Подкидыш для бизнес-леди (СИ) - Григ Гала
Взяв у Элины телефон, я спросила, стоит ли сообщать об аварии Аглае Ивановне. Вместе мы решили повременить, сначала выяснив на месте, что и как. А мама (у меня очень хорошая мама) вызвалась помочь Зине и Софье. Мне даже не пришлось просить ее об этом.
Элина не теряла времени. Она уже договаривалась с одним из своих хороших друзей насчет транспорта. Она была права, я не смогла бы вести машину в моем состоянии. К тому же, на такое большое расстояние.
Через час мы были в дороге. Элина всячески старалась утешить меня. Ее хороший друг оказался частным детективом, с которым она несколько ранее беседовала о Соболеве. Как она успела нашептать мне, Минин был женат и обременен двумя детьми.
Он подробно расспросил о ситуации и тоже всячески утешал меня, уверяя, что если бы все было серьезнее, то мне бы об этом сообщили.
Конечно же, все увещевания о благоприятном исходе мало успокаивали. Но надежду оставляли.
Еще и еще раз я убедилась, что хорошая подруга – это настоящий клад. Вот что бы я без нее делала? Сходила с ума?
Уже в пути я вспомнила о Шувалове. И тут же получила выговор от Элины:
- Милана, я тебя не понимаю. Сколько раз Мамаев упоминал это имя. Неужели нельзя было на всякий случай записать его номер? Теперь остается только надеяться, что в телефоне Тараса он записан именно по фамилии.
- Ты считаешь, что Тарас не сможет назвать нам его имя? Ведь это, как мне сказали, только сотрясение и ушибы.
Минин слегка повернул голову в сторону Элины. Мне не понравились их переглядывания. В них промелькнула какая-то настороженность.
Глава 37
Время в дороге было для меня пыткой. Нервы на пределе. Неизвестность пугала. В голове, практически не переставая, гудел набат. Мысли о Тарасе были тревожные. Ни заверения Элины, ни аргументы Минина не успокаивали.
В приемном покое нас заверили, что состояние пациента стабильное, но он пока не разговаривает, хотя находится в сознании. По лицу Эли я поняла, что это ей не нравится.
- Кто из вас Милана? – спросил врач. – Пациент, придя в себя, назвал именно это имя.
На этом основании именно мне разрешили навестить Тараса. С замиранием сердца вхожу в палату. Тарас лежит, безучастно глядя в потолок. На звук открывающейся двери не отреагирует.
Врач еще в приемном покое предупредил, что не стоит ни плакать, ни кричать. Разговаривать спокойно. Пытаюсь следовать ее советам, хотя все внутри меня кричит. Хочется броситься к Тарасу, крепко обнять его, но понимаю – этого делать нельзя. Он весь в бинтах. Как сообщила медсестра, есть переломы ноги и руки. Обнадежила, что внутренние органы не повреждены. Но сотрясение серьезное.
- Тарас, милый, - с трудом сдерживаю слезы, - посмотри на меня. Он поворачивает ко мне лицо, но на нем нет никаких эмоций.
- Ты узнаешь меня? – спрашиваю с внутренним трепетом. Но Тарас молчит. И не просто молчит, а вообще никак не реагирует на мое появление и слова.
Сажусь на стул рядом. Глажу его руку. Заглядываю ему в глаза. Но отклика – никакого. Становится страшно. Смотрю на врача. Он знаком приглашает меня выйти.
- Что это с ним? Почему он молчит?!
- Так бывает при сильном ушибе головы. Мозг утрачивает некоторые функции. Но в большинстве случаев это кратковременная симптоматика. К сожалению, вполне возможна посттравматическая амнезия. Но выяснить это пока невозможно. Будет ясно, когда он заговорит.
- Доктор, скажите, насколько это серьезно и что я могу сделать?
- Пока ничего определенно сказать нельзя. Время покажет. А пока – терпение. Вы останетесь с ним или уедете? Я думаю, он не случайно назвал ваше имя. Значит, вы ему дороги, и ваше присутствие могло бы ускорить его выздоровление.
- Конечно же, я останусь с ним.
- Кем все-таки вы ему приходитесь? Жена?
- Почти, - отвечаю, а у самой слезы ручьем.
- Вам надо держать себя в руках, особенно, когда вы рядом с ним. Ему нужны только положительные эмоции и присутствие рядом близкого человека. Пройдемте в кабинет, я отдам вам его телефон. Может быть, он понадобится.
