Она любила кофе (СИ) - Полесья Золотникова
Увлекшись игрой, Щука сосками медленно водила по разгоряченной спине бариста, и это заставляло юношу буквально сходить с ума от возбуждения.
Сергей многое перевидал, но такой эротический массаж встретил впервые. Сразу вся боль прошла. Недомогание вообще сняло, как рукой.
Искусительница плавно перешла ладонями на его пах. Не выдержав, парень аккуратно перевернулся и притянул озорницу к себе. Ему понравилась та нежность, ласка и игривость, проявленные «свидетельницей». Как такой было отказать?
Парень с радостью овладел Таней в кровати, с интересом подметив довольно пылкий нрав партнерши. Его это совсем не оттолкнуло. Раскрепощенная и обожающая секс баба, как слиток золота среди гнилых досок. Такую на руках надо носить! Если еще готовит так же искусно — вообще космос!
Яркие ощущения её сжатия, изгибы обнаженного тела при лунном освещении, горячие бесстыжие губы — всё это открыло новую страницу в жизни Илларионова. Она стала для него богиней.
Девушка уснула на груди бариста лишь под утро, мечтая услышать от него предложение встречаться. Рядом с возлюбленным Татьяна больше не чувствовала себя дефектной. Только сказать ему прямо об своих искренних чувствах не смогла…
Новое утро беспощадно, вдребезги, разбило сложившуюся иллюзию недавно обретенного счастья.
Щукина проснулась первой от громкой вибрации телефона бариста, лежавшего на тумбочке с другой стороны. Сонная она выбралась из-под тёплых объятий партнера, обошла постель и, еле разлепив глаза, взяла мобильный. Снова раздалась вибрация. Девушка аж невольно проснулась. Экран загорелся повторно.
«СМС от Белова?» — недоуменно нахмурилась Щука спросонья.
Татьяна ловко тыкнула значок, удивившись отсутствию пароля.
«Ну, что? Ты уже выполнил свою часть сделки? Втерся ей в доверие, трахнул? Или мне снова говорить отцу, что кто-то опять всё провалил? Если да, то денег ваша компания не увидит довольно долго».
Обида и гнев овладели Щукиной. Она раздраженно швырнула мобильный на одеяло, собралась ни свет ни заря и ушла, не прощаясь. Ушла, горько глотая слезы, которые шли, не переставая.
«Деньги, компания?! Значит все это ложь?! Я просто игрушка?! Подойдешь ты ко мне, мерзкий лгун! Задушу к чертовой матери! Как я вообще могла тебе поверить?! Идиотка!» — мысленно ругалась с Сергеем Танька.
По пути на автобусную остановку её ещё долго трясло от злости…
Сергей резко подорвался в постели и судорожно осмотрелся. Тани рядом не было. В комнате стояла гробовая тишина.
С последней надеждой Илларионов «подскочил» на ноги, проверил ванну. Но тщетно: ни девушки, ни горящего света.
«Вот черт!» — зло подумал парень, вспоминая приснившийся сон, в котором Щукина плакала, а затем, сквозь слезы, послала его на все четыре стороны.
«Убирайся из моей жизни!» — невыносимо звучал в голове Танин голос.
Сергей стремительно сорвал с горячей батареи высохшую одежду и принялся собираться.
«Неужели я все-таки сделал ей больно?! — до последнего не мог понять бариста. — Черт! Всё ведь было нормально. Мы должны поговорить!»
Илларионов быстро умылся, почистил зубы одноразовой щеткой с пастой, потом навел в номере идеальный порядок. Под конец парень убрал обнаруженный на постели мобильный в карман. Заваривать чай не стал, без того времени в обрез. Юноша не терпеливо вызвал через гостиничный телефон администратора.
Девушка подошла спустя пять минут, всё проверила. Только потом они вместе спустились вниз. Она вернула денежный залог.
Угрюмо вырвав купюру, Илларионов со всех ног бросился на остановку, надеясь догнать Таню…
Но, к сожалению, Сергей не догнал Щукину. Наверное, прошло слишком много времени. Не находя себе места от мыслей после случившегося, он подавленно уткнулся взглядом в окно автобуса.
Илларионова мучили вопросы. Парень упрямо пытался понять, в чем именно провинился. Бариста перебрал миллион вариантов, прекрасно понимая: Таня не Олеся, просто так, на ровном месте, исчезать не станет.
Мимо него медленно проносились безликие очертания магазинов, домов, парков. Где-то вдалеке, среди серого унылого неба, что-то блеснуло. По стеклу автобуса хлынул дождь, плавно переходя в ливень.
Илларионов про себя недовольно матюкнулся. Видимо судьба опять предстать мокрым перед Щукиной. Только в этот раз, шептала интуиция, он действительно может быть послан.
«Попытка не пытка».
Илларионов железно должен узнать, что сделал не так…
Выйдя из автобуса на остановке перед главным корпусом, Таня тяжело вздохнула.
«Ливень. Как не вовремя! Придется сначала пойти в общежитие, переодеться, взять зонт, только потом явиться на оставшиеся практики. Блин, задания!» — запоздало схватилась девушка за ноющую голову.
Всё лежало в её комнате. Щукина со всех ног бросилась за проектами.
«Чтобы я еще раз позволила Верке сводничество? Да никогда!»
В университете бариста бежал по коридору сломя голову, чтобы успеть. Еще пара минут задержки, и куратор просто развернет опоздавшего обратно, даже если тот лучший студент курса. Юноша едва уложился. Мужчина уже демонстративно положил руку на ручку двери.
— Сергей? Ну, проходи, — немного удивился преподаватель внешнему виду студента, однако публичного допроса устраивать не стал.
— Ахаха, Серый — сбежавший жених со свадьбы, — усмехнулся одногруппник Кирилл.
«Прямо Капитан Очевидность! Куда бы деться?!» — пронеслось в голове юноши.
— Это же какая невеста должна быть?! Если Белова, то я не удивлён! — в голос загоготал Витька.
— Ага, точно, — язвительно хмыкнул парень в ответ.
— Всё, орлы, тишина. Весь юморочек за дверь, серьезность на лица и приступаем к проверке. Тема была довольно сложная.
— Вот черт, — громче чем хотел, проворчал он, когда не увидел девушки в аудитории.
— Что такое, Илларионов? — не выдержал куратор.
— Не поверите, чертежи забыл, — пожал плечами лучший студент курса.
— В следующий раз принесешь вместе с Щукиной.
«Стëб засчитан. Она сама отлично ходит!» — про себя возмутился Илларионов, но вслух лишь угрюмо кивнул.
Профессор привычно приступил к перекличке студентов. Сергей не вслушивался, просто устало уперся лбом в крашеную деревянную поверхность стола.
Так прошла половина семинара. Он и парта. Студент уныло посмотрел на циферблат настенных часов. Время тянулось, будто резиновое, а спать было нельзя.
«До чего скучно быть двоечником», — мысленно про себя подметил юноша.
И краем глаза «срисовав» незаметно прошмыгнувшего мимо препода из аудитории Скрипко, парень отпросился у куратора следом за ним…
Как и всегда, невысокий худой Пашка, косящий под гота, с блаженной улыбкой на тонких губах затянулся сигаретой в общем мужском туалете.
— Слышь, Сизый, дай одну, — с ходу обратился Серый, нервно заставив того подавиться кашлем.
— Бляха, Илларионов, ты же бросил. Чего так пугаешь? Думал, препод опять спалил.
— Как бросил, так начал. Слыхал,
