Эмили. Отчаянная - De Ojos Verdes
Последние клиенты ушли ближе к полуночи, персонал занялся привычной уборкой. К часу ночи уставшая девушка сменила обувь и вышла на улицу, прощаясь с коллегами. Почему-то домой не хотелось. Она знала, что не уснет. За сутки выспалась слишком хорошо, а после такого добротно сна редко получалось повторить успехи так скоро. Ноги вели её к набережной, хотя было холодно, да и не особо безопасно. Внезапное жгучее желание посмотреть на ночное море пересилило.
Увы, планам не суждено было сбыться. Машина Марселя притормозила рядом, не успела девушка пройти и сотни метров. И водитель был…зол.
— Ты просто неописуемо… — запнулся, раздувая ноздри в напряжении. — Сядь. Нашла время для прогулок…
Эмили замешкалась. Он реально выглядел устрашающе, не хотелось провоцировать и дальше. Но…а как же море?
— Выйти и посадить тебя, Эмили? Или всё же сделаешь это самостоятельно?
Сокрушенно вздохнув, она устроилась на пассажирском сидении под недовольный мужской взгляд.
— Зачем ты приехал? — тихо поинтересовалась, когда они тронулись.
— Я ехал домой.
— Не за мной?
— Нет. Случайно увидел, — он был сосредоточен на дороге.
Девушка почувствовала разочарование. Иногда ей казалось, что всё ранее предпринятое — пустой звук, Марсель действительно не хочет с ней связываться, считая той же «мелковатой и смазливой». Полноту-то удалось убрать. Она ничего не понимала. Как женщины соблазняют мужчин? Не демонстрацией своего тела и явной готовностью? Почему у нее не получается? Ведь сложного от него не требовала. Просто хотела ощутить себя любимой… С тем, кого любит. На короткий срок, но познать это счастье. А потом она, наверное, сможет остановиться и вновь собрать себя.
С каждой преодоленной ступенькой тоска в Эмили увеличивалась. Они доехали и поднимались молча, будто им нечего сказать друг другу. Но ведь это не так!
На седьмом этаже девушка остановилась перед своей дверью, подняла руку с ключом и…застыла. Оцепенела, глядя на замочную скважину. Осознала, что у неё не остается времени. Ведь Марсель скоро женится, а женатый Марсель — это уже запретная тема. Обида сдавила горло. Почему? Почему всё так?
— Эмили? — пробирающий шепот. — Ты чего-то боишься?
Хрупкие плечи затряслась.
Мужчина осторожно развернул её к себе лицом и приподнял подбородок, несколько секунд наблюдая за скатывающимися по щекам слезами.
— Расскажи мне, что случилось? Что с тобой?
— Ты случился! — Эмили сбросила его руку, ударив по мужской ладони, вкладывая в этот жест всю свою горечь.
Резко отвернулась и, отперев, вошла в коридор, грубо стирая влагу с кожи, хотя и не переставала плакать. Весь мир сейчас был ей ненавистен.
— Перепады твоего настроения до добра не доведут, — послышалось сзади.
— Пошел к черту. Не твоя забота.
Девушка с остервенением снимала обувь и верхнюю одежду, даже не заметив, что он бесшумно приблизился вплотную.
— Эмили, — жестко одернул, — я же пытаюсь тебе помочь. Я знаю, что это такое.
— Я столько времени открытым текстом вещаю, как ты можешь мне помочь… — делая акцент на «как».
Её достаточно больно схватили за локоть, вновь заставляя взглянуть в глаза. Марсель яростно сжал челюсть, строго сканируя девушку.
— Прекращай этот цирк, хорошо?
— Цирк? — не поверила своим ушам. — Моё чувство для тебя…цирк?
— Твоё чувство, Эмили, не что иное, как детская прихоть. Уязвленное самолюбие, которое ты хочешь восстановить спустя столько лет. Прекрати. Я тогда сказал это специально, чтобы ты ушла, понимаешь? Не упирайся в слова из прошлого, прошу тебя. Ты молодая красивая девочка, которая достойна такого же красивого к себе отношения. Отпусти обиду. Легче станет. Встретишь…
— Замолчи! — заорала Эмили в изумлении. — Не смей выворачивать наизнанку… Я тебя люблю! Какая прихоть?! Ты, что, сошел с ума? Посмотри на меня! Мне не пять лет! Хватит сюсюкаться со мной! Прими и признай — я женщина! Я отдаю отчет своим действиям! Разве многого требую? Всего лишь побыть с любимым человеком до того, как это станет для меня невозможным…
— Остановись, — озверев, перебил он, цепляя за руку и ведя в спальню к огромному зеркалу, — смотри на нас! Тебе нравится это отражение? Живое воплощение «Красавицы и Чудовища»?
Девушка наблюдала, как он стягивает с себя свитер, обнажая тело.
И застыла.
— А теперь? Нравится? По глазам вижу — «очень». Я не могу обращаться с тобой, как со взрослой женщиной, потому что ты не отдаешь отчета своим поступкам, не понимаешь последствий. Ты готова спать со мной? Правда? Взгляни на это уродство!
Эмили молча осматривала бесконечное количество шрамов, безобразных и отталкивающих, которыми была испещрена большая часть его натренированного туловища. Перекатывающиеся мышцы заставляли играть несовершенную поверхность в различных ракурсах, наводя на ужасающие мысли о том, что пережил этот мужчина. Некоторые увечья были особенно глубоки, будто там не хватало чего-то…будто забыли вернуть что-то на место…
Девушку ранило это зрелище.
До этого она видела только лицо, левая сторона которого была в подобных ранах, тянувшихся вниз по шее. Разница между тем, что было пять лет назад, колоссальная. До этого веко практически перекрывало его глаз, кожа была бугристее и грубее, да и увесистую часть скрывала щетина, а после операций Марсель имел открытый взгляд, всё стало глаже, но выделялось так же. Да и растительность по-прежнему украшала щеки.
— Понимаешь? — уже спокойнее произнес он, одеваясь. — Молодая девушка никак не должна прикасаться к такому убожеству…
Эмили качнулась и потерянно обняла себя за предплечья.
Убедилась, что её догадки были верны… Сердце сжалось от боли.
— Ты поэтому женишься на девушке с таким взрослым ребенком? — начала глухо, не помня себя от обиды и протеста к такой участи. — Ставишь на себе крест, считая, что это предел? И единственный шанс? Скажи мне! Ты уверял, что никогда не заведешь семью! А сейчас встретил Нелли, которая находится примерно в таком же положении, и подумал, почему бы и нет? Всё равно ничего лучше тебе не светит?
Потемневшие и вмиг наполнившиеся пламенем глаза вынудили её замолчать. Эмили в потрясении приложила обе ладони к лицу и оцепенела, переваривая происходящее.
В какой-то момент сорвалась с места и кинулась к нему, обняв за талию.
— Не надо так, слышишь? Это же неправильно! — и разревелась с новой силой. — Ты заслуживаешь чего-то настоящего…
— Успокойся, — холодно произнес, словно обжигая этим тоном её нутро, — не придумывай ничего. Мы сознательные люди, испытывающие друг к другу симпатию, да и тебя моя личная жизнь не касается.
Мужчина настойчиво отстранил от себя девушку, причиняя этим еще больше страданий. Казалось, она какой-то упертый лучик, бьющийся об айсберг. Настолько крошечный и никчемный… Но свято верящий в свою способность растопить лед. Тщетно.
— Ты лжешь, — Эмили взяла
