Сломанный ангел (СИ) - Боброва Екатерина Александровна

Одна против четверых, — повторила про себя. Дело не в количестве, а в силе, которая стоит за каждым из этих парней. Тронь она наследников, их семьи придут к семье Юн, и та вынуждена будет заплатить щедрую компенсацию за каждый синяк, поставленный Сунан. Конец заданию, расстроенное лицо учителя и позор, который она принесет в семью.

Как же больно… и как она их ненавидит. Всех четверых.

Шагнула вперед. Медленно, показывая, что не собирается сбегать.

— Пятеро, — проговорила тихо, поравнявшись с Ши Воном.

— Что? — не понял тот.

— В бою я считаю до пяти.

Вообще-то она выстаивает против семи бойцов, но знать ее предел чужаку не стоило.

В машине Сунан выдержала пять минут, потом повернулась к Ким Чан Уку.

— Что такое особенное ты увидел, что пялишься, не отрываясь?

— Твое лицо, — он дотронулся до её щеки — Сунан вздрогнула, но не отстранилась.

— Вот здесь, — провел пальцем по виску, — здесь, — палец скользнул к носу, — а еще вот здесь, — он остановился на подбородке, — шрамы почти не заметны, но я вижу лица иначе, чем остальные. Для меня важны детали.

Сохранить невозмутимость оказалось непросто — мягкие прикосновения не несли угрозы, и это было непривычно.

— Удивляет пластика? У нас половина школы ее сделала.

Ким Чан Ук ответил понимающей улыбкой.

— Но никто не делает пластику, чтобы изуродовать себя.

Не зря, ох, не зря Сунан относилась с подозрением к художникам. Их манеру замечать детали, можно сравнить с внимательностью киллера, рассматривающего жертву в прицел. Разница в том, что киллер убивает, а художник дарит образ вечности.

— Позволь, я покажу, что вижу.

Сунан медленно кивнула, начиная жалеть, что разрешила усадить себя в машину. Этот парень с вниманием киллера, мягкой улыбкой ангела и нежными руками вызывал странные чувства. Его больше не хотелось убить.

— Ты носишь в школе очки, чтобы прятать за ними глаза.

Руки Чан Ука едва касались головы. Одна за одной он вытаскивал заколки, освобождая волосы из плена прически.

— Заплетаешь волосы, горбишься, шаркаешь. Ради чего, скажи?

Сунан едва заметно поморщилась, когда он дотронулся до ушибленного затылка, и его рука замерла.

— Прости.

Затем он аккуратно расправил пряди и улыбнулся:

— Ты совсем на нее не похожа.

— Ого! — воскликнул, обернувшись с переднего сидения, Ши Вон, — Сунан-ян, да ты красотка. Пойдешь со мной на свидание?

— Никто никуда не пойдет, — по словам отчеканил Мин Ен и, резче, чем следовало, ввел машину в поворот, притормаживая около корпуса, где жила четверка, — пока мы не выясним, кто она и что делает в школе.

Глава вторая

Основатель частной школы Дейвиш и владелец чеболи GK холдинг называл Дейвиш — любимым детищем. Роскошный особняк, теннисные корты, бассейн, стадион, парк, озеро с лодочной станцией, а также отдельные коттеджи для проживания студентов занимали обширную территорию в пригороде Сеула.

Непомерно высокая стоимость обучения создавала естественный отбор студентов, не допуская в стены случайных людей. Учиться здесь могли себе позволить дети не просто богатых, а очень богатых семей Кореи.

Дейвиш был не только школой. Он служил платформой, обеспечивающей должный старт во взрослую жизнь. Позволял завести нужные знакомства, выстроить связи, которые пригодятся, когда молодые люди займут место в компании.

В народе говорили: как невозможно встретить наследника миллионного состояния, покупающего себе одежду в секонд-хенде, так невозможно его представить учеником иной, кроме Дейвиша, школы.

Вот и семья Юн хотела, чтобы Сунан закончила именно эту школу. Настолько сильно, что решилась на подлог. Сунан их не осуждала. У богатых свои проблемы, у нее — контракт, за который щедро платят. Надо лишь продержаться до конца второй ступени, пока настоящая Сунан лечит истрепанные одноклассниками нервы в швейцарской клинике.

