Парень встретил парня - Дэвид Левитан
– Так ты впрямь его поцеловал? – спрашивает Ной.
– Угу.
– Когда?
– Сегодня утром.
– Сегодня утром?
– Угу.
– Ладно, – говорит Ной. – Хочу понять вот что… Я всю дорогу думал, что вы с Тони просто друзья. Получается, у вас все серьезнее?
Я не верю своим ушам и уточняю:
– О чем это ты?
– Я о том, в первый ли раз ты поцеловал Тони?
– Тони?! – Мне хочется смеяться.
– Да, Тони.
Губы сами расплываются в улыбке.
– Тони я не целовал. Так ты об этом слышал? Господи! Вчера я гулял с ним в парке и обнял его, потому что он был расстроен. На этом все!
Мне кажется, это должно прояснить ситуацию, а Ной обескуражен пуще прежнего.
– Так кого ты целовал сегодня утром?
Кхм.
– Ну… Э-э-э…
– Ну? Э-э-э?
Дурак я! Дурак! Дурак!
– Ну… Кайла, – отвечаю я.
У Ноя глаза на лоб лезут. Теперь он проснулся окончательно.
– Своего экс-бойфренда Кайла?
Я киваю.
На этот раз смеется Ной.
– Боже, парней я выбираю с отменным вкусом! Мне лучше, чтобы ты целовал Тони. А не Кайла!
– Так я могу объяснить, – говорю я, хотя, пожалуй, я уже объяснил.
– Не затрудняйся, – отзывается Ной. – В самом деле, ты ведь не собирался мне об этом рассказывать!
– Но я рассказал, – замечаю я. Хоть это должно пойти мне в плюс.
– На выходных я ездил в свой старый дом, общался с тремя своими лучшими подругами и говорил с ними о тебе, – продолжает Ной. – Знаешь, что они мне посоветовали? Они посоветовали мне быть осторожнее. Хлоя, Анжела и Джен сказали, что я слишком доверчивый. Мол, я считаю, что мир неправдоподобно хорош, но ключевым словом в итоге оказывается «неправдоподобно». Пол, ты так мне понравился! Ты не представляешь, до чего трудно мне было! Бросить все, что мне дорого, перебраться в другой город, а потом раз – и довериться чужаку, возложить на него всю свою надежду. Однажды я открыл душу Питту, а потом, хоть поклялся не наступать на те же грабли, начал открываться тебе. К счастью, далеко дело не зашло. К счастью, горькая правда выясняется сейчас, а не через два месяца.
Я чувствую, к чему ведет Ной, и хочу это пресечь.
– Пожалуйста, не делай так! – тихо прошу я.
Ной начинает от меня пятиться.
– Я так не сделаю, – говорит он. – А ты уже сделал.
– Это был просто поцелуй!
– Просто поцелуев не бывает, – качает головой он. – И ты это знаешь. Поэтому просто иди домой.
Из глаз текут слезы. Контролировать их я не могу. Пытаюсь сдерживаться, пока Ной не войдет в дом и не перестанет на меня смотреть. Вот теперь Ноем явно движет злость, а мной – обида, которая еще обиднее потому, что я нанес ее себе сам. Ной хотел от меня одного – аккуратности в отношениях. Я был неаккуратен. До ужаса неаккуратен.
– Спокойной ночи, – желаю я направляющемуся к своему крыльцу Ною.
– Спокойной ночи! – желает он в ответ то ли по привычке, то ли по доброте душевной – кто знает?
Домой я бреду по середине улицы, наедине со своими мыслями и расстройством. Безумнее всего, наверное, то, что во мне еще теплится искра надежды. Понятно, что прямо сейчас отношение Ноя ко мне не изменишь. Но «прямо сейчас» скоро превратится в «минуты, дни, недели назад». Мои чувства к Ною одним оборванным разговором не убить. Мое ужасное состояние – извращенное доказательство того, как дорог и как важен мне Ной. Заварить кашу я сумел – сумею и расхлебать. Сесть в лужу я сумел – сумею и выбраться.
По крайней мере, я так думаю.
Клаббер-трабл
Мама засекает меня утром, когда я решаю, вылезать из постели или нет. Не понимаю, почему могу остаться дома при простуде (она ведь со временем пройдет), но должен испытывать свою храбрость в унылых школьных коридорах, где не жду встречи ни с кем (это может пройти, а может и нет). Я спешно сочиняю отмазку, но мама не дает мне и рта раскрыть.
– Даже не пытайся! А перед уходом обязательно повесь сигнальный жилет в шкаф. На полу его не оставляй.
Уели по двум пунктам. Начало дня удачным не назовешь.
Начинается мандраж по поводу того, что надеть, ведь каждая моя вещь с кем-то ассоциируется. Рубашки, которые мне помогал выбирать Джесс. Брюки, в которых я встретил Ноя. Вчерашняя одежда, перекинутая через спинку стула, – не верится, что в одних и тех же джинсах я поцеловал Кайла и был брошен Ноем.
В итоге из недр шкафа я выуживаю свитер, который год назад получил на день рождения от тети. Свитер оранжево-зеленый, благодаря ему мои обычно зеленые глаза кажутся оранжевее. Горловина узковата, рукава длинноваты, но свитер я надеваю все равно.
Наверное, это мое новое начало… или моя последняя надежда.
Первый, кого я встречаю, добравшись до школы, – наш букмекер Рип. Похоже, он меня поджидал. Рип обводит взглядом мой свитер, но ничего о нем не говорит.
– Так все уже случилось, да? – спрашивает Рип. – Ты остался один?
Фактически это так. Я потерял Ноя, Кайл мне не нужен, а Тони в качестве варианта никогда не рассматривался.
Я остался один.
Хотя…
Я снова думаю о Ное.
– Игра еще не сыграна, – заявляю я Рипу.
– По мне, так очень даже сыграна, – заявляет он с ухмылкой. Чувствую, в уме он уже подсчитывает выручку.
Неожиданно для себя я прижимаю ладонь к плечу Рипа и подбираю подходящую спортивную аналогию.
– Слушай, нельзя же принимать ставки на Суперкубок, а потом объявлять победителя в середине сезона. Я-то думаю, мы и до середины сезона не добрались. Начнешь собирать деньги – я всем расскажу, что ты мухлюешь. Такое никому не понравится.
Рип на минуту задумывается.
– Даю тебе срок до Вдовьего бала, – наконец заявляет он. – Так я и ставок больше соберу.
Я киваю и убираю руку ему с плеча.
Рип уходит, а из-за спины у меня появляется Беспредельная Дарлин.
– Рип никогда ни с кем не встречается, – изрекает она.
– Почему?
– Ему не нравится возможный расклад.
Беспредельная Дарлин оглядывает мой свитер.
– Понимаю, что должна такое ненавидеть, но твой свитер мне нравится.
– Ну спасибо.
У Беспредельной Дарлин наряд безукоризненный: винтажная футболка с Ангелами Чарли и мини-юбка из белого кожзама. (Не представляю, как она ее снимает. Да что там, даже как надевает – не представляю.)
– Как твои дела? – интересуется Беспредельная Дарлин.
– Словами не передать, – вздыхаю я, а потом выкладываю все.
– Ой, милый! – восклицает Беспредельная Дарлин, выслушав мои стенания. – Как говорила моя бабуля: «Только подумаешь, все, мол,
