Бездушные. Искупление (СИ) - Данина Дарья

Хесус Местре Альварес.

Таким ли я его себе представляла? Совершенно другим. В моем сознании стоял образ сухотощего мужчины неопределенного возраста. Я представляла немного вьющиеся черные волосы и выдающийся нос. Выпирающий кадык. Почему? Понятия не имею. На деле же это оказался полноватый и полулысый, неприятный тип с сальным взглядом и вспотевшим лбом. Смотря на меня он постоянно облизывал толстые губы и скрёб пальцами старое покрывало.

Он не тронул меня. Но ничего и не рассказал. Лишь пояснил, что я буду находиться какое-то время здесь. Что меня никто не тронет. И чтобы я молчала. Никого не раздражала и не провоцировала своими бесполезными криками о помощи.

На этом всё.

И я молчу. Тихо отбиваю дробь зубами, стараясь согреться и кутаюсь в потрёпанную простынь. Лишь бы меня никто не трогал.

Мне приносят еду два раза в день. Тогда я понимаю, что наступило утро. Либо вечер.

На ощупь смазываю гематому на лице принесённой мне мазью в первый же день.

"Меня не будет несколько дней. К моему приезду твоё лицо должно зажить..."

Его пальцы снова ползли ко мне. Еле заметно касаясь моей голой лодыжки.

"... тогда и поговорим".

Сколько дней прошло? Будто вечность. Моё тело стало слабым. Ноги казались ватными. Руки, словно тряпичные... не слушались. Мне хотелось кричать. Но даже это я не могла позволить себе сделать.

"Я очень надеюсь, что ты никогда с ним не встретишься".

Я тогда знала, что Николас не пытался меня этим запугать. Он говорил, как есть. Я видела это в его глазах. Он действительно боялся за меня. И у него наверняка были на это причины.

Поэтому я буду молчать. И ждать. Готова ли я к худшему? Боюсь, что нет.

Глава 3 

Отгрызаю очередной сломанный ноготь и бросаю кусочек себя в слив. Включаю подобие душа и подставляю холодные плечи под тёплые струи. Кручу кран, делая воду горячее и протяжно выдыхаю, чувствуя облегчение во всём теле.

Сколько ещё меня будут здесь держать? Я не уверена, но думаю, что прошло уже не менее недели. Дневной свет? Я уже забыла какого это.

Единственный человек, которого я вижу, это молодой парнишка. Ему наверняка ещё и восемнадцати нет. Совсем зелёный. Взгляд колючий, исподлобья. Нахохленный, с показной важностью. Он приносит мне еду. Ставит поднос так, словно миску собаке бросает. Иногда произносит что-то. Я не понимаю его, но похоже, что ничего хорошего он не говорит. Старается не смотреть мне в глаза.

И сейчас. Я слышу, как открывается тугой замок моего бункера и скрипит металлическая дверь. Я поднимаюсь на ноги и хватаю с пола длинную футболку, что буквально вчера мне предоставили. Вместе с едой. Прижимаю ткань к мокрому телу и закручиваю кран, вслушиваясь в посторонние звуки.

Тихие шаги вызывают крупную неконтролируемую дрожь. Кажется, что мои глаза становятся стеклянными. Ползущая тень застилает комнату, приближаясь к уборной, на которой нет двери.

Я переступаю порог поддона и мои ноги мгновенно леденеют.

- Я ведь не помешал?

Скрипучий голос своего похитителя я узнаю мгновенно. Хесус.

Мужчина, наконец, показывается, и облокачивается мясистым плечом об косяк. Обводит мою фигуру скользким взглядом, от которого наступает настоящее удушье.

- Добрый вечер. - Обнажает зубы в широкой улыбке. Отнюдь не приятной. Не смотря на дорогостоящие вениры, она всё равно смотрится отвратительно. - Как твои дела, Агата?

Ничего не отвечаю. Стискиваю зубы и сильнее прижимаю к телу мужскую футболку.

- Кажется, я не вовремя? - Делает шаг назад и разводит руки в стороны. - Прошу. Проходи. Пол холодный. Ты заболеешь.

Как заботливо... я уже заболела...

Мужчина отступает ещё на пару шагов, и я несмело проскакиваю мимо него. Забираюсь на кровать и поджимаю ноги, прячась за простынёй.

Хесус тихо похрюкивает, проводя ладонью по подбородку и следует за мной. Моё сердце несётся вскачь, и ладони тут же потеют. Мне не нравится этот взгляд.

- Что вам нужно? Зачем вы меня здесь держите?

