Кайленд (ЛП) - Шеридан Миа

Через пару часов толпа разошлась, и я вернулась к протиранию полок, когда раздался дверной звонок. Я продолжала свою работу, когда периферийным зрением увидела, что кто-то открывает дверь холодильника у дальней стены. Когда я поднялась оттуда, где сидела на корточках перед полкой, мои глаза встретились с Кайлендом Барреттом. Мой взгляд опустились к его руке, которой он засовывал бутерброд под куртку. Его глаза расширились, и на короткую секунду он выглядел шокированным, прежде чем его взгляд бросился мне за спину, где я услышала внезапные шаги. Моя голова повернулась. Расти, хмурясь, подходил к проходу, где позади меня стоял Кайленд, а его рука с большим куском сэндвича все еще была под его курткой. Если я двинусь, его поймают с поличным. Решение было принято в долю секунды. Я притворилась, что неловко опрокинула несколько коробок того, что наверняка должно было быть черствыми Чериос — сахарные хлопья никогда не распродавались — с полки и слегка вскрикнула. Я точно не знаю, почему это сделала, может быть, вид шокированного выражения страха на лице Кайленда коснулся чего-то внутри меня, возможно, это было понимание голода, существовавшее между нами. Я, конечно, не знала, что это оперативное решение полностью изменит ход всей моей жизни.

Я безжалостно шагнула по коробкам, раздавив их и заставив хлопья вывалиться на пол.

— Что с тобой, глупая девчонка? — потребовал Расти громко, наклонившись, чтобы подобрать коробку у своих ног, когда Кайленд устремился мимо нас. — Ты уволена. С меня довольно.

Я услышала дверной звонок и быстро встала, снова посмотрев на Кайленда. Он повернулся, широко раскрыв глаза, и его выражение лица было нечитаемым. Он ненадолго остановился, слегка вздрогнув, а затем дверь захлопнулась за его спиной.

— Прости, Расти, это был просто несчастный случай. Пожалуйста, не увольняй меня, — мне нужна была эта работа.

Как бы я ни ненавидела умолять об этом, но были люди, полагающиеся на меня.

— Я давал тебе достаточно шансов. Завтра на этой улице будет очередь для этой работы, — он указал на меня, его глаза были холодными и злыми. — Ты должна была ценить то, что у тебя было, и усердно трудился. Твои красивые глазки не помогут тебе в жизни, если нет головы на плечах.

Я хорошо знала об этом. На горьком опыте. Все, что вам нужно сделать, это посмотреть на мою маму, чтобы установить этот факт.

Кровь свистела в моих ушах. Моя шея горела. Я сняла фартук и бросила его на пол, пока Расти продолжал бормотать о неблагодарной, бесполезной помощи.

Через несколько минут я вышла из магазина, солнце садилось за горы позади меня, небо залилось розовыми и оранжевыми тонами. Воздух был холодным и наполнен запахом свежего дождя и сосен. Я сделала глубокий вдох, обхватив себя руками, чувствуя себя потерянной и побежденной. Потеря моей работы была очень, очень плохой новостью. Марло точно убьет меня. Я застонала вслух.

— Что еще? — прошептала я Вселенной.

Но Вселенная не отвечала за мой глупый выбор. Это была только моя заслуга.

Иногда моя жизнь казалась такой маленькой. И мне было интересно, почему те из нас, кому дали маленькие жизни, все-таки должны были чувствовать боль такой сильной. Едва ли это казалось справедливым.

Я засунула руки в карманы и пошла к основанию нашей горы, со школьным рюкзаком, закинутым за плечо. Весной и летом я читала, пока шла по дороге достаточно знакомой мне, чтобы сосредоточиться на книге. Автомобили редко ездили по этой дороге, и я всегда заблаговременно могла заметить, если кто-то все-таки проедет. Но когда пришла осень, в то время когда я покидала магазин Расти становилось слишком тускло, не то, что это теперь было проблемой, поэтому я шла, потерявшись в своих мыслях. И сегодня ничего не изменилось. На самом деле мне нужно было отвлечься от моих мечтаний. Мне нужна была надежда, что жизнь не всегда будет такой сложной. Я представляла себя победителем стипендии «Тайтон Уголь», над которой я работала с тех пор, как начала учиться в средней школе. Каждый год одного из лучших студентов выбирали для получения стипендии, которая отправляла его или ее в университет на четыре года, где все расходы были оплачены. Если я выиграю, наконец-то смогу выбраться из Деннвилла, подальше от нищеты и отчаяния, мошенничества в сфере социального обеспечения, а также «таблеток» с наркотиками. Я, наконец, смогу обеспечить маму и Марло, увезти их отсюда, заставить маму принять помощь от профессионального врача, а не того с ввалившимися глазами из бесплатной клиники, которая, как я подозревала, была центром наркобизнеса. Я бы остановилась у Расти, когда выезжала из города, и сказала бы ему, чтобы он засунул эту проклятую коробку Чериоса в свою костлявую, захудалую задницу.

