Бывший. Цена измены (СИ) - Эдельвейс Анна
Она докурила сигарету, посмотрела внимательно на Наташу, перевела взгляд на меня:
— Отвлекись от любовных проблем, разыщи хорошего юриста. Разберись с документами. Главное, документы правильно оформить. Потому как чернила бывают пострашнее пистолета.
Я закусила губу. Всё таки тёте Лене удалось расшевелить мою болячку. А самое главное, у меня вертелся ма-а-аленький червячок нехорошего сомнения по поводу Наташи. Что-то не то стало происходить в наших с ней отношениях.
Я шла в гостевую комнату, где спал мой сын, зашла в ванную. Сегодняшний вечер окутал меня тревожной, нехорошей дымкой. Я смотрела на себя в зеркало, искала ответ и не находила, что именно меня тревожит.
Почему то я не видела очевидного, что лежало на поверхности. Наташина мама проговорилась, чётко сказала: Наташка мне завидует.
Как я это могла пропустить мимо ушей?
Глава 27
Только я открыла шкаф, на меня съехала коробка со старыми фотками.
Последние дни я прятала всё подряд куда придётся, рассовавала, распихивала по углам. чтоб четвероногий ревизор не добрался. Щенок грыз всё подряд, лез куда не надо и, честно сказать, у меня нет нет да вырывалось крепкое словцо в его адрес.
Я сидела на диване, перебирала фотки. Давно хотела это сделать. Они лежали в большой коробке, все вперемешку. Мои студенческие, старые мамины.
Вот она улыбается, моя родная, моя хорошая. Я всматривалась в милое мамино лицо, шептала: "Столько лет прошло, я тебя каждый день вспоминаю.
Поговори со мною, мама. Или хотя бы приснись."
Я прижала портрет мамы к груди, вздохнула.
Окинула взглядом рассыпанные по дивану фотографии. Как ни складывай, в коробке всё равно перемешаются и будет бардак.
Вот как раз мы сейчас договорились встретится с Наташкой, пообедать, надо будет несколько фотоальбомов купить.
По быстрому собралась, пока ехала к ТЦ, успела чертыхнуться: Тишку надо было на кухне закрыть, забыла.
Этот бесёныш обязательно нашкодит, сгрызёт что нибудь. Уже пострадали ножки у журнального столика. Подгрыз, бобёр несчастный!
С Наташкой обнялись, вроде недавно виделись, а успели соскучиться.
— А чего Никита в саду? Город такой красивый, погода суперская. Самое время по развлекаловкам ходить.
— Не хотела сегодня Никитку в садик везти, да воспитатели попросили не пропускать до утренника. Они там песенки поют, танец разучивают.
— Понятно.
От Наташки пахло праздником. Блондинка с коротким каре в алом пальто, красных полусапожках, просто прелесть, женщина-огонь.
— У тебя новый парфюм?
Вместо ответа подруга кокетливо воздела глаза к небу:
— Подарок мужчины.
Я искренне схватила её в обнимку:
— Колись, скорее расскажи кто он!
— Ой, ну остались ещё мужчины в нашем городе, не всех ты, Иванова, к рукам прибрала.
Мы зашли в первый попавшийся отдел фототоваров, выбрали несколько альбомов. Наташка, конечно купила навороченный альбом-гараж для крестника. Всё, проблема решена, сегодня же приеду домой, приведу все фотки в порядок.
Мы шли по сверкающему зданию, как всегда, Наташа не умела разговаривать на ходу. Затащила меня в тот самый грузинский ресторанчик, в котором недавно я имела честь
похлебать добра от Камиллы.
Ярко-красными ноготками Наташка листала меню, мурчала, как довольная кошка. Сделав заказ, смогла отвлечься от раздумий о голоде и рассказать о своём кавалере.
— Это Амиран. Красавчик, хозяин фитнес центра, на дне рождения у меня был. Помнишь его?
— Обалдеть, Наташа, он и вправду красавчик. Такой яркий, жаркий. Я помню, как он смотрел на тебя.
— Я так не особо запала на него. Не подумай, что я от безысходности с ним. Просто мне скучно. А он весёлый, старается вовсю. Реально красивый.
Нам принесли Наташины заказы, мой кофе, салат.
Наташа постаралась сменить тему. Странно, она не хотела продолжать говорить об Амиране. Кто знает почему. Я не настаивала, с расспросами не лезла.