— Проходи, — её слегка подтолкнули в спину, когда она задержалась на пороге коттеджа, принадлежащего четверки.

«Святая-святых», доступ куда был открыт лишь избранным, сильно отличалась от остального кампуса школы. Никаких скучно длинных коридоров и одинаковых, пусть и одноместных с удобствами комнат. Весь первый этаж занимала гостиная с мягкими диванами, креслами, панелью телевизора на пол стены и бильярдом в углу. На второй этаж, где располагались спальни, уводила витая лестница. Впрочем, как слышала Сунан, четверка редко ночевала в школе, предпочитая проводить ночи в более комфортных условиях своих особняков.

Сунан медленно прошлась по комнате. Не смогла удержаться — кинула дротики в мишень. Провела рукой по спинке дивана, зацепилась взглядом за стопку журналов. Кто-то увлекается холодным оружием? И коллекционирует модели машин — их целая полка скопилась.

А вон лежит альбом с набросками на стуле.

Стоит дорогущий игровой тир у окна.

Валяется брошенная футбольная форма в углу.

Фото на стене. Надо же, они вместе с детского сада.

Грамоты в рамках, медали, кубки — а мальчики талантливы.

И масса другой мелочи, которая может многое сказать о владельцах.

Парни стояли у входа, не вмешиваясь, наблюдая, пока Сунан не повернулась вопросительно к ним. Тогда очнулись. Усадили девушку на диван. Мин Ен принес аптечку.

— Не дергайся, — предупредил, приподнимая волосы, — у тебя ссадина. Надо обработать.

Ссадина. Когда она утруждала себя обработкой ссадин? Никогда. Да и смысл заниматься ерундой, если получаешь их по десятку на день.

Сидела с напряженной спиной, пока он наносил антисептик сначала на затылок, потом промокнул губу, не позволив ей сделать это самой.

— Будешь что-нибудь? — спросил Джун Су.

— Воды, — попросила. Она действительно хотела пить — в горле давно пересохло.

Поставленный перед ней стакан поднесла к лицу. Принюхалась. Интересно, кто-нибудь ловится на эту шутку?

Усмехнулась, смотря, как бледнеет под ее взглядом Джун Су. Среди друзей Сунан таких вот шутников наказывали строго, но сегодня она — добрая.

— Ты чего!? — подскочил парень, вытирая мокрое лицо и стряхивая вылитую на его голову соджу.

— Еще раз так сделаешь….

Она шагнула к барной стойке, сняла с магнита нож.

— Или ты заикнешься о свидании…

Улыбка медленно сползла с лица Ши Вона, он покосился на возникший рядом с его головой в стене нож. Шагнул в сторону и выразительно покрутил около виска:

— Ненормальная!

Сунан пожала плечами. Какая есть. Она не напрашивалась. Если сейчас ее попросят уйти — будет лучше для всех.

— Да что с тобою не так? — Мин Ен вытащил нож из стены, вернул его обратно на магнит, неодобрительно вздохнул: — Обливаешь, кидаешь нож. Если бы промахнулась? Нож для готовки, а не для того, чтобы швыряться им в людей. Как с таким характером ты еще никого не убила в школе?!

Она старалась. Очень старалась не убить, пусть и мечтала об этом много раз.

Однако… — чтоб ему провалиться — Мин Ен прав. Она ведет себя по-идиотски.

Сунан опустила голову, скрывая покрасневшее с досады лицо.

Хищник на своей территории всегда имеет преимущество перед чужаком. Здесь не ее территория, так какого она ведет себя так, словно имеет право дергать тигра за хвост!? Осталось уйти, хлопнуть дверью, и переговоры будут сорваны окончательно.

Сунан не знала, на что способна четверка, подозревала — на многое. Если уйдет, что предпримут эти четверо? Кто знает, что творится у них в голове? И как далеко они зайдут в желании ей досадить?

Сунан подошла к холодильнику, размерами — настоящему монстру, распахнула серебристую дверь.

Учитель говорил: ничто так не сближает людей, как совместная трапеза. Враг, который принял приготовленную тобой еду, сделал первый шаг к миру.

Быстрая инспекция показала, что холодильником пользовались для хранения напитков, перечень того, что можно было приготовить из имеющегося, ужасал своей скудностью, но сдаваться Сунан не собиралась.