Сесиль фон Зигесар - Хочу все и сразу
Музыкальная комната обшита дубовыми досками, пол выложен плитками с подогревом, в углу — огромный каменный камин. На стенах оленьи рога — охотничьи трофеи дедушки. Есть и встроенный бар с выдержанными виски, с редкими коллекционными европейскими винами. А если откинуть толстый персидский ковер на полу, можно обнаружить люк, ведущий в бильярдную. В самом центре бильярдной на резных ножках из красного дерева стоит старинный антикварный стол, обтянутый красным велюром.
Нейт приготовил маленький кальян. Он прожил уже большую и длинную жизнь и, словно раненый боец, был обклеен пластырями с картинками из мультфильмов. Старый друг кальян. Нейт «подружился» с ним с тринадцатилетнего возраста, чуть позже к нему приобщились Джон и Райан. Встреча со «старым другом» была бурной.
Джон был одет в замшевую рубашку, джинсы-варенки и ковбойские ботинки. Ну вылитый чел из рекламы «Мальборо».
За неделю до экзаменов Джона исключили из школы в Диэрфилде за распространение марихуаны. Десять дней он проторчал на ранчо в Вайоминге, где ему втолковывали прописные истины о правильном образе жизни и любви к ближнему.
Нейт надел трубку на кальян и передал его Райану. Райану всего пятнадцать, но он марихуанщик будь здоров, похлеще Нейта с Джоном. Проучившись в школе «Сент-Джуд» всего неделю, его турнули оттуда, и Райан перешел в школу-пансион в Гановере — не так давно там училась и Серена.
— По-моему, ты подрос, — сказал Нейт и обратился к Джону: — Скажи, он подрос?
Райан щелкнул зажигалкой. Он уже вымахал до метра восемьдесяти двух и отрастил свои кудрявые черные волосы до плеч, почти как Флоу.
— Отзынь, — сказал Райан и поправил свои крутые штаны для сноубординга.
Райан затянулся и передал трубку Нейту. Нейт посмотрел в окно. Солнце уже садилось, окрашивая стекла в багряный цвет. Зима стояла снежная, и дом был окружен двухметровыми сугробами. Там, за окнами, удивительно тихо: никаких тебе звуков проезжающего транспорта, никакой срабатывающей сигнализации. А если напрячься и прислушаться, то можно услышать, как бьется о скалы океан. Нейт любил шум океана. Иногда ночами он лежал и, закрыв глаза, упивался этим нарастающим гулом.
Нейт затянулся, прикрывая сосуд рукой, чтобы оттуда выходило меньше дыма. Потом сделал еще одну затяжку, вознаграждая себя за двухчасовой труд по заполнению заявок на поступление. Он выдохнул дым, передал кальян Джону и закрыл глаза. Как хорошо быть вдали от города, от школы, от всех этих разговоров про будущее. Только здесь можно расслабиться и забыть про это чертово поступление.
Джон сделал затяжку и поставил кальян на бильярдный стол. Взял бильярдный шар, стал катать его на своей ладони.
— Ну что, Нейт, — сказал он, — колись про эту порноссылку в Интернете.
Нейт замигал глазами, словно ящерица на ярком солнце.
— Что?
Наступила очередь Райана. Затянувшись, он начал пускать дым в потолок.
— Ну, та самая ссылка, где ты фигурируешь с девчонкой, у нее такие черные кудряшки и пышна и грудка.
Нейт кивнул. Он понимал, о ком говорит Райан, но мгновение не мог припомнить ее имя.
— А, Дженифер, черт! — осенило его вдруг. — Дженифер.
— Ладно, пусть Дженифер, — сказал Райан. — Так ты что, не видел сайт?
Нейт покачал головой:
— Нет. Что за сайт?
Джон достал из подставки кий и начал крутить его в руках:
— Да об этом весь город говорит. Ты что, не заходил в Интернет?
Райан взял кусочек мела и понюхал его — только под кайфом можно додуматься до такого.
— Там целое кино про тебя и Дженифер. Как вы трахаетесь в Центральном парке.
Нейт взял в руки кальян. Он не помнил, чтобы они с Дженни трахались. Он вообще не помнил никакую Дженифер. Единственное, что приходило на ум, — это идиотские портреты, развешанные у кого-то в комнате. Он покачал своей обкуренной головой и хмыкнул. Порнофильм в Интернете? Нормально. Да они издеваются над ним. Он обхватил губами мундштук и сделал крепкую рождественскую затяжку. Ничего, скоро он окажется, где всякие там Дженифер с ее дурацкими портретами сотрутся в его сознании или останутся лишь маленькими точками.
Затрещал домофон, и раздался голос отца:
— Мы с мамой уже разлили коктейли в гостиной. Ты идешь?
Можете смеяться, но Нейт обожал общаться со своими светскими предками в обкуренном состоянии. Ура! Рождество! Его ждет хорошая выпивка!
Нейт передал Джону кальян и, нажав кнопку домофона, ответил:
— Иду. — Отпустив кнопку, кивнул Джону: — Еще по одной и расходимся. Давай!
Джон сделал прощальную затяжку:
— Так ты все еще встречаешься с этой Дженифер? — спросил Райан.
Нейт взял шар с цифрой «8» и пустил его по столу. Он пытался припомнить, на чем они с Дженни остановились, но всплывал лишь медвежонок панда, сидящий на ее кровати.
Забавно, как быстро он забыл главные слова: «Я тебя люблю».
— Да нет, — ответил он. — Вроде не встречаюсь.
Нейт выпустил друзей через черный ход, и те ушли, пробираясь сквозь сугробы. Потом, закрыв дверь, засунул кальян в большую жестяную коробку и спрятал в баре. И направился к родителям, чтобы выпить с ними джин с тоником и закусить свежими устрицами.
Мама Б приготовила сюрприз
Блэр приняла душ и надела розовое шелковое платье. Вышла на террасу и закурила. Ей сейчас думалось про Одри Хепберн. Как будто ей не думалось про Одри всегда!
Она решила упомянуть в своем очерке о способности актрисы менять облик. Какую бы роль та ни играла, какие бы одежды ни надевала — будь то твидовый костюмчик в «Забавной мордашке» или кружевное платье с немыслимой шляпкой («Моя прекрасная леди», эпизод на бегах в Аскоте), она всегда чувствовала себя непринужденно, приноравливаясь к любой обстановке и при этом оставаясь все той же Одри.
Блэр представляла, что, когда поступит в колледж, будет так же одеваться. Что ж, коль ей не суждено снимать с Нейтом квартиру в Нью-Хейвене, придется жить на пару с какой-нибудь из девчонок в общежитии. Она станет питаться в столовой, конечно же, ходить на занятия. Но ни за что не наденет эти дурацкие фирменные йельские рубашки, которые полнят, и ни за что не будет ходить с рюкзачком. Ей хотелось одеваться с достоинством, стильно, как Одри Хепберн. Блэр дымила сигаретой, пытаясь представить Одри в интерьере Йельского университета: допустим, на ней черное платье из «Завтрака у Тиффани», перчатки по локоть и жемчужное ожерелье.
И тут ее осенило. Она знала, как выстроит свой очерк! Она напишет что-то вроде сценария, представляя Одри студенткой!
Ведь мисс Глос говорила ей о творческом подходе. Это ли не творческий подход! Блэр вскочила на ноги и поскорее вернулась в домик, сгорая от желания приступить тотчас же. Она может и не пойти на эту дурацкую рождественскую вечеринку. Гораздо важнее поступить в Йель.
