Принц, Алёнушка и Волк (СИ) - Корсарова Варвара

Они нагло приставали к посетителям. Тыкали камеру в лицо человеку в тот момент, когда он наиболее смешон и беззащитен. Например, когда надкусывает сочный хинкали, брызгая соком. Или широко открывает рот, чтобы запихнуть туда шаурму. И вот тогда, в этот уязвимый момент, Милана задавала провокационный вопрос. Например: «Вы знаете, что в здешней шаурме нашли дизентерийную палочку?». И радовалась, когда посетитель начинал плеваться и давиться.

Дерзкую активистку все ненавидели и все обожали. Ее канал имел миллионы подписчиков. Ее постоянно приглашали на радио- и телепередачи. Где Милана говорила, что ее миссия – искоренить притоны и предоставить людям цивилизованный сервис. Пока ни одно заведение не удостоилось ее похвалы. Кроме сети забегаловок «Кисель и пышки» со старорусской кухней, которую держал ее богатый и влиятельный любовник.

Милану Мавкину частенько вызывали в суд, но она всегда выходила сухой из воды и продолжала обличать и пакостить.

Алёна очень боялась попасть на камеру к Милане. Та прекрасно знала ее маму – начальницу городского отдела культуры. Они с Жанной Карпинской были враги.

Ух, что будет, если Милана ее узнает и решит включить в свой репортаж!

При появлении съемочной группы посетители оживились, предвкушая интересное шоу. Кощей сначала спрятался за стойкой, но потом вылез и приготовился противостоять. На его лице переливалась смесь отчаяния и радости.

Милана – это не только скандал и унижение. Это еще и возможность получить бесплатную рекламу для заведения. Нещепетильный владелец рок-бара это прекрасно понимал.

Милана была высокой грудастой девицей. Она всегда появлялась в образе леди-вамп: черное мини-платье, умопомрачительной высоты шпильки, алые губы, алые ногти, волосы уложены в затейливый кукиш на затылке.

Как всегда, с ней была свита – здоровые мужики, способные отразить любую атаку.

Оператор походил на борца сумо. А охранниками оказались Алёнины однокурсники-качки Слава и Вадик по прозвищу «Биба и Боба».

Вот, значит, какую подработку себе нашли! Они шагали за стремительной Миланой и успевали на ходу любоваться своей статью и мускулами в зеркальных вывесках на стене.

Милана приступила к делу немедленно. Она начала кружить по залу и совать камеру людям в тарелки. Каждый раз при этом отпускала мерзкое замечание. Потом рванулась к бару и затеяла перепалку с Кощеем. Милана хотела проникнуть в помещение для работников, а Кощей ее не пускал.

Подошел испуганный охранник. Биба и Боба закатали рукава и размяли кулаки. Силы были неравны.

– Девчонки, вы тут посидите, я Кощею помогу маленько, – с досадой сказал Жека, поднимаясь с места. – Завсегдатаев, наших ребят, еще маловато. Тут все какие-то пришлые, дохлые... За Кощея не вступятся. Попробую парней утихомирить. А то еще полицию вызовут. Нехорошо будет. Кощей с полицией не дружит.

Он встал и пошел к стойке, где назревала драка. Жека не стал усугублять: он развел руки, одной ладонью уперся в грудь охранника, другой – в грудь Миланиного сопровождающего и удерживал скандалистов на расстоянии, как рефери боксеров на ринге. При этом пытался урезонить Кощея и Милану, которые спорили на повышенных тонах. Милана напористо вопрошала, иронически смеялась и сыпала оскорблениями. Кощей все больше бледнел, его костлявая рука все сильней сжимала горлышко бутылки. Оператор азартно водил камерой туда и сюда.

Алёна с тревогой следила за скандалом. Дело принимало серьезный оборот.  Она боялась, что начнется драка, как в ковбойском салуне: с разбитой посудой, визгами, стрельбой в люстры и вышвыриванием из дверей.

А вот Василиса осталась равнодушной. Видимо, в своих путешествиях она и не такое видала. Когда Жека отлучился, она вздохнула, побарабанила пальцами по столешнице и сказала:

– Ну, раз ты не хочешь, пойду я тогда, выступлю. Людей повеселю, себя покажу.

