Айлин Даймонд - Фея северного озера
— Да, да, да, — твердила Аманда, то стуча кулаком по столу, то заходясь в рыданиях, то возвращаясь к спокойному, покорному тону. — Помнишь, как Дэн меня обожал?.. Помнишь, сколько раз я ему отказывала?..
— Дэн бы так не поступил, — тихо и торопливо поддакнула Люси.
— Он бы так не…
— Да; я знаю, я уверена. Да, да, да!..
И снова плач, и снова.
— Как я могла столько раз… отказывать Дэну?.. Где были мои глаза?..
— Слушай, давай я ему позвоню! — вдруг решительно сказала Люси. — Объясню ситуацию, пусть будет что будет.
Аманда словно не слышала ее, продолжая причитать:
— Это моя кара!.. Это воздаяние! Так мне и надо, дуре! Это я виновата в том, что случилось я — и никто другой. Корчила из себя гордую и недоступную, капризничала, отказывала Дэну, а вот теперь отказали и мне. Так что все правильно. Это возмездие.
Люси, почуяв высокий покаянный стиль, почему-то сразу успокоилась. Не мешая Аманде продолжать самобичевания, она осторожно спрятала кухонный нож под кипу рекламных листовок и неслышно вышла из кухни.
Аккуратно закрыв за собой дверь, она взяла телефон и удалилась на цыпочках в ванную. Там заперлась, залезла в пустое джакузи, раскрыла пухлую записную книжку, набрала номер и пару минут слушала длинные гудки.
Позвонила еще раз. Тот же результат.
Тогда был набран другой номер. Человек на том конце провода отозвался сразу:
— Чем могу служить?
— Я ищу вашего служащего, Дэна Рочерли. Я… я должна ему двести долларов, мы договаривались сегодня встретиться, а… а его телефон не отвечает, и я… я беспокоюсь.
Нервное вранье Люси прозвучало достаточно убедительно.
Ей бодро ответили:
— Мистер Рочерли вчера покинул нашу фирму. Уволился. У него что-то случилось, и мы пошли ему навстречу, оформив необходимые документы в кратчайший срок. Не волнуйтесь, он получил полный расчет и, надеюсь, в данный момент не слишком нуждается в деньгах.
— Покинул? — переспросила Люси севшим голосом. — Совсем?
— Совсем, — терпеливо разъяснила трубка. — Уволился — это когда совсем… Впрочем, тут мне подсказывают, что мистер Рочерли звонил из аэропорта, уточнял какие-то нюансы документации.
— Значит, Дэн улетел?
— Скорей всего.
— А… а куда он уехал? — Люси цеплялась за последний шанс, не раздумывая, глупы или умны ее вопросы.
— Об этом, к сожалению, мистер Рочерли не поставил нар в известность.
— Как жаль… — прошептала Люси. — Как жаль, что я так поздно об этом узна…
— Простите, мисс, я занят. У вас все?
— Все… — прошептала Люси и грохнула трубкой о рычаг.
Выбравшись из джакузи с медленностью и неуклюжестью инвалида, она мимоходом пристроила телефон на место и крадучись вернулась на кухню.
Открыв дверь Люси обнаружила Аманду все в том же положении. Брошенная невеста сидела за столом, бессмысленно уставившись в окно и обводя пальцем этикетку на бутылке. Люси подошла сзади и осторожно провела рукой по голове подруги. Аманда вздрогнула.
— Ты уходила?
— Немного умылась.
— Не заметила.
— Бывает. Тебе бы тоже не мешало…
— Знаешь, что я подумала?
— Что, дорогая?
— Я подумала: ты совершенно права.
— В чем?
— В том, что надо позвонить. Дэну.
— Не надо.
— Я хочу позвонить! Я должна позвонить!
— Зачем?
— Попрошу прощения, объясню, что была не права. Он простит. Он поймет. Он… Дай телефон.
— Дорогая, — очень тихо и очень спокойно произнесла Люси. — Не надо никому звонить. Его нет.
— Кого? — непонимающе переспросила.
— Аманда…
— Дэна?
— Дэна.
— Нет?
— Совсем нет.
— Ты хочешь сказать… — Аманда тачала медленно приподниматься, — Дэн из-за меня покончил жизнь самоубийством?
— Нет, нет! — заторопилась Люси, снова перепугавшись за состояние подруги. — Мне только что достоверно стало известно о его отъезде.
— Значат, уехал?
— Улетел. Самолетом. Из аэропорта.
— Куда?
— Никто не знает.
— Совсем никто?
— Никто — это когда совсем, — ответила Люси словами заочного абонента. — Совсем.
Аманда крепко провела ладонями по лицу, словно начиная приходить в себя.
— Так. Значит, и Дэна теперь тоже нет. Никого у меня больше нет…
— Ладно, хватит об этом. Все будет…
— Хорошо.
Обе молчали несколько минут. Аманда заговорила первая:
— Ну что ж… — Прямо глядя в глаза Люси, она проговорила медленно, четко, как раз навсегда принятое решение: — Значит, уеду и я.
— Куда?
— Туда же, куда и Дэн.
— Ах, если бы знать куда!
— Ничего. Я буду искать Дэна. Я его найду. Обязательно найду.
— Ты думаешь, что Дэн сумеет тебя простить?
— Уверена.
— Может быть, ты и права, — вздохнула Люси. — Как он за тобой ухлестывал, как ухлестывал!..
— А я не оценила.
— Это бывает в жизни.
Подруги покинули кухню. На столе остались два непотревоженых яруса свадебного торта, допитая бутылка вина и пустые бокалы. А в комнате на диване начались долгие воспоминания о прошлом.
3
Аманда не отличалась особым рвением в школьных занятиях. Все предметы казались одинаково скучны, только французский язык давался легко.
Она никогда не пользовалась успехом у одноклассников. Только молчаливый сероглазый Дэн был упорно и тихо влюблен в неказистую девочку.
Но если французскому языку Аманда отвечала взаимностью и собиралась совершенствовать свои навыки на курсах, то к этому вундеркинду, вечно сосредоточенному на каких-то серьезных мыслительных процессах, она не испытывала ответных чувств.
По правде сказать, она не догадывалась о его сокровенных чувствах и так бы и не узнала о них, если бы он в один прекрасный день, не спросив разрешения у Объекта обожания, не принялся вдруг провожав Аманду домой после уроков. Возвращения всегда происходили одинаково: Дэн молчал, а Аманда трещала без остановки, не сомневаясь, что ему интересно все, о чем она рассказывает.
Это шло год за годом. Аманда свыклась с вечным присутствием Дэна и порой была не прочь его подразнить. Дэн в ответ только улыбался и краснел.
Люси, которая не скрывая завидовала, что у Аманды появился постоянный поклонник, изводила ее вопросами, не выйдет ли она в конце концов замуж за упорного молчуна.
Аманда смеялась.
— Ну уж нет! Мне нужен настоящий мужчина — мужественный ковбой или по крайней мере, истинный джентльмен! Вот такой, как был вчера в кино, — помнишь?
А Дэн между тем изменялся в лучшую сторону. Физически окреп, вытянулся, уши больше не торчали так смешно, как раньше, и стригся он теперь у лучшей местной парикмахерши, и рубашки начал носить идеально чистые, и носки, и даже принялся следить за ногтями.