— Что-то у меня аппетит разыгрался, — Наташа потёрла ручки влажными салфетками, жадно оглядывая блюда на тарелках.
— Да, и я проголодалась.
Мы дружно замолчали.
Вдруг Наташка вспомнила:
— Чё Никитке то купить под ёлочку?
— О, классно, что спросила. У нас же Тишка появился. Собакен такой. Подари Никитосу что либо для его питомца.
— Это же легче простого. Отлично, наберу всего. Корма ящик, причиндалы всякие.
А где вы его взяли, хвостарика этого?
— На улице подобрали…
(Как Грымза меня на "помойке") — почему то пришло на ум.
Я осеклась.
— Что случилось, ты чего замолчала? — подруга перестала жевать, уставилась на меня.
У меня горло как наждачкой продрало. Стала говорить, как то хрипло получилось:
— Наташа, ты моё заявление Грымзе отнесла?
— Не-а. Зачем. Она итак бесится, что тебя нет. Ты же в курсе, Роман часть бухгалтерии переводит в Питер. Вот Грымза и ходит на ушах в бешенстве, что и ты туда уедешь.
— Какие страсти. Что обо мне на работе говорят?
— Ты про сплетни? Много чего. Все уверены вы поженитесь. Тебя ненавидят, завидуют. Ты же знаешь, красивая женщина это яд в печени у коллег. Так что всё нормально.
— Я чуть не забыла тебе рассказать, Наташ. Прикинь, прихожу в садик, меня к заведующей вызывают.
— Нифигаси! Рановато крестник начал шалить, — крёстная сына весело подмигнула.
— Оказывается, Марк забор садику подарил.
— Забор? — Наташка всплеснула руками:
— Какой забор?
— Здрасьте. Ты не помнишь, сама говорила, что садик развалюха. Вот Марк и решил поменять забор.
— А что Марк делал в садике?
Теперь наступила моя очередь озадачиться.
— Ну, наверное, хотел сыну приятное сделать.
— Эх ты, на сына он ходил посмотреть. А приятное хотел тебе сделать.
К Наташе подошёл официант, принёс деревянную подставку с бифштексом. Сверху на мясе пламенели угли. Тлеющий костёр поставили перед Натальей, положили сверху веточку розмарина. Потрясающая волна аромата поплыла над столом.
Официант мастерски собрал угли с дымящегося куска говядины, наполнил наши бокалы водой, ушёл.
— Я в этом ресторане пару дней назад сидела.
Я ковыряла свой салат, лицо свело от неприятного воспоминания.
— Наконец-то. Молодец. Как его зовут?
— Его? Наташ, да что у тебя в голове. Её зовут Камилла. И позвала она меня сюда, чтоб выяснить, куда мы засунем Никиту, чтоб не портить настроение Роману.
— Что-то я переживаю за здоровье этой, как её, Камиллы. Надеюсь, ты не заколола её вилочкой.
Я откинулась на спинку кресла:
— Она подруга Грымзы, матери Романа и его бывшей.
— Ну это не повод оставлять её в живых.
Наташа перестала есть, аккуратно облизнулась.
Как-то по лисьи она умела облизывать губы, помада не стиралась и контур оставался чётким, ровным. Я так не умею, надо у подруги поучиться. Как не крашу губы, будто сослепу мажу. Бывает, что и зубы в помаде. Позорище, блин.
Наташка выжидательно смотрела:
— Ну?
— Нечего добавить. Камилла прашивала, не нужен ли дизайнер, почему нет бэбиситтера. Поэтому я и спросила про заявление Грымзе.
— Зачем эту суку очкастую радовать. Придёт время, отнесу. Может, ещё с Ромой помиритесь. Кстати, как у вас?
— Никак.
— Жан, ты сама хочешь Романа вернуть?
— Зачем, чтоб Никиту в суворовское сдать или выпихнуть заграницу учиться?
— Не поняла, — Наташка сдвинула от себя тарелки. Подошёл официант, собрал посуду. Задержался:
— Не желаете кофе?
Мы вежливо отмахнулись, потом.
— Я долго думала, дорогая моя Наташечка. За Романа держаться бы зубами. За такого мужчину надо небо благодарить. Но у меня всё перекрывает другой мужчина. — я расстроенно замолчала.
Наташка понимающе закивала головой:
— Марк?
— Никита!
Наташа рот открыла, уставилась на меня:
— А малыш тут причём?
— Наташа, как мне тебе объяснить, что мой сын это единственное, что меня интересует.
