Кукла Яся (СИ) - Джолос Анна
— И жарим, — придав оставшимся сырникам нужную форму, ставит на плиту сковороду.
— Чем их можно пичкать для разнообразия?
— Наполнителей для сырников, как ты любишь выражаться, «херова туча». Изюм, курага, мелкие кусочки яблок, абрикосы, ягоды. Только слишком много не клади, или забьёшь общий вкус, или развалятся.
— Ясно.
— Готовые подаёшь со сметаной/сгущёнкой/вареньем. О, а можно замутить шоколадный ганаш!
— Чё?
— Чё-чё. Берёшь плитку шоколада, ломаешь на кусочки, заливаешь сливками и ставишь в микроволновку.
— Ааа…
— ЗОЖ варианты сырников нужны?
— Не знаю.
— У меня маман любит делать морковные с зирой, — кривится и подкатывает глаза. — Ладно, давай пока на традиционном варианте остановимся. Жарим?
— Жарим.
— Разрешаю отправить первую партию на сковороду! Вперёд!
— Оукей, — настраиваюсь справиться с возложенной на меня миссией.
Чё мы? Не пальцем ведь деланы!
— Повиси минуту. Опять под твоим чутким руководством продукты переводит? — прилетает вдруг в спину.
Явился не запылился.
— Сырники готовит, — поясняет Сашка Кириллу, откручивая крышку от бутылки.
— Бортич, ты последняя утюг брала? — спрашивает он обвиняющим тоном.
— Ну я, — поворачиваюсь к нему и с ходу встречаю грядущий скандал непробиваемым тренированным покерфейсом.
— Скажи-ка, в какое из отверстий ты, безмозглое существо, залила воду? — чеканит по слогам.
— В какое-какое… Туда куда надо залила, — отражаю, вздёргивая подбородок.
— Уверена? — насмешливо уточняет.
— А поконкретнее свою претензию можешь высказать?
— Поконкретнее…
— Да. По существу. Чё ты опять на меня наезжаешь, не пойму?!
— Мне нужен хренов утюг, а он сгорел! — как обычно, заводится с пол оборота.
— Я-то тут причём, — пожимаю плечами. — А точно сгорел?
(На самом деле я сама знаю что точно. Казус ведь и правда произошёл по моей вине два дня назад. Я действительно, по ходу, не туда воды ливанула. Замкнуло что-то и наш старенький помощник, издав посмертный треск, перестал работать).
Но я не признаюсь ему, нет.
— Ты в розетку его включал? — естественно, намеренно издеваюсь.
— По-твоему, это смешно? — клацает от злости зубами.
— Эммм. Ясь, извини, что вмешиваюсь, надо бы перевернуть сырники, — тактично напоминает Саша.
— Угу.
— У вас там всё нормально? Ты приедешь ко мне? Ждать? — доносится из динамика его телефона.
Стискиваю деревянную лопатку пальцами до треска.
Ааа… Так фраза «повиси минуту» была адресована мадам-ебу?
— Мне надо погладить рубашку, но, твою мать, нечем! — отвечает он не то мне, не то ей.
— Пф! Тоже мне проблема! Иди в мятой! Хера ли наряжаться? Не в музэй же Пергидроль свою ведёшь, — фыркаю я презрительно.
— За речью, блять, своей следи! — выталкивает сердито.
— А если нет? — по обыкновению провоцирую.
— А получить по губам?
Разворачиваюсь, оставив операцию по спасению отряда сырников.
— А пойти на три развесёлые буквы?
Багровеет.
Ноздри раздуваются.
Губы, сжимаясь, превращаются в тонкую линию.
Почти вижу, как от напряжения свинцом мышцы наливаются.
Считываю гневное предупреждение во взгляде.
Но, камон, когда меня это заставляло притормозить?
— Не перегибай с наездами, бро, — цежу ядовито. — По губам надаёшь своему абоненту при встрече. Утюг куплю, на том и порешим. Конфликт исчерпан. Свободен… — выдаю сплошным монологом свою речь.
Проходит секунда.
Две.
Три.
Шкварчит масло.
Сашка с опаской косится на Дымницкого и не зря…
Старуха Изергиль буквально в один прыжок до меня добирается.
Тигра, ёпта!
— Ребяяята… — взволнованно блеет Рыжая, как и я, отчётливо предчувствуя приближающуюся беду.
Треск ткани.
