…приятный. Его жадные руки на своих ягодицах. То что, Господи боже мой, так явно выступало их его паха.
Вспомнила последнее и живот скрутило тёплой волной. Бабочки, черт. Те самые, из романов. Но они не применимы в этой ситуации! Наверное, мой организм просто отчаялся и уцепился за последнюю возможность лишиться чёртовой девственности.
— Больше никогда не пойду в такое место, — шёпотом решила я.
Пробралась к центральной части здания, так чтобы просматривалась дверь и села на поваленный ствол дерева. Темно, кусты, меня не увидят, а мне все видно. Я
