Невинная (СИ) - Савино Ли

Этого не должно было быть. Он получил ее именно там, где хотел. Но вместо того, чтобы раздавить ее и преподать беспощадный урок, который он намеревался, он баловал ее.

Заботился о ней.

Это было проблемой с самого начала. Свидания и ухаживания за ней не были такими болезненными, как должно было быть. Он брал себя за руки каждую ночь и начинал думать, что Кора смотрит на него широко раскрытыми невинными и очень доверчивыми глазами.

Даже сейчас ему хотелось расстегнуть воротник, проверить, нет ли отметин, и успокоить ее болезненную кожу. И где-то по ходу дела он решил научить ее подчиняться, следя за тем, чтобы она не гнулась и не сломалась.

Потому что, хотя она была его врагом, он не хотел, чтобы она полностью сломалась.

О да, боги смеялись. А Маркус был предметом ничьих шуток. Он должен был быть безжалостным во всем. Особенно в мести. Поэтому он превратит свое сердце и плоть в камень, ожесточится перед ее мольбами и широко раскрытыми глазами и возьмет фунт плоти, которым она задолжала по праву рождения.

Кора вздохнула за его спиной.

Не спрашивай. Тебе должно быть наплевать.

-Что?,-он спросил.

-Мне просто интересно. Есть ли у меня на лице татуировка с надписью «жертва»?

Его лоб наморщился, и он повернулся, чтобы посмотреть на нее.

-Что это должно означать?

-Ты не первый, кто меня использует. О нет. Здесь есть закономерность. Я приехала в город, чтобы спастись от всего. Но посмотрите, какая у меня отличная работа.

Она без юмора усмехнулась.

-Донахьюз, потом парень, который ...

-Тебе больше никогда не придется иметь с ними дело, - сказал он, прежде чем задуматься.

-О верно. Ты что-то сделал с Донахью, не так ли? Угрожал им. Или как там. Тем не менее, - она ​​покачала головой из стороны в сторону, насколько позволял воротник. Она не смотрела на него. Ее насмешки оставались только для нее.

-Это всегда то же самое. Я думала, что это просто моя мать, но я чувствую закономерность. А общий знаменатель - это я.

Маркус заставил свои кулаки разжаться, а предплечья расслабиться. Ей раньше было больно. Почему это его так разозлило? Это не должно на него так или иначе влиять.

-Все началось с моей матери, а теперь ты ...

-Что насчет твоей мамы?, - перебил он.

-... Вы все думаете, что можете меня контролировать. И я позволяю вам. Я такая слабая. Я не хочу больше быть слабой.

Последняя часть пришла шепотом, как будто она говорила сама с собой.

-Что твоя мать сделала?

Маркус заставил себя сохранять спокойствие. Он ничего не знал о Деми, кроме того, что она выросла в приемной семье и у нее не было семьи, о которой можно было бы говорить, затем она вышла замуж за Карла Титана в 22 года и через год родила Кору, своего единственного ребенка.

Кора усмехнулась, глядя в потолок.

-Что она сделала? Она запирала меня в подвале, удерживала против моей воли. Держала меня на ферме, как в тюрьме. Она не позволяла мне уйти даже в школу или пообщаться. Потом были случаи, когда она подвергалась физическому насилию, шлепала или била меня, если я когда-либо выходила за рамки, не говоря уже обо всех словесных оскорблениях.

Кора покачала головой.

-Боги, я даже не думаю, что когда-либо говорила все это вслух. Но я была в такой же ловушке ... ну, в такой же ловушке, как сейчас.

Ее рот скривился в насмешливой улыбке.

-Она, конечно, сделала все, чтобы защитить меня. Это то, что она тебе сказала бы, если бы вы когда-нибудь разговаривали.

-Она причинила тебе боль?

В его груди бушевала буря. Мысль о том, что Деми шлепает или бьет его Кору… Потому что она была его. Его челюсти сжались, а зрение сузилось, как когда он видел врага. Никто другой не имел права брать то, что принадлежало ему.

Кора долго смотрела на него.

-Я пережила это, Маркус,- она так откровенно сказала,- И это тоже переживу.

Он делал это снова. Забывая, что она враг.

-Конечно, ты выживешь. Ты проживешь долгую и несчастную жизнь, я позабочусь об этом .

Никто не причинит ей вреда. Никто, кроме него.

Она вздохнула.

-Тебе никогда не приходило в голову, что я такая же, как твоя сестра? Невинная, пойманная обстоятельствами.

-Ты совсем не похожа на мою сестру, - снова выпалил он.

-Она умерла, и все хорошее во мне умерло вместе с ней.

Приятно было наконец сказать ей правду.

И это было хорошим напоминанием о том, почему она была здесь, и о миссии, которой он посвятил себя с тех пор, как обнаружил разбитое и окровавленное тело Кьяры. Его челюсть напряглась.

-Это не правда,- Кора рванулась вперед,- В тебе есть хорошее. Я сказала об этом Мейв, потому что считаю ...

-Достаточно.

Пора научить ее ее месту.

Он снял ее цепочку с изголовья и крепко держал ее. Она не протестовала, когда он вывел ее из комнаты.

Он должен заставить ее ползать. Он хотел унизить ее всеми возможными способами. Но в данный момент это просто ... не казалось правильным.

Он все еще хотел этого. Плохо. Увидеть ее на коленях перед ним... его член стал стальным от одной мысли. Но было что-то в ее добровольном подчинении, в тот момент, когда она наконец сдалась, злая искра все еще горела в ее глазах - боги, он быстро становился зависимым от этого.

Фактически, он надеялся увидеть это всего через несколько минут.

Она позволила ему провести ее к столу, тяжелому деревянному бруску, достаточно длинному, чтобы вместить двадцать человек, где они могли поесть, с видом на сверкающий перед ними город.

Стол для одного.

Рядом со стулом лежала подушка. Он почувствовал в тот момент, когда она это увидела, и поняла, что это значит.

-Нет.

Она оторвалась.

Маркус ждал, крепко держа ее за поводок, в его животе закипало удовольствие. Было неправильно получать столько удовольствия от ее тренировок, но после всех этих лет самоконтроля это был единственный импульс, который он, казалось, не мог себе отказать.

-Это цена, - напомнил он ей. Еда уже стояла на столе, тарелки прикрыты серебряными крышками от пара. Еда пахла восхитительно, и он мог только представить, как это ее мучило. У нее заурчало в животе, неоспоримый аргумент. Ей нужно было есть.

Он наблюдал, как внутренняя борьба разыгрывается на ее лице.

И вот, наконец, она красиво упала на колени.

Триумф запел в его груди.

-Хорошая девочка, - пробормотал он, когда она устроилась на подушке.

Она ощетинилась.

-Я не твое домашнее животное.

-Нет?

Цепь звякнула, когда он потащил ее вперед. Она ждала, прижав подбородок к его колену, пока он снимает паровые колпачки, источая прилив пара аппетитный запах. Если он думал о том, насколько близко ее рот был к его члену, он не смог бы пережить еду.

Вместо этого он попытался сосредоточиться на маленькой вилке омлета и поднести ее ко рту. Она пристально посмотрела на него. Но потом она открыла рот и поела.

-Смотри, - сказал он через несколько минут, покормив ее.

- Это может быть хорошо.

-Это пиздец,- пробормотала она, проглотив последний кусок омлета.

Он промокнул ее рот салфеткой.

-Кора, которую я знал, не станет так ругаться.

Она слащаво улыбнулась.

-Тогда тебе не следовало ее убивать.

Его член болезненно дергался в штанах.

-Ты закончила?

В ее голосе прозвучала дрожь.

-Да.

Она внимательно наблюдала за ним, как добыча кружащего хищника. Его должно было беспокоить то, насколько ему понравился образ.

Хватит ждать.

Он встал и поставил тарелки с едой на пол, прежде чем поднять ее. Он посадил ее на стол и положил руку ей на грудь, сжимая ее.

-Ляг на спину. Я хочу смотреть на тебя.

Хныкнув, она напряглась, но позволила ему прижать ее спиной к столу. Он раздвинул ее ноги и сел. Он мог полностью видеть ее интимные части ... все. Она была восхитительна. Ее запах был опьяняющим. Его дыхание обдало ее складки, и он увидел, как она дрожит. Она попыталась сомкнуть ноги, но его плечи раздвинули их.