Это он хватает меня за толстовку, отчего под мышками ощущается резкая боль.
— Вовремя затыкаться. Вот чему ты никак не можешь научиться, — яростно толкает мне в лицо, обжигая кожу.
— Ну давай, заткни, чё! А то всё угрозы да угрозы! — бесстрашно подстёгиваю на адреналине.
— Терпение моё испытываешь?
Он так близко, что я вижу в чёрных, расширившихся зрачках своё отражение.
— Не-а. Проверяю, насколько мужик.
— Сука… — цедит убийственно жёстким шёпотом, а потом как дёрнет на себя за несчастную толстовку, трескающуюся по швам.
— Кирилл! — Сашкин вздох.
— Яська!
— Чё тут опять?
Ой не знаю, что было бы дальше.
Сюжет развивается по уже знакомой схеме. Череп и Калаш, принёсшиеся на шум, вмешиваются в конфликт и не позволяют случиться тому, что однажды непременно случится.
Он меня прибьёт когда-нибудь…
Глава 18. Жестокая правда
— Мою кису надо как следует помыть снаружи и внутри, — вылезая из салона bmw третьей серии, капризно требует уткоподобная дамочка, облачённая в шикарную шубу. — Мне кажется, она задыхается от грязи. Помогите ей скорее.
— Окей.
— Можно нанести на кису бальзам и маску? Чтобы блестела. Есть что-то типа нашего счастья для волос? — поясняет на своём языке.
— Я поняла вас, сделаем, — киваю. — Проходите в комнату ожидания, вон туда, — указываю пальцем в нужном направлении и снимаю пистолет.
Кису, блин, помыть.
«Задыхается от грязи»
«Помогите ей скорее»
Н-да… Каждый сходит с ума по-своему.
— От себя, — подсказываю, глядя на неравный бой бедняги с дверью.
— А.
Заходит.
Бинго! Там написано вообще-то.
И вот они-то ездят за рулём. Капец.
Вскинув бровь, нажимаю на пистолет и начинаю поэтапно выполнять доведённые до автоматизма действия.
Наконец-то Эмиль разорился на качественную профкосметику. Одно удовольствие с ней работать. Расход экономичный, результат обалденный. Клиенты всегда уезжают довольные, а я частенько получаю неплохие а-ля чаевые. Особенно от мужиков, конечно. Бабы в Москве скупые. Хотя может, только по отношению друг к другу. Кто знает?
Мою диски. Коврики. Натираю руль и панель «кисы» спреем для детейлинга, наношу спецсостав на белую кожу. Удаляю грязь, а следующим этапом использую кондиционер.
Как в той рекламе. Чистота — чисто тайд. Хозяйка оценит.
Покончив с салоном, возвращаю назад зимние коврики. Беспонтовые, с точки зрения эстетики, но практичные, учитывая погодные условия.
— Какая моя киса красавица! — восторгается блондинка, разглядывая напидоренную тачку полчаса спустя.
— Рады стараться, — забираю свои драгоценные микрофибры. Начальник с их стоимости сперва подохренел, но в итоге покорно заказал всё, что я накидала в корзину.
Не, ну а чё? Они ж суперские. Многофункциональные, долговечные. Отлично впитывают и не оставляют никаких механических повреждений на поверхностях.
— Я думала, ты не сможешь нормально её помыть, — огорошивает владелица бэхи.
О, уже на ты перешли.
— Почему это? — закидываю на плечо волшебное плюшевое полотенце для сушки. Оно богичное. Такое нереально гладкое, мягкое и приятное. Сама бы моську им вытирала.
— Не знаю. Так показалось, — выдаёт она гениальное в ответ.
— Удивлять в приятном ключе — моя фишечка.
— В прошлый раз был парень. Мне не понравилось.
Что ж. Не первый раз слышу от людей подобное. Халтурит мой сменщик однозначно.
— Это что? — присматривается к предмету под стеклом.
— Валялась на полу.
Совру, что не было мысли прикарманить, но в итоге купюру я не взяла. Не могу после истории с Дымницким брать чужое. Уж не знаю, совесть это или что другое.
— Как тебя зовут?
— Яся.
— Запомню, Ася, — лезет к панели.
Ася. Ладно, хер с ней.
— Держи, — отдаёт ту самую пятитысячную мне.
— Это много.
— Держи-держи, заслужила. У меня есть деньги.
Воу-воу. Беру назад свои слова по поводу женского жлобства.
