Кукла.Собственность бандита - Мила Реброва
Своей атакой он заявлял права на мое тело, которое с радостью принимало его господство.
Подхватив под попку, Хайсам подсадил меня на барный стул, на ходу задирая платье и тут же трогая меня между ног. Он прошелся пальцем вокруг клитора, очерчивая его прямо сквозь трусики и заставляя меня дрожать от охватившего возбуждения.
Схватив его за затылок, я оторвала его голову от себя, разрывая наш безумный поцелуй, и неистово впилась в его шею. Его вкус сводил с ума. Запах пота вместо того, чтобы оттолкнуть, лишь притягивал к нему, пробуждая во мне что-то первобытное и превращая в голодную самку.
— Умеешь ты приложить, Кукла, — прошипел он внезапно, разрывая мои трусики в клочья. — Думаешь, покорила меня? Подчинила своей воле?
— Разве такое возможно? — Встречаясь с его взглядом, спросила я. — Хищника нельзя приручить. С ним можно лишь попытаться договориться, — рывком сдергивая с него шорты и высвобождая на волю каменный член, прохрипела не своим от возбуждения голосом.
Огромный орган со вздувшимися венами так и манил взять его в рот, но у Хищника были другие планы.
Зажав его в кулаке, он буквально пришпилил меня к стулу, грубо врываясь внутрь моего текущего лона.
Я прошипела, ощущая силу, с которой он начал двигаться, ухватив меня за бедра и совершенно не давая приспособиться или привыкнуть к его исполинскому размеру.
В отместку я лишь впилась ногтями в его плечи и укусила в шею, точно зная, что там останется след, которому он не обрадуется, когда обнаружит.
У Хайсама было строгое табу на засосы и царапины. Которое я хотела нарушать и впредь, больше не собираясь слушаться его приказов.
Вновь схватив за волосы, Хайсам грубо оторвал мою голову от своей шеи, с диким блеском в глазах отводя ее назад и впиваясь в мой рот карающим поцелуем. Я даже почувствовала вкус крови от прокушенной им губы, но это не помешало мне ответить тем же, вцепившись в его волосы.
Его язык боролся с моим за господство в то время, как член протыкал меня насквозь, вновь и вновь совершая безумные по своей силе толчки вглубь моего тела, беззащитного перед ним.
Он был везде, заполнив не только мое тело, но и разум.
Начинаю задыхаться, но Хайсам не позволяет мне отстраниться, чтобы вдохнуть так необходимый мне кислород.
Лишь рычит мне в рот, начиная одной рукой сминать грудь, все еще скрытую под тканью платья. Он забавляется с упругими холмиками сосков, не стесненных бюстгальтером, сжимая их между пальцами, от чего мы оба заводимся еще больше, если это возможно. Пошлый звук столкновения наших тел и шумное дыхание разноситься по кабинету. Мой Хищник больше не контролирует свои действия и стоны.
Наконец оргазм настигает меня, и мои глаза закатываются от удовольствия, когда я чувствую мощную струю спермы, разливающуюся внутри меня, отчего и кончаю следом за ним, содрогаясь на опустошенном члене.
Теперь можно и поговорить.
— Как, по-твоему, это должно произойти? — Спросил Хайсам, когда мы, приняв душ и обмотавшись полотенцами, принялись за ужин, доставленный прямо в его кабинет. — Бакар не поверит, если я скажу: «Я передумал, бери мою зверушку в свое личное пользование», — отрывая мясо прямо руками и отправляя его в рот, хмыкнул он.
Ел он невероятно эротично, облизывая пальцы и наводя меня на определенные грязные мысли.
— Это не наша забота. Джеймс придумает, как это осуществить. Нужно все просчитать, мы не можем позволить себе ошибиться, — промокнув рот салфеткой и отодвигая от себя тарелку с наполовину съеденным стейком, ответила я.
— Доешь, — приказал Хайсам.
— Не хочу, — отрезала я, недовольная его тоном.
— Я не спрашивал, хочешь ты или нет. Взяла вилку и доела, — все тем же спокойным приказным тоном велел он. — Хочешь завтра получить свою волшебную таблетку? Тогда доедай.
— Знаешь, я бы могла вонзить эту вилку в тебя и вырвать твое холодное сердце, — прошипела я, придвигая тарелку обратно.
— Мое сердце не холоднее твоего. Так что мы отличная пара, Куколка. А теперь доедай свой чертов ужин.
— Бакар приехал не просто так, — задумчиво сказала я. — Возможно, он решил навестить невесту.
— Другой причины не вижу. Если бы намечалось что-то большее, я бы знал, — согласился Хайсам с моим предположением.
— Этот ублюдок еще хуже, чем я думал. Отдать родную дочь такому уроду. Да еще и своему ровеснику, — выплюнул Арман, молчавший до сих пор.
— Думаешь, ты лучше? — Спросила я, заинтересовавшись его бурной реакцией.
— Лучше, — кивнул он с решительным выражением на лице. — Красив, молод. А после того, как ты заплатишь мне обещанное, буду еще и богат. Чем не лучшая кандидатура? И я не гребаный садист, в отличие от Бакара.
— Я чего-то не знаю? — Спросил Хайсам, восседающий в кресле.
Мы собрались в его кабинете, чтобы обсудить дальнейшие планы относительно Бакара. Ждали только Джеймса, который, впервые на моей памяти, задерживался, не явившись в обещанное время.
— У кого-то слабость к малолеткам, — протянула я, присаживаясь на подлокотник массивного кресла Хайсама.
Мужчина тут же положил свою лапищу на мое бедро, словно помечая территорию.
— Ей девятнадцать, — невозмутимо возразил Арман.
— Но было шестнадцать, когда мы заключали сделку. Значит, малолетка, — ухмыльнулась я.
— Туше, госпожа, — поклонился он, признавая поражение.
— Зачем она тебе? — С любопытством спросила я, никогда не поднимавшая этот вопрос. — Что-то я не заметила недостатка женского внимания по отношению к тебе.
— Хочу, — Арман пожал плечами, но в его глазах вспыхнуло что-то такое, что подсказывало мне: он не так равнодушен, как пытается показаться. И дело тут не в простом желании обладать. — Бакар — мой. По праву, — увидев, что я хочу возразить, добавил он. — Найдите для босса другую жертву, чтобы он смог доказать свою преданность. Этот пес — мой.
— Согласен, тебе будет легче разделаться с ним. Хайсаму нужно алиби. Будет слишком подозрительно, если после того, как Бакар захотел поиграть
