Клер Эллиот - Тайфун
— Как долго будет продолжаться этот шторм? — хрипло спросила она.
— Одному Богу известно. Пока дует ветер — может быть, два или три дня.
— Два-три дня? — переспросила Джульетта в ужасе.
Она не могла провести следующие два дня в этом постоянном еле сдерживаемом сексуальном напряжении. Делить этот маленький домик со своим мучителем?! Она сойдет с ума! Джульетта в истерике подумала, сможет ли холодный душ произвести необходимый эффект, чтобы она могла обмануть его в своих чувствах, но потом решила, что погрузиться в холодную воду совсем неуместно в самый разгар шторма! Она попыталась перечислить все его недостатки, но мысли ее неизменно возвращались к тем его качествам, которые заставляли ее пульс учащенно биться; даже закрыв глаза, она с горечью ощущала его близкое присутствие.
— Может, приготовим себе что-нибудь поесть? — предложил он прозаично.
«Я на него не произвела никакого впечатления», — подумала Джульетта, позволив себе сладостное удовольствие посмотреть на его загорелую обнаженную спину, когда он уходил на кухню. Неужели его страсть к ней была такой же фальшивой, как и его признания в любви?
Он тут же вернулся, гневно сверкая глазами.
— Неудивительно, что ты находишься в полуобморочном состоянии, глупая женщина! Ты даже не притронулась к пище!
— Я не была голодна, — оправдываясь, ответила Джульетта. — Когда тебя обвиняют в многочисленных преступлениях, которых ты не совершала, то это не способствует аппетиту!
Марк внимательно посмотрел на нее, и в глазах его блеснуло сомнение.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Просто Сэм отправил меня сюда, — в отчаянии сказала она.
— Зачем? — холодно спросил он. — Если ты и правда такая честная и невинная, как говоришь, то он ничего не смог бы выудить из тебя после возвращения. К чему тогда все эти хлопоты?
— Я не знаю! — отчаянно воскликнула Джульетта.
— Насколько я знаю, Сэм Голдинг не бросает деньги на ветер. Значит, он ожидал получить от тебя информацию; это, в свою очередь, означает, что ты заранее все спланировала, — неумолимо заключил он. — Ты сделаешь сандвичи? — продолжил он так, будто они только что говорили о погоде. — А я поищу масло для ламп, и свечи, если вдруг пропадет электричество.
— Это может произойти? — с сомнением спросила Джульетта.
— Очень даже вероятно, — ответил он со злобной улыбкой.
— Прекрасно! — воскликнула она, вставая. — Не будь ты таким упрямым и безрассудным, я бы сейчас уютно устроилась в отеле, вместо того чтобы торчать здесь на острове посреди шторма с перспективой, что не будет электричества!
Ей стало стыдно, что ее голос задрожал.
Марк выпрямился и, когда она хотела отстраниться от него, схватил за руки, развернул, чтобы она смотрела прямо ему в лицо.
— Не будь я таким упрямым, Джульетта, я бы сейчас сидел дома, вместо того чтобы предпринимать это опасное и неприятное путешествие ради твоей безопасности! — мягко сказал он. — Мне это так же не нравится, как и тебе, но я твердо знаю, что хныканье не сделает наше временное пребывание здесь более приятным.
Обвинение в хныканье было настолько несправедливым, что Джульетта не нашлась, что ответить, и сбежала на кухню делать сандвичи.
Он вошел, когда она уже закончила, и маленькая комнатка сразу показалась ей тесной.
— Выглядит неплохо, — сказал он, открывая буфет. — Напитков у нас достаточно. По крайней мере, жажда мучить не будет.
— Как раз этого-то у нас и нет, вода — единственная вещь, которой здесь очень мало! — резко ответила она.
— Но от воды не опьянеешь, а я чувствую, что с удовольствием надерусь в стельку. Здесь больше нечего делать!
Джульетта положила несколько сандвичей на тарелку и отвернулась, оставив его заботиться о себе самому. Она удивилась, почувствовав, как голодна на самом деле. По крайней мере, Марк вывел ее из апатии. Джульетта подчеркнуто игнорировала его, пока не съела последний сандвич, и лишь потом спросила его зло:
— Что ты сделал с Ван Ли? Наверное, считаешь невозможным делить дом со своим юнгой?
К ее огорчению, Марк не попался на эту удочку.
— Я старался удержать его, но он настоял на том, чтобы отвести джонку под прикрытие острова Тай О. Он сказал, что если встать на якорь в этой бухте, то джонку может перевернуть. Будем надеяться, что он успел туда вовремя и джонка не пострадала. Ван Лин заберет меня, как только шторм утихнет.
— Замечательно! — иронически хмыкнула Джульетта.
Если джонка пострадает, то как они вообще выберутся с этого острова? Оконные рамы тревожно задребезжали, заставив ее вздрогнуть от испуга. Он равнодушно поднял глаза:
— В чем дело?
— Я не люблю шторм, — процедила она сквозь зубы.
— От того, что ты будешь носиться как перепуганная курица, ничего не изменится, — сказал Марк без симпатии.
Джульетта испытывала острое желание огреть его; еще два дня назад, когда он играл роль, Марк чувствовал себя обязанным утешать ее.
— Прогноз был утешительным. Наверное, тайфун ослабеет, пока доберется до нас, но все же будет достаточно сильным.
— Почему ты не сказал мне об этом раньше? — возмутилась она.
— Мне не пришло это в голову, — безразлично ответил он.
Джульетта, негодуя, громко хлопнула дверью и прошла на кухню, где демонстративно сварила лишь одну порцию кофе. Если Марк захочет, то сварит себе кофе сам.
Глава 9
Марк поднял глаза, когда она вернулась, но ничего не сказал, опять погрузившись в чтение. Джульетта тоже пробовала читать, но она слишком остро чувствовала тесноту комнаты. Стены, казалось, нависали над ней в этом доме, укрывающем ее от дождя. Она встала и стала мерить шагами комнату, ее мучило непреодолимое желание открыть дверь и выбежать на свежий воздух, на свободу, но она понимала, что даже если и удастся открыть дверь, прежде чем Марк успеет остановить ее, то она подпишет себе смертный приговор. Он раздраженно оторвался от книги и сказал, что она мешает ему сосредоточиться.
Джульетта с удивлением взглянула на него. Неужели у мужчин железные нервы? Он совершенно расслабился в своем кресле, темноволосая голова склонилась над страницами, длинные ноги вытянуты далеко вперед, на большом пальце ноги болтается тапка; время от времени он отпивал виски из стакана, но ей выпить не предложил. Ее глаза задержались на очертаниях его ног, сильные мускулы которых были обтянуты плотной тканью джинсов, на его длинных руках, перелистывающих страницы. Ею овладело страстное желание подойти к нему, чтобы он обнял ее, защитил от разыгравшейся стихии. Стараясь отогнать предательские мысли, она прошла на кухню помыть посуду и навести там порядок, что было совершенно ни к чему. Ей пришлось признать очень неприятный факт; оскорблений и разочарований было недостаточно, чтобы убить ее любовь. Он все еще нужен ей, и она все еще хочет его близости, но ему никогда не узнать об этом.
