Джудит Макнот - Искусство фотографа
Наконец Диана нарушила неловкое молчание.
— Ты любишь лошадей? — спросила она.
Кори пожала плечами, потом кивнула.
— Мы можем пойти к Барбаре Хейвард, они держат большую конюшню скаковых лошадей. А у брата Барбары Дугласа есть даже пони для игры в поло, — продолжала Диана — Я очень мало ездила верхом, и всегда на спокойных лошадях. Я не удержусь на скаковой лошади, — призналась Кори — Я тоже могу разве только погладить ее, — подхватила Диана. — Весной одна лошадь меня сбросила, — сказала она и поставила ногу на первую ступеньку лестницы, чтобы подняться на второй этаж, где находилась ее спальня.
— Если лошадь тебя сбросит, надо тут же садиться обратно в седло, наставительно произнесла Кори, испытывая радостное облегчение оттого, что Диана с готовностью признавала свои слабости. Кори всегда мечтала иметь сестру, и, может быть — она еще не смела надеяться, — это изящное красивое темноволосое создание станет для нее подругой. Диана, по всей видимости, не страдала высокомерием.
Они вместе поднялись на второй этаж и задержались перед дверями своих комнат. Снизу, из гостиной, доносился веселый смех их родителей, такой молодой и беззаботный, что девочки невольно обменялись улыбками, словно поймав взрослых за несоответствующим их возрасту занятием. Кори почувствовала, что обязана дать Диане какое-то объяснение, и искренне сказала:
— Твой отец очень добрый. Мой бросил нас, когда я была совсем маленькой.
Они с мамой развелись — Моя мама умерла, когда мне было пять лет. — Диана склонила голову набок, прислушиваясь к счастливым голосам, доносившимся из гостиной. — Твоя мама заставляет моего отца смеяться. Мне кажется, она хороший человек.
— Очень хороший.
— Она строгая?
— Иногда. И то не очень. Но потом она раскаивается и делает для меня целую гору шоколадного печенья или пирог со свежей клубникой. — Кори замялась.
— Я хочу сказать, не только для меня, но и для твоего папы.
— Шоколадное печенье, вот здорово! — не без зависти сказала Диана. — А пирог со свежей клубникой — это вообще сказка!
— Мама считает, что следует пользоваться только свежими фруктами и овощами. И бабушка тоже. Вообще никаких фабричных консервов. И замороженных продуктов тоже.
— Вот здорово! — снова восхитилась Диана. — А наша повариха Кончита добавляет во все блюда красный перец.
— Знаю, — рассмеялась Кори. — Но мама уже сама распоряжается на кухне.
Внезапно Кори почувствовала, что и они с матерью могут сделать что-то хорошее для Дианы и ее отца.
— Теперь, когда моя мама стала и твоей мамой, тебе не придется больше есть перец Кончиты, — сказала она и, поддразнивая, добавила:
— Подумать только, ты будешь есть пироги без перечной начинки!
— И больше никогда никаких блинчиков с перечной подливкой! — включилась в игру Диана.
Девочки вдруг смолкли, и их смущенные и растерянные взгляды встретились, словно они понимали, что их будущее зависит от тех слов, которые они произнесут в эти первые минуты знакомства. Кори первая набралась смелости нарушить молчание:
— Твой отец подарил мне на день рождения замечательный фотоаппарат. Я научу тебя снимать, и ты можешь пользоваться им, когда захочешь.
— Мне кажется, что теперь мы обе должны называть его отцом.
Это было откровенное предложение поделиться отцом и его любовью. Кори прикусила задрожавшую от волнения губу.
— Я всегда мечтала иметь сестру, — призналась она.
— Я тоже, — подхватила Диана.
— Мне нравится твой костюм, он элегантный, — похвалила Кори.
Диана посмотрела на белую лошадь, скакавшую поперек груди Кори.
— Мне нравится твоя майка! — объявила она.
— Она правда тебе нравится?
— Правда, — энергичным кивком подтвердила Диана.
— Я позвоню бабушке и скажу ей об этом. Она сделает тебе такую же, только выбери цвет. Мою бабушку зовут Роза Бриттон, но она захочет, чтобы ты тоже называла ее бабушкой, как и я.
Глаза Дианы засияли.
— У тебя в придачу и бабушка есть?
— Да. Бабушка не только художница, она еще умеет выращивать цветы. Дедушка тоже любит копаться в земле, только вместо цветов он выращивает овощи. И еще он умеет плотничать! Он может запросто пристроить к дому веранду или мансарду или переоборудовать кухню — Чтобы подкрепить свои слова, Кори попыталась щелкнуть пальцами, но от волнения у нее ничего не вышло. — Заказывайте все, что хотите, он вам все построит. Надо только попросить.
— Ты хочешь сказать, что у меня будет еще и дедушка? Кори кивнула и с удовольствием увидела, как Диана подняла глаза к потолку и радостно воскликнула:
— Сестра, мама, бабушка и дедушка! Вот так удача! Дальше все пошло словно в волшебном сне. Как и предполагала Кори, дедушка с бабушкой полюбили Диану с первого взгляда, и девочки столько времени проводили в Лонг-Вэлли с Розой и Генри Бриттонами, что отец объявил им, что он их ревнует. Когда весной следующего года Мери скромно намекнула, что хотела бы, чтобы ее родители жили поближе, Роберт быстро разрешил проблему, пригласив архитектора, который подготовил план перестройки и расширения стоящего в парке домика для гостей, после чего с почтительным изумлением наблюдал, как Генри Бриттон взял на себя почти все плотницкие работы. Постройка теплицы для розы и разбивка огорода были для Генри уже сущим пустяком.
Щедрый жест Роберта окупился тысячу и тысячу раз вкусными блюдами, приготовленными из овощей и фруктов, выращенных на его собственной земле, и букетами цветов, украсившими дом. Более того, стол теперь накрывали в самых разных комнатах и местах, в зависимости от каприза и настроения тех, кого Роберт привычно называл «мои повелительницы».
Иногда они ели в просторной кухне с кирпичными стенами и медными сковородами и кастрюлями, развешанными над газовой плитой и электрическими духовками; иногда обедали в саду под зеленым в белую полоску тентом и на такой же зеленой в белую полоску скатерти, в другой раз — рядом с бассейном, сидя на удобных стульях, которые смастерил дедушка Генри из деревянных планок; случалось, они ели на одеяле, расстеленном на лужайке, но при этом пользовались хруcтальными бокалами и тонкой фарфоровой посудой, что Мери называла «единством противоположностей».
Умение Мери сервировать стол, готовить кушанья и принимать гостей удостоилось особой похвалы, когда через год после брака с Робертом она впервые устроила настоящий прием в качестве его жены. Сначала мысль о таком приеме для друзей обеспокоила Роберта и напугала Мери, так как она страшилась, что эти люди будут смотреть на нее свысока, более того, сочтут ее выскочкой, но Кори и Диана были совершенно противоположного мнения. Они знали: за что бы Мери ни бралась, она вкладывала в дело всю душу и умение. Роберт Фостер поддержал девочек. Обняв жену, он сказал:
