Грязная тайна - Ольга Джокер
— Это наш губернатор, — шепчет Катя, когда низкий коренастый мужчина подходит к нам с бокалом виски.
Кажется, он уже прилично поддат. Во всяком случае плохо совладает с собой и разговаривает заплетающимся языком.
— Для нас очень важно расположить его, — продолжает сестра. — Поэтому не болтай много лишнего. Миша меня убьет.
— Хорошо. Без проблем. Я могила.
Потягиваю бокал шампанского, рассматриваю присутствующих гостей. Дух захватывает от мысли, в каком обществе я вдруг оказалась. Обычная девчонка-танцовщица, которая едва не попала в тюрьму, теперь попивает дорогой алкоголь в компании мэрии, судей, прокуроров, губернатора и многих-многих других. Президента, случайно, здесь нет? Коля был бы в ужасе и ни за что не стал бы со мной после этого общаться. Впрочем, мы и так прервали любые связи.
Губернатор делает глоток виски и на повышенных тонах общается с Катей. Сестра у меня очень умна и эрудирована, но она теряется и бледнеет. Инициативу сразу же перехватывает Медведь, будто ограждая невесту от грубияна.
Басаргин ведет себя куда спокойнее и терпеливее, чем оппонент. Поясняет, почему средний возраст чиновников значительно снизился.
— Важной ценностью нашего поколения является профессионализм, Михал Андреевич! — возмущается губернатор. — Что могут дать люди твоего возраста?
— Молодёжь полна энтузиазма и энергии. Что в плюс, Николай Иванович. В большинстве своём в креслах нашего города сидят старые маразматики, которые нихера не предпринимают. Они полностью коррумпированы и едут по накатанной.
— Молодёжь вооружена идеей, Миша, что мир нужно менять, — отвечает губернатор. — А ты же прекрасно знаешь, что я за стабильность.
— Для этого нужны сбалансированные команды, которые состоят из разных поколений. Не только пенсионного возраста.
Спор продолжается. Щёки Николая Ивановича то и дело раздуваются. Катя говорила, что губернатору нужно угодить, но я не вижу, чтобы Медведь шёл ему на уступки. Хотя бы каплю!
Я с интересом слушаю, пытаясь вникнуть. Идея Басаргина кажется мне безумно близкой. Хочется высказаться из своего небольшого личного опыта, но Катя строго-настрого приказала мне не встревать в разговоры.
— Алис, потанцуем? — предлагает Руслан во время разгара дискуссии.
— Да, пойдем.
Катя забирает у меня бокал с шампанским и довольно улыбается.
Выхожу на танцпол, опускаю руки на плечи Руслана. Мне сложно начинать с ним разговор, но, к счастью, мужчина не даёт заскучать и развлекает меня как может. Я заливисто смеюсь почти весь совместный танец. Спустя несколько минут совершенно забываю о том, что мы едва знакомы.
Когда Катя наладила контакт с отцом, то строго отделила две семьи: семью по отцу и по матери. Если у сестры намечались именины, то один день она праздновала с нами, второй день с отцом и третий — посвящала друзьям или любимому мужчине. И никогда эти оси не пересекались.
После танца мы возвращаемся в нашу тесную компанию. Катя приносит интересные канапе на тарелке. Пробовали ли вы авокадо с креветкой на одной шпажке? Или с клубникой и сыром с плесенью? Лично я впервые!
Губернатор с трудом стоит на ногах, но тем не менее вливает в себя бокал за бокалом. Он меня не на шутку пугает.
— Я отойду в дамскую комнату, — шепчет на ухо Катя.
— Хорошо.
— Ты могила, — строго напоминает.
— Да, конечно!
Делаю глоток шампанского, голова кружится. Тело лёгкое, воздушное. Музыка в зале играет просто чудесная — сладкой эйфорией распространяется по организму.
— Мне интересно общаться, Михал Андреевич, но тебя не переспорить! — возмущается губернатор. — Тем более я в стельку пьян.
Он тянется к телефону, который звонит где-то в кармане пиджака. Достает его, пытается сфокусировать взгляд и принять вызов, но мобильный падает на пол прямо мне под ноги.
Наклонившись, поднимаю его и протягиваю Николаю Ивановичу. Тот смотрит на меня так, будто впервые заметил, что я вообще существую.
— А я тебя видел! — тычет в меня толстым пальцем. — Танцевала на концерте, да?
Молча киваю, вспоминая наставления сестры. Молчать, иначе Миша разозлится. Губернатор осматривает мои руки, слегка прищуривается.
— Кто тебя ранил, дитя моё? — интересуется строго.
Все присутствующие мужчины тоже обращают внимание на полосы, которые присутствуют на моих руках.
— Подралась, — отвечаю правдиво.
— Какая прелесть, — потешается Николай Иванович. — Расскажи, как так вышло, а то я утомился слушать Басаргина.
Я ощущаю прикованные к себе взгляды, от которых становится не по себе. Чёрт. Катя сказала, что важно понравиться Николаю Ивановичу, а тут я. Со своей нелепой историей. Возможно, стоило бы её приукрасить, но фантазия почему-то испаряется напрочь.
Когда я волнуюсь — то много болтаю. Когда начинаю болтать — то меня уже не остановить.
В красках рассказываю о том, как соперница испортила мой костюм. Как мы дрались и даже кусались. Как нас разнимал тренер и остальные участницы коллектива.
Удивительно, но меня никто не перебивает. Губернатор лишь просит Руслана принести ему ещё порцию виски.
— Очаровательная девочка. Чья она, Басаргин? — интересуется будто бы между прочим губернатор и смотрит на меня в упор: — Давай-ка мы с тобой потанцуем, о, ангел?
Его предложение звучит не совсем как вопрос. Я застываю на месте, делаю глубокий вдох. Танцевать с пьяным в стельку мужчиной мне совершенно не хочется. Появляется стойкое непринятие ситуации. Хочется раствориться.
— Моя она, — невозмутимо отвечает Медведь. — Прости, Николай Иванович, потанцует, но в другой раз. Я раньше занял очередь.
Шутливо закатываю глаза, когда он делает шаг навстречу. Позволяю вывести себя на танцпол.
Не так давно я танцевала с Русланом, но эмоции рядом с Медведем обостряются при этом в сотни тысяч раз! Дыхание рвётся, во рту пересыхает. Сердце отчаянно таранит грудную клетку и даже не пытается сдаться.
— Когда это ты занимал очередь? — спрашиваю у Миши, когда он опускает горячие ладони на мою талию и прижимается ко мне всем своим твердым телом. — Вообще-то Руслан забронировал весь мой вечер.
— Обойдется.
— Ты очень резкий. Кажется, губернатор остался недоволен.
— Карасев на утро и не вспомнит, с кем общался, — равнодушно отвечает Миша. — Не хочу, чтобы он трогал тебя. О нем не очень хорошие
