50 оттенков рассвета - Аля Драгам
Вижу, что женщина в форме начинает психовать. Перекрываю ей выход и набираю номер отца: — Зайди в палату Каминской.
***
Широким шагом отец входит в помещение. Хмурит брови, разглядывая комичную, наверное, с его точки зрения сцену: бледная Ева, вцепившаяся в мою руку, медсестра, зажавшая шприц. И я — как скала между двумя женщинами. При этом все мы молчим и напряженно дышим. Триллер, не иначе, блять.
— Что происходит?
Резонный и логичный вопрос.
— Артур Робертович, — нервно начинает «опасная» женщина. — Я пришла ставить капельницу, а он… — Дальше понятно, палец упирается в меня и мы трое переводим взгляд на хозяина случившегося бардака.
— Людмила пришла ставить капельницу. Вопрос прежний: что происходит?
— Твои сотрудники не знают персонал в лицо? — Мой аргумент весомый на самом деле. — И где лист назначений? Почему заминка произошла после просьбы его показать?
— Людмила, где назначения?
Медсестра потупив взгляд бормочет, что оставила на посту. Наверное, это допускается. Даже наверняка. Но, мать твою, какого хрена она не напряглась, увидев меня в халате другого пульмонолога?!
— Пройдемте, коллега, со мной. — Отец выдерживает легенду о моей «работе» в клинике, помня о том, что дверь открыта и в проеме торчит любопытная квадратная морда охранника. — Людмила новая реанимационная медсестра и в данном отделении не работает. Всех коллег узнать не успела.
Успокаиваюсь и спорю до того момента, пока наш главврач собственноручно не проверяет ампулы с названием лекарств и не отправляет медсестру за новыми, чтобы открыть в нашем присутствии.
— Потом объясню, — шепчу папе, ибо мое поведение здорово смахивает на паранойю. Сомневаюсь, что он удовлетворен моими словами, но держит лицо и даже улыбается перепуганной Еве.
Меня смущает всё. Врага надо знать в лицо, а той инфы, которая есть у меня ничтожно мало, чтобы хоть как-то спрогнозировать их будущие шаги и понять, к чему готовиться. Желание банальное — забрать мелкую с собой, окружить вниманием и заботой.
«И не сойти при этом с ума», — ехидно добавляет внутренний голос. Так-то прав, потому что подобные желания мне несвойственны. Я с детства был прагматиком, предпочитающим продумывать и просчитывать свои решения наперед. С Евой же вся жизнь перевернулась с ног на голову. Чувствую, что еще не раз встряхнет. Но теперь уж хрен я от нее отвалю. Если сама только откажется быть рядом.
Но и в этом случае я готов искать способы, чтобы удержать её рядом. До шантажа не опущусь (надеюсь!), но готов идти к этой цели…
Неужели?!... Неужели в тридцать лет я удостоился чести познать то глубокое чувство, которое так ждут все люди? Довольно странно признаваться в этом самому себе, но учащенный пульс и дебильная улыбка, которая не сходит с лица, говорят о моем диагнозе. Отец косится странно. Предвкушаю, что промывка мозгов номер «стопятьсот» состоится за порогом палаты.
Стоять и смотреть в ясные глаза, молчать и поглаживать тонкие пальчики — самое правильное занятие в моей жизни.
Вспоминаю про Дашкины коры и рассказываю, чтобы разрядить обстановку. Под наш дружный хохот Людмила возвращается с новыми ампулами, протягивая для проверки отцу.
— Повезло Керро с внучками, — отсмеявшись выдает Робертович и подмигивает… Еве.
Девочка стремительно краснеет, а в моей голове всплывает образ мелкой с животом. А потом нас становится трое. И это тоже настолько естественно. Что я едва сдерживаю порыв дотронуться до миража перед глазами.
Пока, мозг— привет, белочка.И да… надеюсь, моя шиза не лечиться. Быть влюбленным прикольно и… волнительно.
Пусть для состоявшегося мужика мысли откровенно глуповаты. Я согласен побыть в этом состоянии эйфории… всю жизнь.
Только бы Ева разделяла мои желания.
В моей жизни было много разны женщин. Молодых и неискушенных. Искушенных и умелых. Статусных и холеных. Но никогда не было простой и наивной Евы. Девочки—загадки, перекроившей мою голову и мировоззрение от и до.
— Пока, конфетка. — Наклоняюсь якобы проверить пульс и шепчу девчонке. — Завтра с утра контрольный осмотр, — озвучиваю громко для остальных «ушей».
Уходить не хочется, но причин остаться больше нет. Даже высосанных из пальца, типа, проверить постановку капельницы или скорость вливания лекарства.
— Ну что, расскажешь про цирк, устроенный в палате? Не в двух словах, а так, чтобы я понимал, чего ждать в следующий раз. Например, какие сюрпризы будут при утреннем «обходе»?
Отец откровенно смеется, чем удивляет. Они с матерью так «топили» за наш брак с Инной, так усердно ковыряли мой мозг, что я сейчас даже как-то растерян.
— Присаживайся, — киваю на диван в его кабинете. — Дам почитать, чтобы представлял общую картину. Что непонятно будет, спросишь.
Протягиваю свой телефон, открыв скачанные файлы Севера. Пока папа читает, сурово сведя брови, выхожу в приемную и сам завариваю нам кофе. Не хочу вторжения в личное пространство его секретаря.
— Делааа. Девочку жалко. Теперь понятны синяки и реакция так называемых её мужчин. — Меня коробит от данного определения, и я непроизвольно морщусь. — Позволь уточнить деталь?
— Ну?
— Каким боком во всей истории ты и когда успел пересечься с этой Евангелиной.
— Ооо, это останется между нами. — И хоть постыдного в нашем знакомстве ничего нет, я чувствую, что Еве не понравятся подробности, озвученные чужим ушам. — Но оно было фееричным. Это вообще был день открытий. Сначала знакомство с женой и ее вторым «я», потом Ева.
— Закон сохранения энергии, — бормочет отец.
— Что?
— Если где-то убыло, значит, в другом месте прибыло. Не помнишь? Ты сам в школе объяснял принцип баланса.
— Не помню. Но, чёрт возьми, я был не по годам мудр.
— Обращайся, сын. Помни, что в твоем случае у тебя есть надежный тыл. Несмотря на все наши разногласия. Если выбрал, держи её. Маленькие девочки не должны страдать.
Надо все-таки провериться у специалиста. Это говорит мой отец?! Великий и несокрушимый Эскильдсен-старший, который всегда за рациональность и против чувств?!
31.
Ева.
Не могу поверить! До сих пор не могу поверить!?
Даже щиплю себя несколько раз за руку, чтобы убедиться — мнене кажется. Он бы здесь. Не просто был, он… Он разговаривал со мной, прикасался и даже… даже целовал…
В животе от воспоминаний сладко сводит мышцы. Ну или что-то другое, о чем я не знаю. Но как же это приятноооо… Хочется потянуться и улыбаться. Первое пока недоступно — все-таки капельница
