Сюзанна Энок - Миллиардеры предпочитают блондинок
– Это ты пользуешься. А вот я обнаружила за собой «хвост». Правда, удалось оторваться. Идем быстрее.
– Куда именно? – поинтересовался Стоуни, энергично размахивая картой, чтобы остановить очередное такси.
– Откуда бы ты начал поиски Мартина? – спросила она, садясь в истрепанное черное такси.
– Он сам всегда меня находил. Если предположить, что ты не наелась испорченных морепродуктов и Мартин действительно жив, не думаю, что он захочет ответить на те шифрованные объявления, которые мы могли бы поместить в газете.
– От всей души надеюсь, что наелась каких-то галлюциногенов, но это еще не объясняет, кто именно взял Хогарта. И я согласна: учитывая обстоятельства, Мартин вряд ли хочет, чтобы его нашли. Мы много времени проводили в Нью-Йорке, прежде чем разлучиться. Иногда он водил меня по своим притонам, но я знаю далеко не все.
– Он отвел бы тебя в каждый, – вздохнул Стоуни, – если бы я ему позволил. Разве место десятилетней девочке в «Ханниганс»?
– Бар «Ханниганс», – велела Саманта водителю. – На пристани.
Отвращение в голосе Стоуни поразило ее. Собственно говоря, она куда реже жила с Мартином, чем со Стоуни, но никогда не сомневалась, что это для ее же блага.
– Я делала неплохие деньги, разнося напитки в «Ханниганс».
– Ну да, подслушивала других грабителей и мошенников, пока те пили, и рассказывала Мартину о намеченной ими добыче.
– Он отбивал хлеб у своих же друзей? – удивилась Саманта.
– Да, каждый раз, когда, по его мнению, это могло сойти ему с рук.
– Раньше ты никогда не говорил о Мартине в подобном тоне, – заметила она.
– Он попался как раз после того, как тебе исполнилось восемнадцать, а три года спустя отдал концы. Я рассудил, что ты уже сама взрослая и выбрала свой путь. А потому не обязана слушать о том дерьме, в котором всю жизнь плавал Мартин.
– Я многое знала. И по правде говоря, он научил меня всему, что только можно знать о ремесле взломщика.
– Он научил тебя основам. Так сказать, механике всего дела. Ты же возвела ремесло в искусство. И сохранила высокие моральные принципы. – Он долго смотрел в окно, прежде чем откашляться и обернуться. – Я сбывал краденое для многих воров. Ты единственная, кто всегда отказывался грабить музеи.
– Знаю, – поморщилась Саманта, – со мной нелегко работать.
– Не извиняйся, солнышко. Я… – Он снова откашлялся. – Я гордился тобой. И. как мне ни обидно видеть твое нынешнее занятие и терпеть твоего наглого миллиардера, я все равно тобой горжусь.
Саманта сильно прикусила губу, чтобы не расплакаться. И поскольку боялась открыть рот и сболтнуть что-нибудь сентиментальное, молча подалась вперед и поцеловала Стоуни в щеку.
– Спасибо, – прошептала она.
– Да. И знай, что я буду точно так же гордиться тобой, если решишь снова вернуться, в бизнес и взять те два европейских заказа, о которых я тебе твержу.
– Спроси меня еще раз, через неделю, – сказала Саманта. Гулять свободной и счастливой на набережной в Каннах или терпеть слежку и наглость нью-йоркских детективов! Если бы не Рик, решение было бы вовсе не сложно принять.
Стоуни повел ее в «Ханниганс». Четырнадцать, лет спустя бар казался меньше, обшарпаннее и вонял еще больше, чем раньше. Но некоторые лица даже в одиннадцать утра казались знакомыми.
– Будь я проклят, если это не Стоуни и не малышка Джеллико! – громко воскликнул бармен.
Услышав это, парочка посетителей, немедленно бросилась к черному ходу. Правда, среди них не было Мартина. Значит, кое-кто из старых приятелей не желает с ней общаться. Странно, но неудивительно. Что ни говори, а теперь она якшается с копами и адвокатами.
– Мы ищем нашего старого друга, – сообщил Стоуни, плюхнувшись на высокий табурет у стойки.
– И кто бы это мог быть?
– Он сам нас узнает, да и вы его узнаете тоже, если увидите, – вставила Саманта. – А в этом-случае позвоните мне.
Она протянула ему визитную карточку с номером сотового.
– «Джеллико секьюрити». Будь я проклят. Так это все для прикрытия, или ты теперь на стороне ангелов?
– Пока не решила. Но если выдадите нужную информацию, у меня найдется тонна баксов с вашим именем на каждом.
– Охотно верю. Я видел тебя в новостях. Здорово смеялся, когда тебя показали вчера утром в наручниках.
Саманта перегнулась через стойку.
– Да неужели, Луи? А у тебя не возникло предчувствие, что сегодня кто-то здорово отпинает твой зад?
Сэм жила среди этих людей, хотя многим из них и не снились ее доходы и те дела, которые она проворачивала. Но большей части про этих людей нельзя было сказать ничего хорошего. И возвращение к прежним манерам и способу выражаться казалось ей чем-то вроде возможности вновь надеть старую, удобную рубашку.
Бармен попытался презрительно фыркнуть, но вместо этого поперхнулся.
– Послушай, не злись. Но сама должна признать, не слишком часто доводится увидеть Джеллико в наручниках. Последний раз это было, когда закрыли твоего папашу.
– И что тут такого смешного?
– Он хвастался, что его никогда не поймают. На свете нет никого хитрее и проворнее Мартина. А кончилось тем, что он подох в каталажке. Какая ирония!
Тут он прав.
– Именно ирония. Но так или иначе, не забудь позвонить, если что пронюхаешь.
В глубине бара, где тени казались частью декора, громко скрипнул стул.
– Эй, Стоуни, мне нравится твоя камера. Никак, нанялся папарацци к знаменитой малышке Джеллико?
– Пойдем, – пробормотала Сэм. – Они ничего не знают.
– Ладно, – кивнул Стоуни, шагнув к двери и на всякий случай прикрывая спину Саманты. – Думаю, теперь нам нужно к Доффлеру.
Саманта, вздохнув, кивнула:
– Ненавижу этого типа.
Глава 9
Четверг, 12.25
Ричард стоял, прихлебывая горячий чай и глядя в окно своего нью-йоркского офиса на пятидесятом этаже. За спиной полдюжины его служащих спорили с полудюжиной служащих Хосидо насчет передачи аренды и налоговых льгот. Как он и подозревал, сегодня совещание проходило не так гладко: очевидно, противная сторона считала кражу Хогарта чем-то вроде вмятины в его доспехах.
– Знаете, отсюда Эдисон-Тауэрс на Сорок седьмой и Бродвее выглядят весьма привлекательно, – заметил он. – Кайл, позвоните в их дирекцию и устройте мне встречу с владельцем.
– Да, сэр, – кивнул Кайл, потянувшись к одному из телефонных аппаратов.
– Прошу прощения, – вмешался один из адвокатов Хосидо. – Не будет ли разумнее сначала закончить переговоры с нами, прежде чем покупать новый отель? Так или иначе «Эдисон» и «Манхэттен» – известные конкуренты.
– Совершенно верно. И если вы будете продолжать впаривать мне эту чушь собачью насчет собственности на парковку, можете возвращаться домой, а мы с Хосидо станем конкурентами, когда я куплю Эдисон-Тауэрс.
