Звездунец - Оксана Алексеева
– Нам пора собирать вещи, отбываем на рассвете. Даже попрощаться толком не получится, чтобы потом хайпа не огрести. Ну ничего, будем ждать вас дома.
Слава тоже поднялся на ноги, а Тоня посмотрела ему в глаза и жалобно прошептала:
– И ты будешь ждать?
Он почему-то покосился в мою сторону, а я в панике выкатила глаза, сигнализируя ему: «Нет-нет-нет! Не смей оставлять эту красотку брошенной наедине с моим Эдиком!». Слава то ли понял посыл, то ли ему стало окончательно плевать, но ответил нейтральное, обратившись к девушке по псевдониму:
– Илона, у тебя волосы растрепались. Рекомендую средство «Балашихинская краса – Ультра Плюс». Шикарная вещь, говорят.
– Чего?!
На последний вопрос Тони уже никто не отвечал. Мы плелись рядом, обмениваясь мнениями. Слава сказал:
– Интересно вышло. Мы проиграли сразу после того, как решили победить.
– А я не сильно расстроилась, – призналась честно. – Просто неожиданно. Но на самом деле нам обоим здесь не место – тужимся, пыжимся, а все равно как-то не вписываемся.
– Да я тоже не расстроился, – согласился он. – Ты была права – я из вредности стараться начал. Но сегодня как-то даже полегчало, больше нет смысла даже вредничать.
Я понимала, о чем он говорил – для него сегодняшнее поведение Тони стало последней каплей. То есть если Эдик реабилитировался и успел вовремя расставить приоритеты, то она просто тихо радовалась, что в этом туре вылетели не они. Но Славу потерять она не хотела – в ее последнем взгляде я как раз не разглядела ни капли притворства. Они потом сами в этом разберутся, если захотят. А мы теперь можем выдохнуть и расслабиться – все тревоги позади.
– Как же я соскучилась по дому! – весело запела я.
– Как же я соскучился по нормальному стационарному компу, – поддержал Слава.
Менеджер настиг нас и обнял за талии, с силой притягивая к себе.
– Чего расклеились, нюнечки дорогие? Да, обидно, зато какой был удар! Вячеслав Сергеевич, если пожелаешь, контракт на обувь тебе продлим. После такого пинка они тебя с ног до головы своими кроссовками увешают! Ты же их предыдущее лицо в грязь ухряпал – поразительное совпадение, на этом можно таких рекламных слоганов настрогать, что закачаешься!
– Да ну вас, Дмитрий Алексеевич, – Слава не сдержал тихого смеха.
– Засмущался-то как, стесняшечка моя! А ты, Светусь, не планируешь карьеру где-нибудь в медиа? Посмотрим в агентстве, какие варианты есть.
– Я планирую папу и маму для начала обнять. А потом уже начну думать, как жить дальше. У нас, кстати, за шоу нехило так накапало – полгода могу ни о чем не думать.
Мы улетали втроем, а с тропическим раем прощались без слез и стенаний. Все хорошо в меру: даже от солнца, пальм и экзотической еды со временем перестаешь получать невообразимое удовольствие. Возможно, только в самолете поняли, как за эти долгие и насыщенные недели морально вымотались.
Глава 13
Конечно же, родители встречали меня в аэропорту. Но и Славу тоже было кому встретить. Они общей четверкой нас и ждали, каким-то образом друг друга узнав и успев перемыть нам косточки. Дмитрий Алексеевич хлопнул нас напоследок по спинам и унесся вдаль, а я протянула подарки – каждому собрала небольшой презент, а уж для Марии Леонидовны не забыла захватить обещанный шампунь. Женщину я много раз видела во время видеосвязи, но вживую она оказалась немного другой: выше, чем представлялось, и удивляла золотистыми глазами, вокруг которых расходились лучиками морщинки.
Они наперебой нас поддерживали и хором заверяли, что больше никогда не включат «тупое шоу, избавившееся от единственных интересных персонажей» – но это понятно, родители для того и существуют, чтобы беззаветно льстить своим детям. Вот только мой папа всегда отличался излишне агрессивным чувством юмора:
– А может, мы это – жениха сменим, пока балбес в командировке?
– Ну па-ап! – возмутилась я, сразу понимая, на кого он намекает.
Но Славин отец оказался не лучше:
– Эх, сотню лет назад мы бы уже выслали сватов, этих малолеток бы даже спрашивать не стали.
Я тем же тоном, как и собственного папу, попыталась осадить и его:
– Ну Сергей Иванович!
Один Слава ни с кем не спорил. Он пару секунд разглядывал высокий потолок аэропорта, а потом безразлично сообщил:
– Ладно, я поеду к себе. У меня на завтра два важных заказа, я и так все сроки запорол.
– Даже домой не заедешь? – всплеснула руками Мария Леонидовна. И уже в спину сыну протянула: – Дети вырастают мгновенно – потом отлавливай их между делами…
Сергей Иванович пожал руку папе и на прощание махнул:
– Костя, Наташа, будем на связи… – он подмигнул мне и добавил тихо: – На всякий случай.
Забавные, конечно, у Славы предки. Вроде бы спокойные и непробиваемые, но шутки у них подозрительные. Мы же втроем с удовольствием поехали домой. Я-то еще не выросла – меня не надо отлавливать, я до возвращения Эдика сама не стремлюсь из родительского гнезда убегать.
Все было до боли привычным и знакомым, но отчего-то через пару дней накрыло негаданной тоской. Москва-то оказалась сырой и холодной, ничего феерического в ней не происходило, а организм уже привык к состоянию перманентного стресса – и будто требовал, чтобы произошло хоть что-нибудь. Я словно взобралась на Эверест, почти задохнулась там от недостатка кислорода, но потом улетела вниз – и все еще не могла оклематься и сообразить: где я, что я и зачем я. С Эдиком мы обменивались сообщениями каждый день, но от этого становилось только хуже. Он писал, что скучает, но до его приезда было слишком много времени – вряд ли они с Тоней вылетят быстро, уж в тройку лидеров их точно пропихнут, даже если на ручках туда потащат. Грусть ощущалась настолько зеленой, что я буквально не могла себя заставить включить шоу и проверить, как у них там дела – беспокоилась, что начну жалеть о нашем проигрыше и разлуке, которой я так хотела избежать.
С каждым днем давило все сильнее. И я сама не могла сформулировать точно причину своего состояния, поскольку оно собиралось из разных эмоций: ревности, беспокойства, скуки и вернувшегося ощущения своей серости. Неужели вся моя любовь с Эдиком в это и превратится: он будет сиять где-то там, в недосягаемости, а я
