Редли Честер - Хочу замуж
— Для меня важнее всего спасти автомобили, которые могут погибнуть, если у их владельцев не будет средств оплачивать мои услуги, — уже спокойнее продолжил Джек. — Как это может случиться с тем «бентли», который я тебе показал.
— Хорошо, хорошо.
Стоп! Не спорь, девочка! Не увлекайся!
Но Кэтрин боялась, что уже увлеклась. Тогда сейчас самое время одуматься. Джек — это Джек. И он не собирается меняться. Она может потерять кучу времени и истрепать нервы, пытаясь бороться за его внимание. И стать в результате слезливой неврастеничкой, проклинающей жизнь и всех мужчин в придачу.
Нет, надо признать, что этот конкретный не для тебя, и продолжать жить своей жизнью.
— Думаю, я готова доказать Роберту, что он ошибся во мне, — резко заявила она.
Джек закашлялся и выпил воды. Кэтрин смотрела, как двигался его кадык. Вверх-вниз, снова вверх-вниз. Джек был единственным из знакомых ей парней с таким сексуальным адамовым яблоком.
— Думаешь, одного урока тебе достаточно? — спросил он.
— Но в баре же трудностей не возникло никаких. Я там просто царила.
— Ну и как ты собираешься доказывать этому Роберту, что он ошибся?
Джек взял румяное яблоко, откусил и пристально посмотрел на Кэтрин. Все его внимание принадлежало сейчас ей и только ей. Подумать только!
— Я… — Да, правда, как же она собиралась сделать так, чтобы Бобби обратил на нее внимание? Надо было составить хоть черновой набросок плана, прежде чем начинать этот разговор.
— Ты виделась с ним в последнее время на работе? — спросил Джек.
— Ну, разве что мельком. Но не разговаривала. — Наверное, Бобби все еще неловко после того инцидента в кафетерии в присутствии половины ребят из отдела.
— Так как же ты намерена поступить? Заглянуть в его офис и сказать: «Посмотри на меня, Бобби. Правда, от меня исходят настоящие женственные флюиды?»
— Ну, детали я еще не продумала. — Кэтрин опустила голову и угрюмо начала ковырять картофелину.
— А что потом? Будешь ждать, что он воскликнет: «Я так ошибался! Ты настоящая сексуальная конфетка!» — Джек выглядел по-настоящему заинтересованным.
— Я бы не отказалась услышать это. — Кэтрин оставила картофелину и оперлась подбородком на руки. — Но вообще-то хотелось бы, чтобы он пригласил меня в «Лилии Темзы».
Этого будет вполне достаточно.
— Ага, а когда пригласит, ты пошлешь его куда подальше? — Джек ждал ее ответа с предельным вниманием.
Да что это с ним такое?
— Нет конечно. Потому что одного приглашения недостаточно.
— Что значит — недостаточно?
— Он не будет знать, что я не «свой парень», а женщина, пока я не схожу с ним куда-нибудь и не проявлю себя.
Джек отвел от нее взгляд и снова уставился вдаль.
— Давай оставим все эти околичности и двусмысленности, — наконец сказал он. — Скажи прямо: ты хочешь, чтобы он хотел тебя, тогда у тебя появится возможность его отвергнуть. Я с самого начала предполагал, что случится именно так.
Он произнес это с таким нескрываемым отвращением, что Кэтрин передернулась. Ей захотелось защитить себя.
— Нет, ты утверждал, что я не отвергну его.
Джек аккуратно собрал остатки еды, грязную посуду и сложил все в пакет.
— А ты отвергнешь?
Молодая женщина настолько разозлилась и на себя, и на него, и на весь этот разговор, что немедленно огрызнулась:
— Тебе-то какое дело?
Джек снова посмотрел на нее. Прошла секунда, вторая… Наконец он ответил:
— Да, пожалуй, никакого.
Глава 8
Воскресенье прошло томительно скучно. После их почти ссоры на поляне, Джек не заходил и не звонил. Кэтрин ждала. Не уезжала домой, в Шеррингтон, хотя знала, что надо бы помочь отцу собраться в поездку.
В середине дня раздался осторожный стук в ее дверь, и Кэтрин бросилась открывать, едва не свернув по пути журнальный столик.
На пороге стояла мадам Зельда с тарелкой ароматной малины.
— Подумала, может, вам скучно, мадемуазель Катрин. Хотела предложить свою компанию.
Посидим, немного поболтаем, если хотите.
Кэтрин рада была отвлечься от грустных мыслей.
— Конечно. Заходите, мадам Зельда. Сейчас я заварю чай. Вам какой больше нравится — индийский или китайский?
— Спасибо, китайский будет просто замечательно. Как ваши дела с мистером Брэннером, мадемуазель? Понравился ли ему ваш новый плащ? И джемпер?
— Да, понравился, — суховато ответила Кэтрин.
— Ага, неприятности в райских кущах.
— Никаких райских кущ нет! — отрезала молодая женщина.
Мадам Зельда подняла мудрые, все понимающие глаза.
— Вам ведь нравится мистер Джек, правда, мадемуазель? — Кэтрин встретила ее взгляд, но не выдержала и молча отвела глаза в сторону. — Ага, значит, больше чем нравится, — сделала вывод пожилая дама и чуть усмехнулась. — Думается, вы любите мистера Брэннера, Катрин, мягко произнесла она.
— Нет. — И лучше бы этому быть правдой. — Мистер Брэннер любит свою работу. Я не могу состязаться с ней, не стану даже пытаться. Она посмотрела на сочувственно улыбающуюся леди с вызовом.
— Вряд ли вам придется очень сильно стараться…
— Мадам Зельда! — Кэтрин принесла чайник и чашки, налила ароматную янтарную жидкость, положила в чашки сахару и по куску лимона. — Я работаю над его рекламным проспектом. Вот и все. Поэтому Джек свозил меня на выставку, где были представлены некоторые из его бывших работ. Слышали бы вы его! — с плохо скрытой горечью воскликнула молодая женщина. — Он говорил и говорил, с горящими от возбуждения глазами.
— Не думаю, что увлеченность делом такой уж страшный порок для мужчины, — осторожно высказалась мадам Зельда.
— А потом, ближе к вечеру, мы заехали в головной офис, чтобы забрать имеющийся проспект и фотографии мастерских компании. Его старшие брат и сестра заправляют всем «Авто-Брэннером». Немаленькая компания, скажу прямо, просто даже большая. Так вот, старшие Брэннеры были в офисе, несмотря на субботний вечер, а Джек никак не мог дождаться, когда уберется оттуда.
— Что, у него трудности в общении с родственниками? — быстро спросила мадам.
— Ничего подобного. Они прекрасно ладят. У меня сложилось впечатление, что брат с сестрой субсидируют Джека, чтобы он мог заниматься реставрацией. По-моему, они души в нем не чают. Нет, просто Джек ненавидит офис и работу в нем.
— Ах вот как.
Обе замолчали и минут пять мирно пили чай.
Потом Кэтрин не выдержала:
— Да, Джек мне нравится! Боюсь, даже больше, чем следует, — Мадам Зельда внимательно слушала, готовая подставить плечо, если молодой женщине захочется поплакать на нем. — Я уже созрела для семьи. — Хозяйка сочувственно вздохнула. — Вот именно. А Джек — нет!