Она поднялась и отправилась на помост для выступлений. Но выбрала не караоке, а ударную установку, которая сиротливо приткнулась в углу. Взгромоздилась на табурет, взяла палочки, задумчиво покачала их в руках, как будто взвешивая, а потом принялась азартно лупить по барабанам и тарелкам.

Она выдавала раскатистый, заводной ритм с дробными переливами. Палочки так и плясали у нее в руках, нога притопывала в такт, а глаза были мечтательно закрыты.

К сцене потянулся заинтересованный народ.

Народ аплодировал Василисиному умению, подтанцовывал, улюлюкал. Кто-то подозвал официанта и велел принести исполнительнице чего-нибудь позабористей за его счет. Официант принес бокал «Мертвой воды». Прерывать бит Василиса не стала: поблагодарила кивком и взглядом велела поставить напиток на пол возле барабана.

Скандал у стойки потерял часть зрителей.  Так Милане Мавкиной было неинтересно. Она с досадой огляделась и решила изменить тактику. Ее глаза уперлись в Алёну, как дуло снайперской винтовки.

– Пришло время взять интервью у посетителей этого, с вашего позволения, заведения, – сладко пропела она в камеру и взяла микрофон наизготовку. – Давайте узнаем, что заставило их сделать неправильный выбор и прийти сюда, в этот низкопробный кабак с потными официантами, прокисшим пивом и тошнотной музыкой.

А затем Милана с целеустремленностью торпеды направилась прямо к Алёне.

Подвело зефирное платье. Оно белело в сумеречном зале, как облако, и приманивало чужие взгляды. Алёна схватила меню и спрятала лицо. Но стоит Милане подойти, как она может ее узнать! Тогда от нее не отделаешься. Милана – мастер ставить людей в неудобные ситуации и выворачивать их слова наизнанку.

Алёна перепугалась не на шутку. Она не любила публичности, не любила быть в центре внимания, и ненавидела общаться со скандалистами.

А вдруг потом мама увидит ее в репортаже! Уж найдутся доброжелатели: пошлют ссылку на видео... которое наверняка окажется шокирующим. Других у Миланы Мавкиной просто не бывает!

Ужас, ужас! Что же делать?

Алёна огляделась в поисках Жеки. Тот был очень занят: держал за грудки одного из охранников – Бибу или Бобу, не понять, а охранник отпихивал его изо всех сил. Биба-Боба отъелся на белковых коктейлях и был шире Жеки. Но масса еще не дает преимущества в драке. Драться братья не умели и не любили, это Алёна знала точно. Привыкли полагаться на свой внешний вид, который давал им фору. И Милана, видимо, обманулась, когда их нанимала.

Но Жеке все равно приходилось туго.

Впрочем, переживать за своего спутника у Алёны не было времени. Она не придумала ничего лучшего, как нырнуть под стол. В этот момент мимо проходил официант и на миг загородил его, поэтому Милана не увидела момент исчезновения. А когда официант прошел, ведущая остановилась и недоуменно подняла брови, не понимая, куда делась жертва. Но долго раздумывать не стала и кинулась к соседнему столику, где гость как раз широко открыл рот и приготовился кусать бургер.

Внизу было тесно, темно и грязно. Прядь Алёниных волос прилипла к жевательной резинке, которую кто-то приклеил к столешнице снизу. Отдышавшись, Алёна решила двигаться к выходу, пробираясь под столами до конца ряда. Это показалось удобным и безопасным: ряд пустовал, подстольное пространство тянулось как анфилада.

Она подобрала юбку и начала ползти на карачках. И при этом не могла поверить, что это все происходит с ней!

Неужели это она, Алёна, круглая отличница, заучка и пай-девочка, крадется по грязному полу рок-бара, бьется головой о перекладины, а рядом расхаживают чужие ноги, вокруг гремят барабаны и отзвуки скандала, а бант на талии цепляется за все подряд, платье трещит, колени болят!

Алёна юркнула под очередной столик, но ей не повезло: сюда направилась новоприбывшая компания. А именно, две пары ног в джинсах и грубых мужских ботинках на толстой подошве, две пары в женских сапогах на высоком каблуке. Задвигались и заскрипели стулья, ноги потоптались и замерли с двух сторон от Алёны. Алёна затихла, скрючившись.

Если ее заметят, будет глупо и  некрасиво. И это привлечет ненужное внимание.