Довод для измены - Ария Тес
— Почему ты так отчаянно сопротивляешься, малышка Женя? Чего ты боишься?
— Вы женаты.
Устало вздыхает и откидывается на спинку дивана — меня злит. Такое ощущение, что я сказала какую-то глупость, но это объективно не так! Ну не так, блин! Нормальных людей кольцо на пальце сдерживает, а его?! Для него закон не писан!
Поворачиваюсь на него, хмурюсь и цежу.
— Не надо так вздыхать, ясно?! Это нормально…
— Женечка, в моем мире другие правила.
Вот тебе раз! Вот это заявление! От негодования на миг я теряю дар речи, но потом брови падают на глаза сильнее, а злость замещает все остальные чувства. Я подаюсь ближе и шиплю.
— «Ваш мир» находится где-то в прилежащем государстве?! А может на другой планете?! Нет?! Тогда все одно и тоже!
Я рассчитываю получить в ответ хоть каплю злости, но нет. Его мой пылкий спич только улыбает — Влад спокойно себе жмет плечами и парирует.
— Ты наивна, если так считаешь. Я необычный человек, и правила на меня обычные не распространяются. К сожалению или к счастью, они намного жестче, но и в них есть свои плюсы.
— Изменять жене без зазрения совести?!
— Совесть переоценивают.
— Может быть в вашем «необычном» мире — да, но не в моем. И в моей серой вселенной получать предложения от женатого мужика, спать с ним за деньги — это гнусно!
— Так вот в чем дело?
Я со стеной что ли разговариваю или как?! Такое ощущение, что он добрую половину ушами щелкал, а включился только когда услышал что-то важное для себя! И для кого я тут распинаюсь, простите?!
Снова негодование ослепляет, и на этот раз Довод пользуется моим гневным замешательством, двигаясь ближе ко мне.
— Такой контракт — обычное дело, чтобы защититься от различного рода осложнений. Мне.
— Осложнений?!
— Пресса, Женя.
— Вы боитесь, что я…
— Да. Что ты будешь трепаться — этого я допустить не могу. Такие контракты нужны таким как я для защиты. Это не способ тебя оскорбить или унизить, малышка Женя. Мой отец хочет, чтобы я ушел в политику, и мне не нужны слухи.
— Ваш отец? — выгибаю брови с сарказмом, — Всегда его слушаете?
Зачем я продолжаю дерзить и дергать его за усы?! Не могу понять! Да и не я вовсе будто говорю это, а какая-то другая половина, которую контролировать я просто не успеваю! Вырывается — пиши пропало. Словно это он вскрывает во мне какие-то замки и вытаскивает наружу ту часть личность, с которой я сама толком то не знакома, потому что…это, кажется, называется флирт?! Я с ним флиртую, блин! Точно! А Владу только этого и надо как будто…
Он двигается еще ближе, кладет руку мне на поясницу — от чего я натягиваюсь, как струна, — потом еще ближе. И вот его лицо почти на одном уровне с моим и так, что теперь я могу сосчитать все его ресницы!
Боже…какой же он красивый…
— И после этого будешь отрицать, что ты дерзишь?
— Я…
Теряю дар речи. Вот что я. Щеки снова полыхают, и кажется мне, что к концу этого вечера у меня останутся ожоги N-нной степени. Божечки…
Довод проводит тыльной стороной ладони по щеке, а голос его падает до хрипотцы, от которой меня снова бьет мелкая судорога.
— Но нет. Я делаю только то, что я хочу, а я хочу уйти в политику. И тебя хочу, малышка Женя.
— Это проституция…
Цепляюсь изо всех сил за последний аргумент еще не потонувшего, как Титаник, разума, но нет. Это не помогает. Мой корабль тоже натыкается на огромный такой айсберг — на Довода. Он глухо смеется, перекладывает ладонь на щеку и, прежде чем притянуть к себе, парирует.
— Нет, это честный бартер.
И все. И, как бы ни было прискорбно, до свидания, Женя. Здравствуй комок нервов, гормонов и животных инстинктов — он меня целует еще развязней, чем до этого, и все замки и противостояния рушатся.
Я уже не я. Да и он не он! Будто. Влад смотрит на меня так дико, когда отстраняется — я пьяна без вина и на все согласна…
— Продолжим в номере.
Мне бы сейчас не помешала логика и разум. Доводов побольше, но есть как будто лишь один — Довод для измены в шикарной, притягательной упаковке, которая в себя придти не дает: Влад. Он тащит меня через коридор быстрым, уверенным шагом, отдав какую-то команду официанту, пока у меня в ушах звенит буквально от переизбытка чувств.
В комнате прохладно, но и это не помогает! Горит приглушенный свет. Стоит мне переступить порог, как Влад вжимает меня в стену и идет в атаку.
Напор просто катастрофический!
Его руки сразу везде, и они сводят с ума. От соприкосновения моей кожи о его, бьет токовые разряды. Дыхания не хватает — я будто тону! Пока он целует меня жадно, страстно, дико.
Господи!
В нем столько огня! Как не сгореть то рядом? Ответа на этот вопрос как будто бы и нет. Он запускает руки под мою футболку, отодвигает бюстгальтер и сжимает грудь, оттягивая острые, ноющие соски — бьет наотмашь такая адская пульсация между ног и так печет, что я глаза закатываю! Смотрю в потолок. Снова бы спросить Бога: за что? Только его здесь нет. Не в этом номере. Один только Дьявол, который упирается мне в живот твердым намерением из собственных штанов, а потом подхватывает на руки и уносит глубже.
Я вязну глубже.
Опускает на кровать — становится страшно.
Поднимаю глаза на Влада, и он пригвождает меня к месту так твердо, будто я действительно не человек, а какая-нибудь статуя. Эх, говорила же я — не смотри ему в глаза! Не смотри! А теперь я даже пошевелиться не могу. Сгораю изнутри, разрываемая тихим голосом разума: это неправильно. Все, что ты делаешь — неправильно, Женя…
Но я делаю.
Наблюдаю, как он расстегивает пуговицы белой рубашки. Проглатываю плотный ком нервов и сама по себе, а будто не сама, а под гипнозом, опускаю взгляд на его тело.
Какое же шикарное…
Ни один мой одноклассник, хотя