Лёгкая надежда на то, что Николас жив поселилась во мне с тех пор, как Альварес назвал своё имя. Иначе, зачем я ему? Хотя, Нико упоминал, что я якобы похожа на жену Хесуса... может, это сыграет мне на руку?

- Ты ускользнула от меня в тот день. - Садится на край кровати и поглаживает пухлой ладонью поверхность матраса. - Хотя, признаться, я надеялся на встречу. Личная шлюха Герреро... звучит очень сладко. Не так ли?

И вот теперь становится ещё более жутко. После этих слов, я понимаю, что человеческого отношения мне ждать не стоит.

Холодок ползёт по позвоночнику, разливая озноб по всему телу. Липкая паутина страха обволакивает и парализует.

- Твоё прелестное личико почти зажило. - Его пальцы скручивают край простыни. - Милашка.

- Не трогайте меня... - Пытаюсь протолкнуть ком в пересохшем горле.

- А знаешь, Агата? - Тянет за уголок ткани. - Он ведь уже бросился искать тебя... боится, что я испорчу его игрушку... поломаю куколку. - Мерзко хихикает, а моё дыхание становится всё более рваным. - А пока эта тварь мечется в поисках... не хочу терять время. Понимаешь?

***

Простите, милые мои за "жесткач"... но в блоге я делала оговорочку, что вторая книга в некоторых моментах может быть жёстче. Всех обнимаю♡☆♡

Николас

- Нико, не сходи с ума! Остынь!

Голос Руса отдаётся эхом в моей голове. Пульсация в висках настолько сильная, что становится тяжело концентрироваться на чем-то одном.

- Эй! - Он обхватывает моё лицо ледяными руками, и пытается поймать мой пустой взгляд. - Эй, эй... посмотри на меня. Слышишь? Мы найдём её. Найдём.

Сука... мы уже почти две недели ищем. И ничего. Вообще. Никаких зацепок, никаких следов того, что она выезжала из Крыма.

Тварь.

Делаю рывок вперёд и срываю со стены плазму. Опрокидываю ту на пол, срывая тугие провода.

А мне больше ничего другого не остаётся. Просто сходить с ума. И мне плевать на то, что запись с флешки сейчас видел Руслан. Поебать абсолютно. Это не то, что сейчас меня беспокоит. Перед глазами стоит дрожащая фигурка Снежка. Ствол в её рту, которым эта мразь грозила прострелить её лицо. Слёзы. И то, что он заставлял её делать. Что заставлял её терпеть. Ебаная паскуда. Выродок...

- Как бы тебе не хотелось, нужно будет ещё раз посмотреть видео, Нико. Нужно искать зацепки. Любую мелочь. - Руслан ногой двигает в строну разбитый телевизор, расчищая себе путь. - Остынь... - повторяет, подбирая с пола флешку. - Не горячись. Потому что именно этого он и добивается.

***

Что значит умываться собственными слезами? Я думала, что знаю значение этих слов. Что прошла через это. Но как я ошибалась.

То, что происходило в этой комнате — худший из кошмаров.

...

:Отдай мне эту тряпку".

Хесус Альварес тянет за край простыни. А я в ответ впиваюсь холодными пальцами в ткань, надеясь, что это всё закончится, и мужчина оставит меня в покое.

"Тебе стоит быть послушной девочкой, Агата. Потому что за непослушание ты получишь наказание. Тебе будет больно."

Я молилась. Впервые за очень долгое время я вспомнила молитвы. Я просила защитить меня и дать силы на то, чтобы пройти через все то, что мне предстояло.

"Раздвинь ножки, милая, и поиграй с собой."

Он выкрикнул что-то на испанском, и в комнату вошёл тот самый молодой паренёк. Он тащил за собой крепкий стул, и поставил его точно в центре. Передал Хесусу в руки что-то похожее на телефон, и вышел не оглядываясь.

Мое сердце шумело с такой силой... мне казалось, что оно должно вот-вот остановиться. Я бы предпочла сейчас это.

"Я хочу для себя кино, девочка. А ты мне с этим поможешь. Так ведь?"

Мерзкий, липкий и ледяной пот стекал по моей спине, оставляя за собой борозды страха. После того, как я отчаянно замахала головой, он приставил к моей голове оружие, не забывая всё это снимать на телефон. Ублюдок. Я сдерживалась до последнего. Не проронила ни слезинки, даже когда пистолет с моего лба переместился мне в рот, больно стукаясь об зубы и вынуждая открыть его шире.