Маргарет Роум - Дворец мечты
— Хорошо, — сказала Тони несколько сдавленным голосом, подошла к дивану и села там, где он указал.
Лаура держала все нити разговора в своих руках. Ей, очевидно, доставляло удовольствие поучать Франческу, и Тони подумала, что таким образом она иногда получала откровенные ответы на свои вопросы часто очень личного свойства. А разве она, Тони, сама уже однажды не подверглась инквизиции со стороны сеньоры?
— А что ты делала в последнее время? — спрашивала Лаура Франческу. — Ты знала, что в Опорто был фестиваль народной музыки?
— Да, конечно. — В своем энтузиазме Франческа не заметила, как проговорилась:
— Мы там были.
— Вы там были, — Лаура обратила свой взгляд на Рауля. — Вы были на фестивале, дорогой?
Граф посмотрел на Лауру с несколько скучающим видом.
— Да, Лаура, мы были на фестивале. Он получился очень интересным.
— И вы не пригласили меня? — Лаура казалась встревоженной.
— Я не думал, что вам будет интересно. А вы что делали все это время?
— Почти ничего. Но ведь вы знали, что я люблю народную музыку. — Вы ездили с Франческой и — вашей мамой?
Графиня покачала головой.
— Что мне делать на фестивале, Лаура? Рауль был там с Франческой и сеньоритой Вест.
— Вы сказали, с сеньоритой Вест?
Рауль посмотрел на нее предупреждающе.
— Да, Лаура, с сеньоритой Вест.
— Понимаю. — Лаура бросила на Тони холодный взгляд. — Вам там понравилось?
— Очень понравилось, спасибо.
Лаура поставила чашку на блюдце.
— И когда вы собираетесь уезжать, сеньорита?
— Я, право, не знаю.
— Сеньорита останется здесь на неопределенное время, — сказала Франческа взволнованно. — Она будет моей гувернанткой!
— Это так, Рауль? — спросила потрясенная Лаура.
— Да, — коротко ответил граф, — Но вам, Лаура, это вряд ли будет интересно. Пойдемте, я покажу вам картину, которую купил в Коимбре десять дней назад. Она вам понравится.
— Но мне все это очень интересно, дорогой, — настойчиво продолжала Лаура. — В конце концов, вашей матушке должно показаться странным, что сеньорита может оставить работу в Англии, никого об этом не предупредив.
Рауль мрачно посмотрел на нее.
— Это не ваше дело, Лаура. Раз сеньорита хочет остаться здесь, мы все очень рады. Неужели у вас может вызывать возражение, что у Франчески будет гувернантка, которая ей так нравится?
Лаура помрачнела.
— Но это немного против правил, вот и все. А как вы думаете, графиня?
Старую графиню этот разговор, по-видимому, вообще мало интересовал, она спокойно наливала чай себе в чашку.
— Что бы Джанет ни решила, я полностью с ней согласна, — с рассеянным видом произнесла она, глядя на чайную ложечку, которую держала в руках:
— Положила я в чашку сахар или нет? Видите, Лаура, вы меня сбили с толку.
Лаура нетерпеливо поднялась со стула.
— Я хочу посмотреть эту картину, — сказала она резко и пошла к двери, не говоря больше ни слова.
Когда они ушли, Тони немного успокоилась и уселась поудобнее на диване. Франческа взглянула на нее заговорщически, но Тони была так поглощена своими мыслями, что не обратила на это внимания. После того, как граф приказал ей остаться, дурные предчувствия опять нахлынули на нее. И она невольно подумала: как долго еще граф пробудет в замке?
На следующее утро Тони встала раньше обычного. Ночью она плохо спала, и темные круги под глазами это подтверждали. Она подумала, что купание, возможно, не даст разболеться ее голове, поэтому, надев купальник и пляжное платье, она пошла в сторону пляжа. Песок уже становился теплым под лучами восходящего солнца, но было еще прохладно и, окунаясь в воду, она слегка дрожала. Она плавала, заставляя себя ни о чем не думать потом перевернулась на спину и лежала на воде, а ее распущенные волосы казались водорослями. Затем она поплыла назад и вышла на песок, выжимая волосы.
Вдруг она остановилась, увидев графа, сидящего на песке в ленивой позе рядом с ее платьем, босоножками и полотенцем.
— Доброе утро, сеньор, — поздоровалась она вежливо. — Я не ожидала увидеть вас здесь.
— Верю. И, может быть, вы будете звать меня Рауль, когда мы одни? Мне не нравится такая официальность.
— Я предпочитаю официальные отношения, — ответила Тони, нагибаясь за своим полотенцем.
Он резко схватил ее за руки и потянул ее к себе с такой силой, что она потеряла равновесие и упала на песок. Он наклонился над ней, прижимая ее руки к песчаному ложу, и смотрел на нее взглядом, в котором горела страсть. Тони сделала попытку освободиться.
— Почему вы все время сопротивляетесь? Подчинитесь, по крайней мере, хоть однажды.
Тони отвернулась.
— Я вас ненавижу, ненавижу!
— А что вы ненавидите? — воскликнул он резко. — Человека или шрам?
Тони на мгновение остановила взгляд на шраме. Странно, но она почувствовала, что уже привыкла к нему. Он вызывал у нее какое-то странное ощущение уязвимости.
— Ваш шрам меня вовсе не беспокоит, — проговорила она, ощущая тяжесть и тепло его мускулистого тела, страсть, которая переполняла его, но больше всего ее волновали его голос и губы. Она вдруг поняла, что ждет его поцелуя. Как и раньше, страх перед ним уступил место желанию.
— Вы, надеюсь, не думаете, что мой разум так же изуродован, как мое лицо? — проговорил он, продолжая поглаживать одной рукой ее шею.
— Рауль, — простонала она против своей воли, и он в восторге приник к ее губам.
— Вы, оказывается, вовсе не ненавидите меня, дорогая, — проговорил граф и лицом зарылся в ее волосы.
На берегу в это раннее утро было очень тихо. Слышались только крики морских птиц да шум волн, разбивающихся о скалы. Он продолжал целовать Тони. Как она и предчувствовала, граф умел добиваться того, что ему было нужно, а сейчас ему была нужна она. Самое ужасное заключалось в том, что Тони тоже начинала стремиться к близости с ним, чего раньше не испытывала ни с одним мужчиной. Она никогда не ощущала такого напряжения всех чувств. Ей хотелось, чтобы их тела слились воедино.
Нечеловеческим усилием Тони сумела выскользнуть из его объятий, когда граф менее всего этого ожидал. В панике вскочив на ноги, она помчалась прочь, оставив на песке полотенце и платье, не слушая его рассерженного голоса, приказывавшего вернуться.
Тони с трудом карабкалась по крутой лестнице, каждое мгновение ожидая, Что она догонит ее и помешает убежать. Но она не слышала за собой погони, и когда уже взобралась наверх, увидела, что он по-прежнему оставался на том же месте, где лежали ее вещи. Он даже не обернулся.
