Кэтрин Ли - Бунтарь без невесты
У Теи защемило сердце, когда она представила себе ребенка, растущего без матери. Вспомнились собственные чувства, вызванные разводом родителей. Но по крайней мере она всегда знала, где ее мать, могла написать ей, увидеться с ней. Неудивительно, что Дора так быстро и крепко привязалась к несчастному мальчику.
— Дэймон, прости меня.
— Ничего. — Он продолжал стоять спиной к ней, скрестив руки на груди. — Зато у меня была твоя тетя. Когда я познакомился с ней, отец вообще перестал обращать на меня внимание. Поэтому я почти поселился у Доры.
— А почему ты не поселился у нее по-настоящему?
— Старик был злобным, но не глупым. Не мог же он отпустить с фермы бесплатного помощника.
— Он до сих пор живет в Пайн-Бьюте? Ты часто видишься с ним?
— Вижусь с ним? Ты что, смеешься? Я не видел его пять… шесть лет. А зачем?
— Дэймон! — осуждающе воскликнула Тея. — Он же твой родной отец!
— Только избавь меня, пожалуйста, от этих слезных рассуждений о родной крови, Преббл, — резко ответил Дэймон. — Он просто зачал меня, и все. — Ярость появилась на его лице. — Ты знаешь, почему старик перестал меня бить? — Он взглянул на нее так, словно она вытягивала из него эти признания против его воли. — По единственной причине: я вырос и стал сильнее его. Этот ублюдок рассудил, что ему будет не очень приятно, если ремень в руки возьму я.
— О, Дэймон! — Тея чуть не заплакала. Она сжала в ладонях его лицо, ей ужасно хотелось хоть как-то утешить его.
Он отвел ее руки и снова повернулся к ней спиной.
— Это случилось очень давно. И продолжает случаться со многими детьми. Я с этим справился.
Не позволяя себе задуматься о том, что она делает, Тея подошла к нему и обвила руками его талию, крепко прижавшись щекой к спине, как накануне на мотоцикле. Он напрягся, словно желая освободиться от ее объятий, но она только крепче сцепила руки у него на животе.
— Ты никогда никому не рассказывал это?
Наконец она почувствовала, что напряжение чуть-чуть спадает.
— Только Доре. — Неожиданно он повернулся в кольце ее рук и тоже прижал ее к себе, дыша так, как будто только что пробежал кросс. Затем, немного успокоившись, поцеловал ее в макушку. Это платоническое прикосновение вызвало у нее радость, теплом, пробежавшую по всему телу. Она еще крепче сжала его талию.
Он усмехнулся.
— Хочешь расскажу, как пользоваться выпарным аппаратом?
— Жду с нетерпением, — солгала Тея.
Вряд ли она уразумеет хоть слово из его объяснений, но дальше слишком опасно оставаться в его объятиях.
Нечаянно открывшаяся старая боль Дэймона глубоко тронула Тею. Находясь в кольце его рук, она наслаждалась чувством защищенности, его силой. Но ей хотелось большего. Она мечтала о душевном единении с ним, мечтала защитить его от всего мира. Или хотя бы от жителей Пайн-Бьюта.
Сомнительно, конечно, что он обрадуется, услышав о ее чувствах. Но если не освободиться от его сильных рук, то просто невозможно удержаться и не рассказать ему о своей любви.
Тея сделала шаг назад.
— Да, выпарной аппарат, — напомнила она нетвердым голосом. — Хорошая идея.
— Вот именно. — Его голос был небрежен, как обычно.
Не смотря ей в глаза, он провел краткий инструктаж. Похоже, пользоваться машиной было совсем не трудно, просто не очень удобно. Когда он наконец поднял на нее глаза, то его взгляд и выражение лица были, как обычно, бесстрастны.
— Да, кое-что еще. Я должен был сказать это раньше. — Он говорил быстро, словно хотел, чтобы она не успела его перебить.
Все внутри нее сжалось от дурного предчувствия.
— Что еще, Дэймон? Это по поводу моей лицензии? Я не выдержу еще хоть одну плохую новость. Скажи мне лучше завтра.
— Нет, дело не в этом. — Он наклонился, чтобы поставить выпарной аппарат на пол, а может, чтобы не встречаться с ней взглядом. — Я не могу позволить тебе оплачивать мой труд, — сообщил он паркету.
— То есть? Об этом не может быть и речи, я…
— Нет! — произнес он тихо, но совершенно безапелляционным тоном. — Я обещал Доре. — Он выпрямился. — Конечно, не в прямом смысле, так как не знал, что обещаю. Я ехал с ней в реанимацию. Она не все понимала и говорила с трудом. Что-то насчет своего завещания. Хотела, чтобы я что-то сделал. Я пообещал ей сделать, что бы это ни было.
— О, Дэймон, разумеется, она не рассчитывала…
Нетерпение в его взгляде и резкий взмах рукой прервали ее на полуслове.
— Во время оглашения завещания я подумал, что она просила меня быть смотрителем дома. Когда же Силас прочитал письмо… я был ошеломлен. — Он с силой зажмурил глаза.
— Доры нет. А работы слишком много, чтобы я могла тебя просить об одолжении.
— Но ты же не просишь, — возразил он. — Это сделала Дора. На смертном одре, Преббл. А я дал ей слово.
Дэймон пошел в сторону своего фургона. Тея продолжала стоять на крыльце разинув рот, с кашей в голове. Только через несколько секунд до нее дошло, что он уходит. Она бросилась его догонять.
— Дэймон, ты…
Дэймон, уже успевший завести машину, высунул голову из окна и посоветовал:
— Принимайся за обои, Преббл. У тебя ужасно много работы этим летом. И если не хочешь травмы, то советую по ночам все-таки спать. Тебе понадобится будильник. Я куплю.
Не успела она ответить, как он уже уехал.
* * *Четыре часа спустя Тея отставила выпарной аппарат и потерла ноющую руку. Почему-то, когда утром Дэймон демонстрировал ей, как работает эта штука, все выглядело не так уж сложно. Но держать ее — Тея взглянула на часы — почти четыре часа одной рукой, потом другой было даже сложнее, чем отыграть шесть сетов тенниса, что до этого казалось ей верхом напряжения.
Она выключила устройство и решила ненадолго присесть. Плюхнувшись на верхнюю ступеньку, откинула влажные волосы с лица и критически осмотрела плоды своих трудов. Гордость наполнила ее. За одно утро удалены два слоя обоев во всем холле и три вдоль лестницы.
Убирая руку с волос, она подумала, что могла бы и не тратить время на мытье головы до работы — волосы слиплись от клейстера и пота, а в кудряшках застряли кусочки бумаги.
Как ни обнадеживали ее сегодняшние успехи, Тея не могла не задуматься о том, как долго сможет выдержать такой темп. Особенно если и дальше корпеть над аудиторскими заключениями. Слишком щедрое, слишком заманчивое предложение Дэймона означало, что можно будет меньше работать по ночам. А если удастся продать «корвет», то она будет свободна. Ну, не совсем свободна, но по крайней мере землю ей закладывать не придется.
Но по отношению к Дэймону это будет несправедливо.
