Бумеранги. Часть 2 - Варвара Оськина
– Подожди! Послушай… Знаю, прозвучало дерьмово, но я не могла ответить иначе. Ты же не думал всерьёз, что я вот так расскажу… Это не телефонный… – Однако под медным взглядом Джил прервалась и разом захлебнулась словами.
– Уймись, – протянул Бен настолько утомлённо, словно объяснялся с душевнобольной, а затем вырвал из тонких пальцев руку и направился прочь. Но, сделав несколько шагов, остановился, чуть повернул голову и насмешливо проговорил: – А вы всё-таки с ней похожи. Алиша обожает эти игры в «жертву и суку». Уже три года то ползает на коленях, то пытается выдрать мне лёгкие в приступе очередной истерии. Ты такая же.
Такая же? Джил почувствовала, как с грохотом высотного здания на неё обрушился мир. Что?! Нет! Бен не прав! Ошибся! Они совсем – совсем! – разные. И когда Джил уже собралась сказать это вслух, опровергнуть, возмутиться, Рид просто вышел из спальни. Молча. Он не хотел слушать, и Джил сначала в отчаянии зажмурилась, а потом впилась зубами в ладонь. Да… Ударить жёстче Бен вряд ли бы смог. И, лихорадочно вдохнув ставший враз каменным воздух, Джиллиан резко отшвырнула прочь брошенное ей платье, прежде чем с ненавистью уставилась на закрытую дверь. Значит, игры в жертву и суку? Уверен, Бен? Что же, да будет так.
Короткий душ оказался действительно коротким, заняв едва ли больше пяти минут. Зато последующие сборы вышли существенно дольше. Когда Джиллиан покинула ванную комнату, в квартире было уже тихо, но запах сигарет подсказывал – Бен ещё здесь. Скорее всего, сидел в любимом кресле и ждал с видом оскорблённой Мессии. Но Джил не собиралась строить из себя кающуюся грешницу, наплевала на сваленное неопрятной кучей платье, которое, исходя из своих высоких стандартов, выбрал для неё Рид, и потянулась к совершенно другому.
Белая ткань точно не годилась для многочасового пребывания среди цехов, искр и осыпающейся ржавчины совсем неэкологичного литейного производства. Но Джиллиан, что облачилась чуть ли не в одеяния святой, двигало абсурдное желание идти наперекор. Она хотела бросаться в глаза, раздражать и, возможно, быть трижды проклятой. А ещё свернуть чёртову шею – свою или Рида – неважно. Потому что терять уже нечего. Потому что её жизнь уже давно собственноручно брошена в горн. И поправив на губах контур новой тёмной помады, она спокойно надела очередные чудовищные туфли и вышла в комнату. Убийственный взгляд и нахмуренное лицо выпрямившегося в кресле Бена остались проигнорированы.
– Ты не едешь?
Джиллиан оглянулась и поняла, что вопрос вырвался вопреки воле Рида. Он нахмурился, что-то машинально повертел в длинных пальцах, а затем резко сжал кулак и отвёл взгляд. Понаблюдав за ним пару секунд и не удостоив ответом, она прошла на кухню, где резко замерла при виде фирменной картонной коробки. На одно мгновение глаза резануло болью, но прикушенный до крови язык вернул самообладание на место. Господи… Бен привёз пончики.
Желудок сжался от предвкушения, но Джил прошла мимо чудовищно вкусно пахнувшей выпечки, схватила стаканчик с давно остывшим кофе и вернулась.
– Отвечай на вопрос.
Холодный голос настиг её в коридоре. Она как раз прятала чуть влажные рыжие пряди в формальный скучный пучок, когда за спиной появился Рид. Он стоял, скрестив на груди руки, и лихорадочно пытался посмотреть Джил в глаза.
– Мне нужно, чтобы ты поехала.
Она чуть склонила голову набок, одёрнула белоснежный подол, а потом насмешливо поинтересовалась:
– Разве я сказала «нет»?
– Тогда, какого чёрта ты вырядилась подобным образом?
– Подобным чему? – невинно поинтересовалась она, но Рид, кажется, был уже на краю бешенства.
– Так понравилось разгуливать босиком? Или думаешь, что тебя будут носить на руках? Это завод, а не экскурсия в Национальный скульптурный зал Конгресса!
Бен сделал было шаг вперёд, но тут же неуверенно замер, словно сам не знал, что именно собирался сделать: сорвать чёртово платье, надеть на Джиллиан паранджу или сжечь все пары её ужасной обуви. Однако в этот момент она повернулась и наконец встретилась с ним взглядом. Руки машинально поправили на его рубашке едва не выскочившую из петельки пуговицу, а потом вернули на место почему-то вновь задравшийся угол воротничка. И почувствовав это прикосновение, Бен вздрогнул и настороженно выдохнул. Ну а Джил ударила в ответ:
– Что ты, – нежно проговорила она. – Ничего подобного. Просто ты сказал, что мы похожи. Так что, пытаюсь этому соответствовать.
Она видела, как мгновенно напряглись его плечи, как застыл взгляд и побледнели скулы. Ей хотелось спросить – жалеет ли он? Доволен ли? Хотелось забраться в проклятую черноволосую голову и изучить каждую тщательно охраняемую извилину, чтобы наконец-то понять – зачем он так сказал. Но она лишь мило улыбнулась, а потом отвернулась.
***Возвышавшийся тремя доменными печами небольшой завод располагался на самом отшибе Чикаго и был цинично окружён пасторальными домиками, торговыми центрами и бесчисленным клубком железнодорожных путей. Огромный пустырь санитарной зоны показался ещё на подъезде, чем привёл Джил в удивительно меланхолическое настроение. Огромные, почти полностью глухие коробы зданий и невероятной формы конструкции выплывали из-за деревьев и, на первый взгляд, казались хаотическим нагромождением. Будто гигантский ребёнок решил построить из конструктора город, но бросил его недостроенным. А тот, устав ждать хозяина, оброс ржавой паутиной лестниц и покрылся облупившейся краской.
Солнце палило нещадно. Оно отражалось от цеховых стеклянных крыш и от вод заброшенного каньона, в котором когда-то добывали… в общем, наверняка в нём что-нибудь да добывали. Его лучи испепеляли ангары, плавили бетонные отбойники, между которыми были закреплены трепещущие флагштоки, и выжигали молодые побеги чахлой травы. Асфальт прогнулся под колёсами остановившейся Теслы и, выйдя из машины, Джил едва не подавилась сухим раскалённым воздухом и почувствовала, как немедленно зачесались лицо и руки. Кажется, там появится ещё одна плеяда идиотских веснушек. Вот чёрт! Она посмотрела под ноги, где под каблуками немедленно заскрипела горячая крошка, и поняла, что это будет невероятно долгий день.
Оглянувшись по сторонам, Джиллиан махнула рукой ожидавшей их команде и поднесла к уху телефон, чтобы продолжить прерванный разговор с редактором одного из федеральных каналов. Охрана мгновенно заняла свои места рядом с Ридом, а журналисты принялись трудолюбиво щёлкать своими камерами. Однако Бен, не обращая никакого внимания на созданный ради него театр, уверенным шагом направился к группе серьёзных мужчин, чьи должности, судя по бледности лиц и цвету галстуков, разнились от председателей наблюдательного совета до вице-президентов. Рядом топтался целый десяток вспотевших на солнце репортёров, одетых в самые унылые из возможных костюмов, но Рид не обратил на них никого внимания.
И
