По его правилам - Маша Малиновская
Бахурин выслушал мою, наверное, первую примирительную речь с признанием собственных ошибок, абсолютно беспристрастно.
— Ну так ешь, если вкусно, — только и сказал. — Остыло уже.
И я принялась есть. Он пока тем временем встал, убрал свою тарелку в раковину и поставил на огонь чайник.
— Но ты по-прежнему хочешь знать, за что меня на учёт поставили? — спросил не оборачиваясь. И я даже не отвечала, когда он продолжил сам. — Мы с парнями угнали тачку у соседа, а ещё разбили витрину в магазине. Я этим уж точно не горжусь, оправдываться не стану, тем более оправдания эти будут звучать по-детски.
— А ты попробуй, — я взяла свою тарелку и тоже отнесла в мойку. Я хоть готовить и не умею, но вот вымыть посуду за обоими точно смогу.
И Бахурин рассказал и о брате, которым очень дорожит, но который оступился, а вот отец не стал помогать. И о том, как обозлился на отца, потому и учинил такой разбой. Чтобы того позлить и опозорить. Глупо, конечно, но и его понять можно. Поступок скверный, но теперь я знала, что он не бандит какой-то. Мне стало намного спокойнее.
— Говорю же, глупо всё это. И отмазка про отца глупая. Накосячил, этого не отнять.
— Ну, я тоже родителям назло делала. Маме. Стыдно потом было сильно. Я так хотела котёнка, но у нас уже был маленький пёсик — мамин любимчик. И мама сказала, что одного животного нам достаточно. И вот однажды я намеренно не закрыла до конца дверь, когда пошла в магазин. Фантик выбежал и потерялся. Мама очень плакала, а мне так стыдно было.
— И сколько тогда тебе было.
— Одиннадцать.
— Пёсика нашли или кота всё же купили?
— Нашли Фантика, я и нашла. Всю округу оббегала. И про кота больше не просила.
Эта история всегда сидела внутри огромной ледяной глыбой стыда. Именно тогда и пообещала себе, что больше никогда не солгу родителям. До сегодняшнего дня получалось.
— Ладно, — Бахурин отставил пустые кружки из-под чая. — Пошли фильм посмотрим, тут есть штук десять видеокассет, можно выбрать. А хочешь — книгу почитай. У бабули в серванте есть твоя любимая Анжелика вроде бы.
Я ополоснула кружки, выключила в кухне свет и прошла в зал за Бахуриным, который как раз разложил диван и вытащил из шкафа две большие подушки.
Глава 23
— Мы будем спать… эм… рядом? — прозвучало и так не очень, хорошо, что я не брякнула «вместе».
— Извини, Маркиза, но я не сильно джентльмен, чтобы зимой спать на полу. Диван широкий, одеяло тоже, так что поместимся.
Бахурин вытащил из шкафа сложенную простыню и расстелил её на диване, бросил туда подушки, потом из нижней дверцы вытащил большое одеяло и его тоже развернул.
Чтобы скрыть свой шок от ситуации и дикое смущение, я отошла к серванту с книжными полками. Вытащила наугад какую-то, где была изображена девушка в красивом длинном платье с колчаном стрел за спиной, и витиеватыми золотыми буквами было выбито название.
— Есть «Брат 2», «Изгой», «Чего хотят женщины» и сборник Симпсонов… — стал перечислять, перебирая видеокассеты в коробке. — Что хочешь? Времени куча ещё, можем несколько посмотреть.
— Включай, что тебе хочется, я пока почитаю.
— Как хочешь, — Бахурин пожал плечами, включил видик и затолкал внутрь одну из кассет, а потом развалился на диване.
А я угнездилась в кресле, поджав под себя ноги и раскрыла книгу. Первые страницы пришлось вчитываться, а потом я провалилась. Книга рассказывала о фэнтезийном мире, а главная героиня была дочерью опального вассала короля, которая своим замужеством за принцем могла спасти страну от раздора. Смелая, воинственная девушка была не готова отдать себя врагу и выбрала другой путь — борьбу.
Было настолько интересно, что я даже не заметила, как пролетели два часа. Мне даже звуки фильма, который смотрел Демид, никак не мешали. Я вздрогнула и словно очнулась, когда рядом со мной на столик между креслами опустилась чашка с дымящимся ароматным чаем и блюдце с бутербродом.
— Маркиза, ты хоть позу поменяй, — усмехнулся парень. — А то потом не разогнёшься.
И оказался прав. Я со стоном выпрямила затёкшие ноги, ощутив, как одна из них покалывает. Встрепенувшись, вспомнила, что обещала позвонить маме и поспешила на кухню за сотовым. Сообщила, что всё в порядке, убедила её не волноваться. Снова солгала, когда мама спросила, не мешаем ли мы пожилому человеку. Потом вернулась в зал и снова забралась в кресло, но решила пока книгу отложить и посмотреть вместе с Бахуриным фильм. Предыдущий он досмотрел и включил следующий.
Чем дальше шло время, тем сильнее меня смущал момент, когда пора будет ложиться спать. Всё это слишком странно. Дико, я бы даже сказала. Наверное, я лучше вот так в кресле просижу ночь, а потом дома отосплюсь.
— Я спать. Ты будешь ещё что-то смотреть? — спросил Бахурин.
— Нет, лучше ещё почитаю.
— Как хочешь. Спокойной ночи.
Он пультом погасил телевизор и видеомагнитофон, натянул одеяло и откинулся на спину. Я подобрала снова колени, ближе склонилась над столиком, на котором стоял торшер. Комната погрузилась в тишину, нарушаемую лишь спокойным тихим дыхание парня. Я же как-то дышала почти сдавленно, ощущала, что щёки теплее, чем обычно. Буквы в книге с трудом складывались в слова, да и те почти не отпечатывались в голове.
Спать хотелось. Слишком уж напряжённым оказался этот день. По плечам пробежала дрожь, и я втянула руки в рукава толстовки Демида, поёрзала в кресле, умащиваясь удобнее. Буквы начинали плыть перед глазами.
— Маркиза, я не кусаюсь. Иди ложись, — он сказал это тихо, но я вздрогнула от неожиданности, думала, уснул уже. — Тебе после всего выспаться надо. Сначала хотела ответить, что мне и в кресле хорошо, но потом ещё раз посмотрела на диван. Широкий вроде бы. Сидеть, скрючившись, уже сил нет.
— Ладно, — поднялась и размяла ноги. — Только ты ещё к стене подвинься, пожалуйста.
— Тут уже
