Дороти Иден - Таинственная Клементина
— Пойдем, милый ты поможешь мне смешать коктейли, — и они удалились, слыша за спиной недовольное ворчанье дяди Саундерса, колкие смешки Ги и торжествующий вопль Никки:
— Мама, мама, Присси научила нас играть в новую игру!
Присси уже успела найти с ним общий язык, — великолепно, тем более, что до сих пор это не удавалось ни одной из ее предшественниц! Как видно, эта девушка и впрямь настоящее сокровище! — с удивлением отметила про себя Брижитт.
— Ты хочешь мне что-то сказать? — спросил Фергюссон уже в дверях.
Неужели он догадывается? Брижитт глубоко вздохнула, как перед прыжком в воду, и прошептала еле слышно:
— Милый, у нас будет еще один ребенок, — больше не сдерживаясь, она бросилась ему на шею.
Пальцы Фергюссона ласково перебирали ее волосы.
— Бидди, это же прекрасно! И почему ты плачешь?
— Да потому, что сегодня мне исполнилось только двадцать восемь, а я уже умираю от счастья! Доживу ли я до пятидесяти? — ведь я с каждым днем становлюсь все счастливее!
— И я тоже, — просто ответил Фергюссон, и его губы прижались к ее губам, но уже не так легко, как только что при посторонних. Если бы сейчас никого не было поблизости! Брижитт чувствовала, что полностью принадлежит ему; это ощущение было так остро, что почти причиняло ей боль; она едва могла его перенести!
Легкий шумок заставил ее резко вздрогнуть в объятиях Фергюссона. Она обернулась и увидела на пороге Присси. Она только что вошла или наблюдала всю сцену от начала до конца? Стоило ли ей рассердиться из-за этого?
Не дав себе времени как-нибудь разрешить этот вопрос, Брижитт отстранилась от Фергюссона.
— Входите же, Присси! Какая я скверная хозяйка, — даже не показала вам вашу комнату! Можно подумать, что мы с Фергюссоном были разлучены на годы!.. Впрочем, мы с ним всегда ведем себя, как сумасшедшие.
Длинные ресницы Присси полностью скрывали ее глаза.
— Прошу прощенья, я только хотела узнать, не могу ли я быть вам чем-нибудь полезна.
— Конечно, но сначала вы выпьете чашку чая, и я провожу вас в вашу комнату. Мы еще успеем все обсудить, — неожиданно для самой себя, может быть потому, что девушка показалась ей в этот момент удрученной и одинокой, а может быть и в порыве любви ко всему человечеству, с которым она хотела бы поделиться своим счастьем, Брижитт продолжила: — Вы знаете, сегодня мы даже немножко более сумасшедшие, чем обычно: я только что сообщила своему мужу о том, что у нас будет третий ребенок. Надеюсь, вас это не испугает?
Фергюссон широко улыбнулся девушке, все еще стоявшей на пороге. Она подняла голову и прямо взглянула на них. Ее взгляд был открытым и лучился неотразимым теплом и очарованием.
— Кажется, сама судьба прислала меня сюда в этот день!
Позднее Фергюссон рассказал Брижитт о том, как именно ему пришло в голову привезти к ним Присси. Вот уже больше месяца она работала стюардессой в экипаже самолета, который он пилотировал; но только вчера он понял, с каким трудом ей это давалось. Через полтора часа после вылета из Рима они вошли в циклон, а когда заходили на посадку в Лондоне, в корпус авиалайнера попала молния и, хотя он и не был поврежден, пассажиры страшно перепугались и началась паника. Присси продемонстрировала полное присутствие духа и только уже на земле, после того, как все покинули борт, ей стало плохо и она не смогла выйти из самолета. Фергюссон помог ей и, когда они разговорились, девушка призналась ему в том, как плохо переносила полеты. Она была вынуждена это скрывать из опасения потерять работу. Она не могла себе этого позволить, так как должна была заботиться о престарелой тетушке, воспитавшей ее и так гордившейся своей внучкой, возвращавшейся домой в отлично сидевшей на ней форме стюардессы. Присси призналась Фергюссону, что больше всего на свете ей хотелось бы работать с детьми и жить где-нибудь за городом, в небольшом домике, прочно стоящем на земле, а ей приходилось вместо этого постоянно «витать в облаках», обслуживая взрослых, страдающих, как и она сама, от морской болезни! Она сделала смешную гримаску, и Фергюссон понял, что эта девушка должна принадлежать им — Нику, Сарре, Брижитт и их будущему ребенку (хотя он еще и не подозревал о его существовании).
— И тебе тоже? — спросила его Брижитт с лукавой улыбкой.
— Конечно, — подтвердил Фергюссон. — Это забавное существо может оказать неоценимые услуги всей династии Джи.
3
Еще прежде, чем распаковать свой единственный чемодан, Присси достала из сумки бювар и принялась за письмо.
«Я устроилась к ним на работу, — быстро писала она. — Теперь мы не увидимся несколько дней. Если я останусь здесь, мне придется постоянно торчать за городом, но, так как они от меня просто в восторге, я сумею выторговать себе некоторые привилегии и воскресные отпуска в том числе. Дом далек от того, чтобы отвечать моим представлениям о комфорте, но мне хотелось бы взглянуть на их городские владения. Вероятно, позднее мне удастся это осуществить. А само семейство! Настоящие феномены! Она сама — обыкновенная девушка, ничего интересного собою не представляет. К тому же, она без ума от своего мужа, что немудрено, учитывая его внешность! Кстати, не пиши мне сюда: через несколько дней я сама сообщу тебе, намерена ли я здесь оставаться».
На лестнице послышался шум шагов. Присси быстро засунула письмо в бювар. Когда вошла Брижитт, она была поглощена разборкой своих вещей.
— Я нужна вам, мадам?
— Присси, ну пожалуйста, не называйте меня «мадам»! Если вы решите остаться с нами, мы должны будем стать подругами.
Брижитт не знала, зачем она это сказала. Разве что оттого, что девушка казалась ей такой маленькой и беззащитной, что напоминала малыша Никки. Может быть, и Фергюссон так же ее воспринимал: в качестве ребенка, нуждавшегося в покровительстве?
Брижитт присела на низкую скамеечку. У них была единственная комната для гостей, но она не сожалела о том, что ее займет Присси. Это грациозное созданье так удачно вписалось в обстановку, что казалось, будто кретоновые шторы, расшитые розами, и пушистый красный ковер были подобраны специально для нее. На секунду у Брижитт возникло ощущение, что она предчувствовала появление девушки, когда обставляла эту комнату, или была знакома с нею всегда… Но почему? «Вероятно, это просто мечтательность, всегда свойственная мне в первые месяцы беременности», — решила молодая женщина.
— Вам нравится здесь? — спросила она Присси, убиравшую одежду в шкаф.
— Она просто божественна; шторы очаровательны и особенно это покрывало из настоящего шелка. Я его потрогала, — наивно прибавила она.
