Марта Филдинг - Вот так встреча!
— Журналистам, — сказал он через минуту, — не стоит показывать свой страх. Они чуют его, как гончие добычу.
Джози, остановившись у лестницы, посмотрела на Бака.
— А что вы чуете, мистер Бьюканан? Похоже, корона вас не интересует. Деньги. Они, и только они, имеют для вас значение. Не так ли?
Бак прищурился.
— Какого черта… — Он оборвал себя на полуслове, потому что мимо прошла служанка с ворохом белья. Схватив Джози за руку, он потянул ее вверх по лестнице. — Черт бы побрал это местечко! Ни одного укромного уголка!
Только у двери своей комнаты Джози нарушила молчание, которое хранила все это время:
— Увидимся в…
— Подожди. Я войду вместе с тобой.
— Но это моя комната, — возразила Джози.
— Завтрашняя свадьба не имеет никакого значения, принцесса. Я уже твой муж.
Джози почувствовала, как бледнеет. Она испугалась, поскольку понимала, чего хотел Бак. Но она не могла этого позволить, несмотря на свое огромное желание броситься в его объятия и утонуть в его страстных ласках. Не стоит забывать, напомнила себе Джози, что, занимаясь с ней любовью, Бак будет думать прежде всего о деньгах.
— День, проведенный в обществе министра финансов и его помощников, оказался приятным, да? — неожиданно спросила она.
Бак опешил.
— Что все это значит, черт возьми?
Джози сжала руки в кулаки.
— По своей наивности я раньше верила твоей лжи. Однако теперь я больше не попадусь на эту удочку. Вы, мистер Бьюканан, можете купить Монклер и снова продать его, но купить меня вам не удастся.
Бак вскинул руки.
— Я не пытаюсь ку…
— Я вынуждена оставаться вашей супругой ради моей страны. Как принцессе, мне в своей жизни приходилось делать множество вещей, так сказать, по долгу службы, которые мне лично неприятны. И я с ними справлялась. Справлюсь и с этим браком. Но я не… — голос Джози надломился, — я не буду вам настоящей женой. Я не буду с вами спать. Никогда.
— Что?! — взревел Бак, не обращая внимания на взгляды охранников, стоявших в коридоре.
— Вы прекрасно слышали меня, — тихо сказала Джози. — Без любви я на это не соглашусь. Вы преподали мне хороший урок. Пусть ваши денежки согревают вас ночью.
Воспользовавшись замешательством Бака, она проскользнула к себе в комнату, закрыла дверь на замок и лишь там, прислонившись к стене, дала волю слезам, которые сдерживала вот уже два дня.
Ее замужество завершилось, едва начавшись.
Оцепенев от услышанных слов, Бак не мигая смотрел на круглолицего купидона, улыбавшегося ему с двери спальни.
«Без любви я на это не соглашусь…»
Слова Джози подтверждали самые страшные опасения Бака. Теперь, узнав о его богатстве, она разочаровалась в нем и потеряла к нему всякий интерес.
Какой абсурд! Всю жизнь женщин привлекали только его миллионы, они любили его лишь потому, что он был богат. Он же полюбил именно ту женщину, которая, наоборот, разлюбила его из-за его миллионов.
Глупец!
Решил, что ему подвластно все. О Боже! Ведь он уже очень давно понял, что ему нет места ни в высшем обществе, ни среди ковбоев. Как же он рассчитывал вписаться в мир, окружающий принцессу?
Кипя от злости, Бак смотрел на раздражавшего его своей улыбкой пухлого купидона. Он решил, что не уйдет отсюда, пока не выяснит: почему его деньги мешают его счастью?
Подумав, что стучать бессмысленно, Бак ударил по двери ногой с такой силой, что чуть было не снес ее с петель.
Из комнаты донесся испуганный крик. Ну что же, его жена испугалась не без оснований, решил Бак. Джози расскажет ему все, что он хотел знать.
Увидев бегущих по коридору охранников, он грубо остановил их:
— Не подходите к этой двери, если не хотите лишиться своей работы!
Охранники, зная, с кем имеют дело, остановились, кивнули и пошли на свои места, бросая настороженные взгляды через плечо.
Бак повернулся к распахнувшейся двери и вошел в комнату.
Джози отпрянула вглубь.
— Что ты себе позволяешь? Я требую, чтобы ты немедленно ушел отсюда…
— Требуйте все что угодно, принцесса. Никто вас не послушается. Сейчас охрана подчиняется мне.
— За деньги покупается все, да? — Джози смотрела ему в глаза.
Стрела попала в цель — в сердце Бака.
— Нет, это не так.
— Ты думал, что сможешь купить любовь? — спросила она холодно.
— Мне казалось, я завоевал твою любовь прежде, чем ты узнала о моем богатстве. Я решил, что наконец-то нашел ту женщину, которая будет любить меня таким, какой я есть. Но ты любила только бедного ковбоя. Стоило тебе узнать, что я богат, как ты потеряла ко мне всякий интерес.
— Это неправда! — возмутилась Джози.
— Неправда?
— Да! Я любила тебя, считая тебя бедняком, но и сейчас я по-прежнему люблю тебя. Есть у тебя деньги или нет — для меня не имеет никакого значения. Моя любовь к тебе от них не зависит.
Кажется, появилась слабая надежда?
— В чем же проблема? — удивился Бак. — Почему ты меня гонишь от себя?
Джози долго молчала, а потом едва слышно произнесла:
— Потому, что я тебе безразлична.
— Что?
— Я тебе безразлична, — повторила Джози громче.
— С чего ты это взяла? — прорычал Бак. — Если бы это было так, меня бы тут не было. По-твоему, зачем я здесь?
— Тебе нужны деньги.
— Деньги? Какие деньги?! Насколько я понимаю, вы на грани банкротства.
— Деньги, которые ты заработаешь на инвестициях в нашу экономику.
Бак почувствовал необыкновенное облегчение.
— Так вот в чем дело. Ты думаешь, я женюсь на тебе из-за денег?
Джози кивнула.
— А почему ж еще?
Бак сделал шаг вперед, но Джози поспешно отступила. Он остановился.
— Я считал тебя умнее. Подумай, Джози! Какая еще может быть для этого причина?
— Не знаю. Я пыталась найти ее, но не смогла.
— Неужели ты не допускаешь мысли, что я просто люблю тебя?
— Нет, — произнесла Джози растерянно. — Финансовое состояние моей страны интересует тебя гораздо больше, чем я.
— Почему ты так говоришь?
— Ты ни разу даже не попытался поцеловать меня с тех пор, как приехал сюда.
— Если я этого не сделал, то только потому, что на этом острове нет ни единого места, где бы мы с тобой могли уединиться. К тому же кто-то придумал, что спать вместе мы сможем только после завтрашней свадьбы. Это твоя идея?
Джози покачала головой.
— Папина.
— И должен сказать вот еще что, если ты сама не заметила… Все это время я был занят тем, что пытался реанимировать экономику Монклера, придать ей движение. Необходимо решить самые насущные проблемы для того, чтобы во время нашего с тобой медового месяца нас никто не беспокоил.
