Притворись моей женой - Айрин Лакс
Всё это проносится в моей голове за доли секунды. Я чувствую себя последним кретином на свете. И мне совестно за своё прошлое поведение. Нынешняя Попова – просто конфетка и фито-няшка, но смотрит на меня разъярённо.
– Власов! Скройся с глаз моих… У меня деловая встреча!
– Да-а-а, – довольно тяну я, – со мной. Это я хотел купить твою лавку.
– Не продам! – выплёвывает мне в лицо Татьяна. – Тебе не продам! Ни за что!
– А за предложенную сумму? Плюс сверху?
– Нет!
– Постой… Татьяна… Тань, да послушай же ты!
Я складываю руки в умоляющем жесте, глядя на то, как в прошлом Татьяна Попова, а сейчас Марьина Татьяна торопливо роется в кошельке, чтобы заплатить за кофе. Я нагло заглядываю через плечо: в кошельке денег не так уж много. Наглею ещё больше и выхватываю у неё кошелёк из рук.
– Тебе нужна эта сделка! Потому что вот тут звенит только мелочь…
– Не нужна… Только не с тобой, Волосатик!
– Я уже давно не Волосатик, а ты не Pac-man… Какое тебе дело до детских обид? Будь взрослой! Тебе же скоро исполнится двадцать девять, да?
Татьяна бросает на меня разъярённый взгляд. Я понимаю, что оплошал, но тут же нахожусь:
– Я предложу тебе больше! Намного больше!
– Нет!
Татьяна пытается дотянуться до своего кошелька. Но она осталась такого же невысокого росточка, а я вымахал под метр девяносто.
– Я сделаю тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться!
На нас уже смотрят остальные посетители кафе. Во все глаза.
– Какое же, интересно? – язвительно спрашивает Татьяна.
Я засовываю её кошелек в карман своего пиджака. А потом поступаю неожиданно для самого себя: бухаюсь на колени и обхватываю руки Татьяны ладонями.
– Татьяна, будь моей женой!
Глава 3. Родион
Посетители кафе заливисто улюлюкают и хлопают в ладоши. Кто-то уже достал смартфон и снимает происходящее на камеру. Татьяна смотрит на меня, хлопая глазами чайного цвета, и тихо спрашивает:
– Власов, ты обалдел, что ли?
– Да, я схожу с ума по тебе! – громко говорю я и слышу её ответный злой шёпот:
– Каким клоуном ты был, таким и остался.
Пауза. И Татьяна громко заявляет:
– Нет!
Посетители дружно и возмущённо вздыхают. Особенно сердобольные начинают уговаривать Татьяну. Она пытается вырвать свои ладони у меня из рук. Я держу их крепко. Она начинает пятиться, а я ползу за ней на коленях, протирая дорогущими брюками грязные полы кафе.
– Ты не пожалеешь ни об одной минуте, проведённой рядом со мной! – говорю я громко.
И тихо добавляю:
– Мне очень нужна временная жена. Умножь названную тобой цену за лавку на два, Марьина Татьяна Николаевна.
В глазах Татьяны мелькает огонёк, она сощуривается и наклоняется. Я дёргаю её на себя. И со стороны всё выглядит так, будто она всё-таки растроганно присела рядом со мной на колени. Толпа ахает, свистит, хлопает… А мы начинаем торговаться под улюлюканье толпы.
– Тройная цена, Власов.
У меня на языке вертятся слова, что у Поповой Татьяны всегда были большие аппетиты, но я вовремя прикусываю свой язык.
– Двойная, Татьяна. Побойся бога…
– Тройная, – судя по тону, немного уступает Татьяна.
– Ни тебе, ни мне, Тань! Умножаю твою цену на два с половиной и добавляю сверху тридцать тысяч на булавки!
Татьяна колеблется секунду, но потом выдыхает, пожимая руку:
– Идёт! Но развод – в начале марта!
– Согласен, – радостно заявляю я.
– Согласна, – чуть громче говорит Татьяна.
Посетители восторженно хлопают, кто-то выкрикивает «горько!». И я, воспользовавшись секундным замешательством Татьяны, прижимаюсь к её губам. Губки у Татьяны пухлые, сочные и без всякой помады. Целовать одно удовольствие: мягко прижиматься, втягивая их по очереди в рот, немного играя языком. И легонько покусывать, дразнясь. Татьяна шумно выдыхает. Опешив на мгновение, она позволяет себя целовать, но не предпринимает попыток ответить. А зрителям нужно хлеба и зрелищ! Хлеб лежит перед ними на столах, и зрелище я сейчас устрою.
Я обхватываю затылок Татьяны и врываюсь языком в её ротик очень глубоко, заставив её вздохнуть и пискнуть от неожиданности. Я тараню её сладкий ротик и ласкаюсь о язычок, чувствуя, как она внезапно решает ответить. И о, как сладко она это делает! Я балдею и ещё охотнее включаюсь в игру, забыв, что вокруг нас толпа. Рука уже скользит вниз с её затылка, перебирается на спину и сжимает тонкую талию. Внезапно всё заканчивается. Татьяна ловко уходит от поцелуя. Она смотрит на меня затуманенным взглядом, но слова как никогда чёткие и ясные:
– А ещё мне нужно колечко. С бриллиантом.
Меня настолько заштормило от шального поцелуя, что я рассыпаю перед ней щедрые обещания:
– Хоть с тремя, Танюшка!
Таня довольно улыбается. Я поднимаюсь сам и помогаю подняться ей. Нас шумно поздравляют. Я расплачиваюсь за кофе Тани, который она так и не выпила, галантно предлагаю ей свой локоть. Она послушно цепляется за него, а потом эта маленькая, но хитрая бестия шепчет мне со сладкой улыбочкой на губах:
– И стоимость колечка не входит в стоимость сделки, Власов!..
– Договорились!
Я согласен на что угодно сейчас, и выйдя из кафе, подхватываю Таню на руки.
– Власов, успокойся! – недовольно бурчит она.
– За нами ещё смотрят, так что обхвати меня за шею руками. Как-никак я твой будущий муж! – ухмыляюсь, млея от близости её тёплого точёного тела. Вдыхаю свежий аромат парфюма с зеленоватыми нотками и привкусом цитрусовых: так пахнет весна, бьющая пьяно и сладко мне в голову…
Я усаживаю Таню в свой автомобиль. Она переводит дыхание и поправляет волосы. Щёчки немного порозовели. Как бы она ни пыталась сделать вид, что ничего особенного не произошло, её тоже взволновали