Когда я повернула за угол к основанию горы, то увидела, что на ступеньках закрытого почтового отделения сидит старая миссис Лилт, доедая последний из упакованных бутербродов. Я прищурилась и слегка улыбнулась, когда ее глаза встретились с моими. Я взглянула на обертку в её руке, ту, которая говорила «Ветчина и сыр Расти» с большой красной отметкой о времени, датированной сегодня. Это та, которую Кайленд Барретт украл всего десять минут назад.

— Добрый вечер, миссис Лилт, — сказала я.

Она кивнула, ее печальные глаза зажмурились, когда она откусила последний кусок бутерброда. В этот момент миссис Лилт была почти частью пейзажа… алкоголик, которая блуждала по улицам крошечного города, бормотала про себя и собирала в карман мелочь от граждан, финансирующих ее зависимость. Она потеряла всех своих взрослых мальчиков и своего мужа в результате аварии на шахте. Я подозревала, что она надеется последовать за ними как можно скорее.

— Сегодня с вами все в порядке, миссис Лилт? — спросила я, засунув руки в карманы.

Не то чтобы я могла предложить ей что-нибудь, если бы она не была в порядке, но я хотела, чтобы она знала, что о ней заботятся. Может, это было хоть что-то.

Она кивнула, все еще пережевывая.

— Ох, я так думаю, — пробормотала она. — Я вернусь домой после того, как закончу наслаждаться этим прекрасным видом, — она кивнула в сторону заката.

Я кивнула, выдохнув и улыбаясь ей.

— Хорошо, спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Когда я продолжила свой путь по грунтовой дороге вверх по горе, кто-то неожиданно встал передо мной. Я издала испуганный крик, остановилась и отступила прямо в грязную лужу.

Кайленд.

Я выдохнула.

— Ты напугал меня! — я вышла из грязи, чувствуя, как влажность просачивается в мои носки там, где подошвы треснули или порвались.

Отлично. Спасибо, Кайленд.

Он посмотрел на мои ноги, но не упомянул о моих испорченных ботинках. Его глаза прищурились, и он изучал меня несколько секунд.

— Почему ты это сделала? Там в магазине? Почему ты помогла мне? — его челюсть дрогнула от гнева.

Я прищурила глаза, слегка наклонив голову.

Он рассердился на меня? Какого черта?

— Почему ты отдал бутерброд миссис Лилт? — спросила я. — Почему ты не съел его сам? — я скрестила руки на груди. — Я знаю, что тебе нужна еда, — мой взгляд соскользнул на землю при упоминании того частного момента в кафетерии, когда наши глаза встретились, но потом быстро вернулся назад.

Он не ответил, мы просто смотрели друг на друга в течение нескольких тихих секунд. Наконец он сказал:

— Он уволил тебя?

Его лицо было напряженным и серьезным, и я не могла не полюбоваться его сильной челюстью, прямой линией носа, полнотой губ. Я вздохнула. Из этих наблюдений не выйдет ничего хорошего.

— Да, он меня уволил.

Кайленд засунул руки в карманы, и когда я начала идти, он тоже пошел рядом со мной, пробурчав ругательства себе под нос.

— Черт, тебе нужна эта работа.

Я раздраженно рассмеялась.

— Ты думаешь? Нет, я просто работала уборщицей, потому что очаровательное расположение Расти настолько вдохновляло. Ох, если бы в мире было больше Расти, — я приложила руку к сердцу, как будто оно было переполнено любовью и восхищением.