Нэнси Грин - Жажда славы
Подъехав к конюшне, Терри соскочила с Ночки и помогла девушке опуститься на землю.
— Пойдем в дом, напою тебя чаем, — пригласила Терри.
Мэри топталась на месте, робко озираясь.
— Да ладно тебе, — беззаботно махнула Терри рукой. — Никто тебя здесь не обидит. Да к тому же ты уже здесь…
— Это верно. — Мэри растерянно улыбнулась.
Взяв ее за руку, Терри повела ее в дом.
На кухне суетилась Дороти. Увидев вошедших, она открыла было рот, но Терри сделала ей предупреждающий знак глазами, и подруга сдержалась.
Представившись, Дороти сослалась на занятость и убежала с кухни, оставляя Терри наедине с незваной гостьей.
— Ну рассказывай, Мэри, что же такое случилось, что заставило тебя бежать из дому в подобной… гм… одежде, — начала Терри, включая чайник.
Мэри не ответила.
Бросив взгляд в ее сторону, Терри заметила, что девушка как-то сжалась и опустила голову.
— Мэри, если ты не расскажешь мне, то я не смогу тебе помочь. Ты же понимаешь, что отец все равно разыщет тебя и заставит вернуться… — попыталась Терри убедить девушку.
Мэри расплакалась. Она размазывала слезы по лицу, оставляя грязные разводы. Терри вздохнула.
— Иди сюда и умойся, — подозвала она гостью, открывая кран с водой.
Девушка послушно приблизилась к раковине и склонилась, омывая лицо прохладной водой. Процедура несколько успокоила ее, и когда она вернулась на место, то слез уже практически не было.
— Ну говори.
Терри к этому моменту уже приготовила бутерброды и поставила тарелку перед Мэри.
— Мне стыдно об этом говорить, — прошептала Мэри.
— Ты меня пугаешь, — настороженно заметила Терри.
— Я проснулась, потому что мне приснился кошмар…
В конце концов Мэри коротко рассказала о том, что случилось.
Терри нахмурилась. Она совершенно не ожидала услышать то, что услышала. Только вчера Ричард хотел переспать с ней, Терри. И, когда эти планы сорвались, тут же утешился в объятиях другой женщины.
Как же хорошо, что у нее так ничего с ним и не было. А ведь так хотелось…
И так было стыдно вспоминать, что она чуть не отдалась ему прямо в машине.
Фу!
— Ну, Мэри, ты же не думала, что твой папа так и будет всю жизнь один, — мягко заметила Терри, не сводя с девушки пристального взгляда.
Мэри вздохнула.
— Мы с ним так хорошо ладили. Я была уверена, что ему никто не нужен, — жалобно пробормотала она.
Терри покачала головой. Как Мэри наивна! Даже подумать страшно, что было бы, если бы она застала своего папашу, так сказать, в деле!
— То, что твой отец с Салли, нисколько не принижает ваших отношений, — между тем возразила Терри. — Вас связывают одни чувства, и никакая Салли их не порвет, не уменьшит. С ней у него совсем другое…
— Что?! Что?! — вскричала Мэри, вновь заливаясь горючими слезами. — Неужели он не может без женщины?! Неужели это так трудно?!
Встав, Терри приблизилась к девушке, села на табурет рядом с ней, привлекла ее к себе, погладила по растрепавшимся темно-каштановым волосам.
— Глупышка, — пробормотала она, — ты просто сама не осознаешь, на что хочешь обречь своего отца. Когда ты подрастешь, то поймешь, что человек не может без любви…
— Но это не любовь! Не любовь! — зло проскулила Мэри. — Ее нельзя любить… она же хищница…
Терри вздохнула. Что тут скажешь?
— Мы не знаем, что у твоего отца с твоей учительницей, — мягко увещевала Терри. — Пойми, а вдруг они действительно любят друг друга?
Но она и сама не верила в это. Какая может быть любовь, если он только накануне вечером чуть не соблазнил ее? И лишь звонок Колина позволил Терри удержать позиции…
— Нет, она не любит его, — пробормотала Мэри. — Она никого не любит. Она смотрит на меня и не может скрыть отвращения! Думаешь, я не знаю, насколько уродлива?!
Отстранившись, Мэри взглянула на нее, и Терри увидела столько страдания в этих детских глазах, что у нее сжалось сердце.
— Ты… ты не уродлива, — твердо сказала Терри. — Просто так уж случилось… Но, поверь, все поправимо. Есть хирурги, которые могут исправить твою внешность. Но даже сейчас… ты совсем не уродлива…
И Терри действительно так думала. Под не слишком приятной оболочкой скрывалась тонкая ранимая душа, и она разглядела эту душу, прониклась к ней симпатией, можно сказать, приросла к ней в одно мгновение, если такое только было возможно.
— Ты лжешь, — горько прошептала Мэри, отвернувшись. — Эти парни сегодня… Они издевались надо мной… Они кричали, что я ужасно страшная… Ты понимаешь?! — Она с болью посмотрела на Терри. — Я ужасно страшная! Ужасно!..
— Они не знают тебя! — воскликнула Терри. — Они видят лишь внешность. Но разве можно на основе этого судить о человеке? Мэри! Ну они — тупые, недалекие люди. Не уподобляйся им и не думай, что их мнение — единственно правильное! Ты же умная девушка и прекрасно знаешь, что внешность — далеко не самое главное в жизни!
— Неправда, — прошептала Мэри, и одинокая слезинка скатилась по ее изуродованной щеке. — Внешность — это все… Я никогда не целовалась с парнем… Ты можешь себе такое представить? — Она бросила короткий взгляд на Терри. — Мне уже пятнадцать, а я никогда не целовалась! Да, возможно, для кого-то это мелочи. Но не для меня! Я всю жизнь всех боялась. Боялась того, что люди будут видеть во мне уродину. Ну почему ты не видишь? Почему не вздрагиваешь, когда смотришь на меня? Почему? — Она пытливо уставилась на Терри.
Терри улыбнулась.
— Может быть, потому, что ты на самом деле совершенно обыкновенная девушка? И именно это я в тебе и увидела? — предположила она.
Мэри вздохнула.
— Не знаю. Я уже ничего не знаю…
Терри обняла ее за плечи.
— Давай позвоним твоему отцу и скажем, что с тобой все в порядке.
Мэри вздрогнула.
— Ему все равно, что со мной, — непримиримо прошептала она.
— Неправда, — мягко возразила Терри. — И ты сама это прекрасно знаешь.
— Ладно, звони… Только я не вернусь туда, пока там будет Салли.
Терри потрепала ее по волосам.
— Я тебя понимаю.
Терри поднялась в свою комнату и, найдя в памяти телефона нужный номер, замерла в ожидании, когда на том конце провода снимут трубку.
11
Ричард вернулся домой в сильном волнении. Он объездил всю округу, но так и не нашел дочь. Когда он въехал во двор, к нему подбежал испуганный конюх.
— Беда, мистер Стэнфорд! — забыв поздороваться, воскликнул конюх.
Спрыгнув с лошади, Ричард передал ему поводья, после чего спросил:
— Что случилось?
