Барбара Бреттон - Один-единственный
Филлис ворвалась в кабинет Дэниела со свежим номером «Нью-Йорк пост».
— Она в городе! На шестой странице информация о том, что она проживает возле Трамп-Тауэр!
Дэниел протянул руку и выключил диктофон.
— Неужели так трудно постучаться, Фил? Я практикуюсь в японском.
— Оставь в покое свой японский, — сказала референт, тыча ему газетой чуть ли не в нос, — принцесса в Нью-Йорке.
Почему-то он понял, что речь идет не о Диане.
— Сегодня у меня нет на это времени. На следующей неделе мне предстоит поездка в Токио, а я не прошел еще и половины учебника.
Черт побери! Ему вовсе не хотелось смотреть в эту газету! Он и так сделал над собой немыслимое усилие, чтобы затолкать воспоминания о принцессе в самый дальний уголок своего сознания и не выпускать их оттуда.
— Я не уйду, пока ты не прочитаешь это. Дэниел достаточно хорошо знал Филлис, чтобы понять, насколько серьезна ее угроза.
— О'кей, — сказал он, беря в руки газету. — Только ради того, чтобы ты наконец заткнулась. — Он глянул на фотографию. — Что за черт?..
С высоко зачесанными волосами и длинными бриллиантовыми серьгами, болтавшимися возле шеи, принцесса тащила сумку из супермаркета. Дэнни посмотрел на Филлис:
— Ты так шутишь?
— Это не шутка, босс. Это просто горячая новость. Я и сама не могла поверить. — Филлис склонилась к нему через стол. — Ты должен ей позвонить, Дэниел. Пригласи ее на ленч. — Она улыбнулась. — И меня заодно.
— Забудь об этом.
— Она совсем одна в этом городе, — настаивала Филлис. — Ей нужна дружеская поддержка.
— Мы не друзья.
— Так подружитесь. Ведь ты с нею танцевал на свадьбе ее сестры? — Лицо ее стало хитрым. — Тебе нужно вращаться в обществе, Дэнни.
Бронсон пробежал глазами статью.
— Похоже, она и без меня прекрасно обходится. Ленч в «Ле-Сирк», обед в «Двадцать одном». У нее есть чему поучиться.
Филлис вырвала газету из рук босса и, свернув ее трубкой, шлепнула себя по ладони.
— Боже, с каким бы удовольствием я ударила тебя по голове!
Вспомнив, сколько раз угрожала ему маленькая принцесса и в конце концов все-таки почтила оплеухой, он не сумел сдержать смеха.
— И почему это всем женщинам вечно хочется меня бить?
— Угадай, — огрызнулась Филлис и пошла на свое рабочее место.
— Если тебе так интересно, то почему ты сама не позвонишь? — прокричал ей вслед Дэниел, но дверь громко захлопнулась за строптивицей. — Может, еще и придется встретиться, — буркнул он, уставившись в окно на всегда оживленную Парк-авеню.
Она принадлежит к королевской фамилии, и она очень красива. Но к чему эти достоинства, они словно два башмака на одну ногу. У нее отвратительный характер, нет ни талантов, ни умений, и она дурно разбирается в мужчинах. Да и к нему она испытывает не больше симпатий, чем он к ней. А ведь если вспомнить, он и его бывшая жена поначалу были вроде бы очень даже подходящей парой. И все же они закончили бракоразводным процессом, в котором основным пунктом спора оказался китайский сервиз.
В общем, Дэниел не сомневался: уж они-то с принцессой являли бы собой еще ту романтическую парочку! Чем раньше он победит свое либидо, тем лучше.
Она и в самом деле не нужна ему. Он не хочет иметь с ней ничего общего. И уж конечно, он не собирается ей звонить.
Нью-Йорк — большой город. В нем хватит места для них обоих.
К началу октября Изабель поняла, что Нью-Йорк — это не что иное, как средоточие маленьких городков, связанных общим языком. Ну, или чем-то более-менее напоминающим общий язык. Раньше она не подозревала, что английский может звучать так по-разному, но прошел месяц, и она имела об этом полное представление.
Ее знакомство с общественной жизнью города началось с маленького рекламного объявления в газете несколько недель назад. Потребовался всего один визит к расторопному фотографу, и вот телефон уже разрывается, и сыплются одно за другим приглашения то на открытие галереи, то на праздники, то на ленчи. В Нью-Йорке умеют ценить королевскую кровь, и очень скоро принцесса обнаружила, что ее просто обожает весь город, разумеется, обожает благоговейно.
Публика не обошла вниманием даже ее рукоделие. А случилось все так. Джулиана не только поторопилась прикрыть банковский счет сестры, но также позаботилась о том, чтобы в пути задержался гардероб Изабель. Но принцесса, обожавшая красивую одежду, ухитрилась с помощью бисера и вышивки преобразить свои скромные костюмы и платья, так что самые дорогие нью-йоркские модницы только ахали и охали, словно видели новые модели от Диора.
— Американцы чересчур увлекаются ленчами, — сказала она однажды утром, наливая себе чашку чаю и усаживаясь за стол подле Мэксин. — Представляешь, завтра я приглашена на полдень, а в среду — на половину второго!
Мэксин нахмурилась.
— Не хотела бы я провести всю свою молодость, поедая все эти мудреные блюда с китайских тарелок.
— О, ради Бога, Мэкси! — Изабель намазала маслом тост и потянулась за мармеладом. — Никто не заставлял тебя наниматься на эту идиотскую работу. У нас ведь все нормально.
Мэксин поступила на службу клерком в какое-то ателье на Седьмой авеню. Заведение называлось «Тре шик».
— Нормально — это еще не хорошо, — ответила она. — Случись что-нибудь, и мы пропали.
— Ты говоришь, как эти озабоченные тетки в дамских журналах. — Принцесса откусила от бутерброда и добавила на хлеб мармелада.
— Странно, что ситуация заботит только меня.
— Но о чем нам беспокоиться, Мэкси? Неужели ты не понимаешь, вот-вот адвокат тетушки Элис разблокирует мой счет, и тогда я переведу его в местный банк. Это лишь вопрос времени.
— Слишком долгого времени, сказала бы я, — фыркнула Мэксин.
— Ну ладно, не сердись.
— Я не сержусь, хотя ты взвалила на меня все домашние дела.
— Но разве я виновата, что никто не удосужился научить меня готовить?
Принцесса могла бы продлить перечень — гладить блузки, вести счета… Список получился бы длинный.
— Мне уже начинают надоедать все эти разговоры о моей неумелости. — Она положила еще мармелада на свой тост. — Но я уверена, что все же гожусь хоть на что-то. Рано или поздно это обнаружится.
Мэксин внимательно посмотрела, как Изабель поглощает свой бутерброд, и решительно заявила:
— На наши средства мы не можем позволить себе покупать новую одежду, мисси.
Изабель угрожающе приподняла брови.
— На что это ты намекаешь?
Лицо ирландки оставалось невозмутимым.
— Жаль, если придется выбросить все ваши красивые наряды.
