Крис Манби - Тайная жизнь Лизы
– Почему?
– Потому что… потому что не живу, и все. Мы стараемся сохранять собственное пространство. Частную жизнь. Я не хочу, чтобы он был у меня под каблуком, а он не хочет, чтобы я все время болталась рядом с ним.
– Да, но иногда же ты остаешься у него на пару ночей. По выходным.
– Лиз, я не останусь у Митчелла в следующий уик-энд, – твердо сказала она. – Забудь об этом.
– Но ведь есть же какой-нибудь дом отдыха или другое место, куда тебе бы хотелось поехать. Например, в Чэмпнис? Ты все время говорила, что хотела поехать в Чэмпнис? Рассказывала про тамошних красавцев массажистов. Может, там еще работает тот чех, который хотел на тебе жениться (ему была нужна виза). Я оплачу тебе эти четыре дня. Ну как?
– Почему ты так хочешь, чтобы я на фиг убралась из собственной квартиры? – сухо спросила она.
– Потому что… потому что мне нужно выдать ее за свою, Мэри. Ты же понимаешь.
– Но зачем? – взвыла она.
– Зачем? – саркастически отозвалась я. Не слушала она меня, что ли? – Затем, что я не могу сказать Брайану правду о своих электронных письмах, вот зачем. Он приезжает в Англию всего на четыре дня. После этого мы, может, еще шесть лет не увидимся, а за этот срок я, может, обзаведусь собственной квартирой. Пожалуйста, Мэри. Я даже подумать не могу о том, чтобы рассказать ему правду сейчас. Он меня запрезирает. Мы пробудем вместе всего четыре дня. И я не хочу половину из них оправдываться за все, что я наврала про свою жизнь за последние шесть лет.
– Тебе бы с этой историей на телевидении выступать, в каком-нибудь шоу! – презрительно произнесла она. – Ты же всегда метила в актрисы, Лиз, но это действительно смешно. Ты вела себя как полная дура.
– Я знаю, Мэри. И я знаю, что прошу тебя о большом одолжении. Но его приезд очень много для меня значит…
– Наверно, но ты же не рассчитываешь, что все обстоит так же, как в момент, как вы расстались? – спросила она. – Шесть лет прошло, – добавила она, усмехнувшись.
– Конечно. Но я всё же рассчитываю. – Я надеялась, что идея истинной любви может смягчить ее и она согласится.
– Мне кажется, ты требуешь слишком многого, – сказала она вместо этого.
– Может быть. И все-таки помоги мне. Поможешь?
Прежде чем Мэри ответила, губы ее сложились в жесткую тонкую линию:
– Нет, нет. Исключено. Мне нужно быть в Лондоне весь ближайший уик-энд. Я, к сожалению, не могу менять все свои планы только потому, что ты сама поставила себя в дурацкое положение. Я считала, что достаточно того, что я готова предоставить тебе квартиру без блох, и это при том, как я сейчас загружена работой. Когда действительно общаешься со знаменитостями, а не сочиняешь истории про тренировки с Джинджер Спайс в шикарных фитнес-центрах, то не остается времени распутывать сентиментальное вранье, которое нагородил кое-кто, у кого просто не хватает духу признать свои неудачи.
Она, торжествуя, хлебнула свой капучино и уставилась на меня в ожидании реакции.
Вот овца! Она могла одним движением пальца решить все проблемы – и не сделала этого.
– Мэри… – взмолилась я.
– Ни в коем случае, – улыбнулась она. – Если ты решила жить в моей квартире без меня, то лучше забудь об этом.
Овца в квадрате! И это моя лучшая подруга с колледжа. К кому, как не ко мне, она пришла после своей неудачной попытки осветлить растительность на лице, в результате давшей ей яркие рыжие усы? Ко мне она приползла однажды с ужасным геморроем, решив, что умирает от неизвестной болезни. Было время, я знала о ней больше любого человека на земле. Может, припомнить ей все, что мы пережили вместе за годы, когда были так близки? И в радости, и в горе. Но нет. Она изменилась. Возможно, она станет отрицать, что это вообще когда-то было.
