Сердце бьется вновь, если ты со мной (СИ) - Уайт Женя
Ванька разом сник. Провел нервно рукой по растрепанным темным волосам, посмотрел себе под ноги. Тоже туда посмотрела и ничего не увидела. Ситуация была неловкой. Зато я была честна и перед собой, и перед Вано. Надеюсь, что если у него и был ко мне какой-то интерес, то он растворился, после последних сказанных мной слов. Говорят, что человек учится на своих ошибках. Но мне достаточно было наблюдения за ошибкой Миры, чтобы понять, как не стоит поступать. Играть в чувства я не собиралась.
— Ну, ладно, Кислицына, — наконец, произнес парень. — Что ж я тебе, банный лист какой. Не хочешь, не надо.
— Лучше общаться, как и раньше, — сказала, прямо смотря на одногруппника. — Пойми, я…
— Да понял я все, — судя по всему, мысленно махнув на меня рукой, пробормотал молодой человек. — Не дурак. Только ты это, — на его губах снова заиграла улыбка, — не пожалей потом, что такого шикарного парня, как я, проморгала.
Хмыкнула, смотря на этого «шикарного». Пожалею ли я? Сомневаюсь. И не потому, что он мне ни капельки не симпатичен или еще чего. Просто слишком мы разные. И воспринимаю я его только как друга. Точнее даже — приятеля.
— Ой, уже жалеть начинаю, — быстро подключаясь к игре, пробормотала. — Кому ты такой весь из себя шикарный достанешься, — сказав это, провела указательным пальцем по широкой груди парня. — Но не переживай, — похлопала Вано по этой самой широкой груди, — я очень быстро приду в себя. И забудусь в объятиях какого-нибудь парня.
Само собой я шутила. И Ванька прекрасно это понимал. Поэтому продолжать перепалку не стал. Отошел в сторону и сделал вид, что меня здесь вообще нет. В смысле, переключил свое внимание на других девушек из группы, которые стояли чуть в стороне. Одна из одногруппниц наградила меня убийственным взглядом. Приподняла руки перед собой в примирительном жесте. Дескать, я на него никаких планов не строю. Судя по девчонке, мне не поверили. Ну и пусть…
Вскоре пришел преподаватель и открыл аудиторию. Так как я стояла у двери, то вошла в помещение одной из первых. И сразу заторопилась к последним партам.
— Ну, блин, Кислицына, — возмутилась Женька, высокая блондинка, которая у нас была совестью всей группы. В том смысле, что если кто-то начинает пить без нее, она сразу причитала, что про нее забыли. — Опять лучшие места отхватила.
А как же. Средний ряд, последняя парта. Спереди уже устраивались Носков и Гайкин. Эти двое закроют нас с Мирой от любой беды. Все-таки под два метра ростом. Мы с подругой на их фоне выглядели букашками. Хотя я была повыше Мирославы.
— Зависть, плохое чувство. Тебе когда-нибудь об этом говорили? — поинтересовалась у Жени.
— Я не завидую, — фыркнула девушка, устраиваясь на своем месте. Парта ее располагалась с левой стороны. Четвертая, если считать с конца. — Я страдаю. Это несправедливо. Ты снова влетела сюда первее меня.
Ничего ей на это отвечать не стала. Перепалка между нами могла затянуться до самого начала лекции. Да и… телефон в сумке завибрировал, и я поспешила извлечь его под свет электроламп. Димка.
Улыбка сама собой появилась на лице. А в груди заворочалось что-то теплое и приятное. Он просто спросил, как я добралась до универа. Ничего такого, а я стояла и глупо смотрела в экран телефона. Быстро забегала пальцами по сенсорным кнопкам, набирая ответное послание.
— Ну и кто там у нас? — Женя материализовалась рядом так неожиданно, что я чуть было не выронила из рук телефон. — О… — присвистнула девушка. — Поклонник? Ты что, Кислицына, с кем-то мутишь?
— Да, — раздраженно откликнулась. — Мучу… Воду вилами.
Ванька, что тоже уже успел устроиться за партой, крякнул со смеху. Посмотрите на них. Нашли развлечение на день.
— А вообще, — продолжила говорить. Сообщение уже было отправлено и телефон вновь лежал в сумке, — тебя это не касается. Разве не говорили родители, что если совать свой нос, куда не просят, то можно вообще без сопелки остаться?
— Ты на что намекаешь? — нахмурилась Евгения.
— На это, — процедила и красноречиво выставила перед ее лицом кулак. — Не нервируй, Гудкова, пока я не подправила тебе гудок.
Да, грубовато получилось. Но в последнее время я сама не своя. Мало мне было проблем с родителями и с поиском работы. Еще и тут решили на нервах поплясать. Что я, железный человек что ли. Неужели у меня не может быть чувств и слабостей? Почему кому-то нравится меня дергать? Написано на мне, что ли, «Ищу неприятности». Или это я просто так эти самые неприятности притягиваю?
Был, помнится, фильм, где девушка была очень удачливой. Но поцеловавшись на какой-то вечеринке с непутевым парнем, передала ему свою удачу, а сама стала… ходячей катастрофой. Не могла же Мира меня своей «везучестью» заразить.
Кстати… а где она? До начала лекции оставались считанные секунды, а подруги все не было. Сильное ее, видимо, Пономарев зацепил, что она уже, как та самая счастливая, часов не наблюдает.
Впрочем, вскоре я уже сидела за партой и отчитывала Мирославу за ее беспечность. Ну это надо же было влететь в аудиторию одновременно с преподавателем, который отошел, чтобы налить себе кофе. В итоге этот самый кофе оказался на его идеально белоснежной (когда-то) рубашке. А моя подруга, отчаянно краснея, нервно крутила сейчас под партой мобильный телефон.
Ситуация была неловкая. И что-то мне подсказывало (скорее всего, красноречивый взгляд преподавателя), что подруге будет сложно сдать у него предмет. Пусть Мира натолкнулась на мужчину случайно, но Николай Николаевич был у нас человеком злопамятным. И кофе очень любил. А тут и рубашку ему испачкали, и кофе лишили.
— Вот всегда со мной что-то происходит, — прошептала Мирка, посматривая на меня. — Надо будет подойти к нему после лекции и еще раз извиниться.
— Да уж, — пробормотала я, с грустью осознавая, что сегодня внимание лектора будет приковано к последним рядам. — Ситуация та еще…
После изматывающей первой лекции, я оставила Миру в аудитории, извиняться перед мужчиной, а сама вышла в коридор. Подожду ее здесь, посмотрю на пока еще сонных студентов. Напишу что-нибудь Димке.
Устроившись у стены, подперла ее спиной и, достав из сумки телефон, открыла сообщения. Ну и что ему написать?
«Привет еще раз