- Так я прямо сегодня смогу остаться в клинике?
- Безусловно, если это возможно. Ваши друзья, надеюсь, позаботятся и обеспечат вас всем необходимым.
Элина бросилась обнимать меня, засыпала вопросами. А я в ответ только показала ей телефон, который дал мне врач. С трудом рассказав о состоянии Мамаева, смотрю с надеждой. Жду, что она, как всегда, все объяснит, все расставит по своим местам. И все будет, как прежде.
Не будет этого странного исчезновения Юли, ужасного отъезда Соболева. Главное – не будет этой страшной аварии…
Но Элина на этот раз не находит возможности изменить ситуацию. Минин молчит, листая телефон Тараса.
- Как зовут его воронежского друга? - спрашивает меня. Я с трудом пытаюсь вспомнить фамилию.
- Шувалов, - подсказывает Элина. А у меня всплывает имя:
- Данила, - говорю, как автоответчик, попутно недоумевая, зачем оно ему надо.
- Стоп! Я встречал в контактах это имя или что-то похожее, - говорит радостно, словно от этого зависит выздоровление Тараса. Мы с Элиной смотрим на него в ожидании объяснений.
Минин, не обращая на нас внимания, прокручивает контакты:
- Вот! – радостно восклицает он, удивляя нас с Элей еще больше, - Дан. Наверное, это и есть его друг Шувалов.
- И что? – вопрос Эли опередил аналогичный запрос от меня.
- Как что? Он, наверняка, знает, зачем Мамаев ехал в Воронеж и подробности аварии. А если не знает, то ему несложно будет это выяснить. Он здесь среди своих и поможет в поиске Соболевых.
Я смотрю на него, как на ненормального. Какие Соболевы? Что мне до них? Сейчас важно только одно – состояние Тараса.
Но у Элины в глазах появляется интерес к информации Минина.
- Подожди-подожди. Шувалов может нам пригодиться и по другому вопросу. Я так поняла, что ты хочешь остаться в больнице? – обращается она ко мне.
- Ну да. Думаю, иначе и быть не может. Разве я смогу уехать?!
- Вот именно. Тебе надо будет где-то остановиться. Надеюсь, Шувалов, не откажет тебе во временном пристанище. Набирай этого Дана, - обращается она уже к Минину.
Телефон долго не отвечает, словно испытывая наше терпение. Наконец, слышен мужской голос:
- Мамаев, ты что ли? Ты куда пропал? Звоню вторые сутки…
Минин перебивает его гневную тираду:
- Это не Мамаев. Он в больнице. А мы с Миланой приехали в Воронеж навестить его.
- Что с ним? – кричит Данила, - в какой больнице? Я сейчас же подъеду.
В ожидании Шувалова Элина и Минин пытаются втолковать мне, что Данила в чужом городе для меня просто необходим. Ведь Элина не сможет долго оставаться со мной, ей придется вернуться на работу. А для Минина – это реальный помощник в розыске Соболевых.
Я пока не до конца понимаю, зачем мне нужен Шувалов. Мысли только о Тарасе. Мне хочется поскорее вернуться к нему в палату. И быть с ним рядом столько, сколько понадобится. И неважно, как я там устроюсь.
Важно только одно: видеть его, держать его за руку, говорить с ним и постараться вернуть его к действительности…
Глава 38
Шувалов примчался очень быстро. Элина и Минин рассказывали Даниле о случившемся. Я вернулась в палату. Тарас спал. Я присела на стул рядом с кроватью. Взяла его руку и почувствовала отсутствие в ней прежней силы. Слезы сдерживать не могла.
Постепенно усталость взяла свое, и я задремала. Определить, сколько времени прошло, не могла. Пять минут или пять часов проспала я, сидя на стуле? Но не это было важно. Проснулась, почувствовав на себе пристальный взгляд Тараса. Казалось, он пытается понять, кто перед ним.
- Тарас, ты узнаешь меня, - вопрос был лишним. Без слов все стало понятно.
- Это я, Милана. Постарайся вспомнить меня, - Мамаев по-прежнему внимательно вглядывался в мое лицо. – Тарасик, милый, ну скажи хоть словечко. Ты меня слышишь? – стараюсь говорить спокойно, но голос дрожит.