– А теперь, может, пойдем обедать? – спросила она, закрывая дискуссию. – Я знаю тут за углом один милый итальянский ресторанчик, куда тебя пустят даже в таком виде. Правда, я сегодня не пью. Ограничиваю себя в калориях. Мне нужно похудеть перед началом сезона вечеринок. Представляешь, вчера я получила первое приглашение на Рождество!
– Никуда я есть не пойду, – холодно ответила я. – Сама понимаешь, спешу в супермаркет за средством, чтоб вывести блох у себя в свинарнике. – И с этими словами я покинула ее.
Я вышла из кафе с гордо поднятой головой. Я выяснила все, но не приблизилась к решению проблемы, связанной с приездом Брайана, и к тому же рассорилась с лучшей подругой. Почему она не поможет мне? Какая муха ее укусила? Я вдруг увидела страшную картину: вот она сидит в кафе за алюминиевым столиком и набирает на своем супермощном лэптопе сообщение для Брайана, а потом посылает через свой мобильный телефон. Насколько я знала, у нее не было электронного адреса Брайана, но ей точно не составит труда найти его и выложить всю историю до того, как я успею с ним связаться.
И еще я забыла, прежде чем эффектно выйти, забрать свой единственный приличный подарок.
По дороге к метро я думала, как отомстить Мэри. Если бы мы еще учились в колледже, я могла бы написать о ней гадость на стенке туалета или подделать ее каракули и бросить в почтовую ячейку какого-нибудь дегенерата записку с признанием, что он ей нравится, но она боится пригласить его на свидание. Но как-то не придумывалось ничего такого, чтоб она хорошенько помучилась, и меня при этом не отправили в тюрьму.
Двигаясь по Сохо к ближайшему метро, я миновала парочку радостных геев, сидевших бок о бок на террасе кафе, наслаждаясь летним солнцем и обществом друг друга. В ответ на шутки одного – другой улыбался. Они тайком трогали друг друга под столом и целовались поверх чашек с капучино. Все были счастливы. У каждого было что-то свое. Каждый был в кого-то влюблен. Если Мэри еще не добралась до Брайана, то, может быть, она звонит Митчеллу, чтобы договориться на вечер о любовном свидании. Шепчет ему разные нежности по своей «нокии», какие-то смешные прозвища, дурацкие шутки.
Разве я многого прошу – быть похожей на этих счастливых радостных людей? Все, что мне нужно, – это человек, которого бы я по-настоящему любила и который бы испытывал те же чувства ко мне. Да, я встречаюсь с Ричардом и должна испытывать к нему любовь, но дело в том, что Ричард, как и я, чувствовал бы себя изгоем, проходя мимо этих супермодных людей. В конце концов, он всего лишь бухгалтер. Для него верх оригинальности – прийти на работу в носках как у персонажа из мультфильма. Или в галстуке Барта Симпсона, если накатит чертовская смелость. Наверное, он мечтал о «форде сьерра», так чтоб проводить воскресные дни, намывая машину, а уж никак не нежась на солнце на террасе кафе.
А вот я хотела быть частью этой пьесы. Той пьесы, о которой пишут в цветных приложениях ко всем воскресным газетам. Я хотела заходить в кафе и заказывать латте, не опасаясь, что девушка за стойкой сочтет меня претенциозной. Я знала, что Брайан может не моргнув заказать латте. Я знала, что где-то Брайан составляет часть этой чарующей пьесы. С обычным парнем, вроде Ричарда, я всегда буду скучным делопроизводителем из предместья и никогда не проявлю свои истинные возможности. А с Брайаном я могла бы раскрыться как творческая личность. Я была уверена, что я – личность творческая. Я всегда это чувствовала, особенно после двух бакарди.
