Карен Роудз - Сверкающий прибой
— Элис. — Рэнд произнес ее имя так тихо, что едва можно было расслышать за шелестом волн. — Вас так долго не было.
— Я надеялась, что этого никто не заметит. — Я замечаю все, что имеет к вам хоть какое-то отношение.
Элис почувствовала напряжение. Ей показалось, что Рэнд говорит как-то… чересчур осторожно. А может, все это плод ее фантазии, разыгравшейся в темноте тропической ночи, окутавшей их, словно покрывалом. Нельзя быть такой подозрительной, сказала себе Элис, иначе любовь их будет отравлена сомнениями.
Рэнд подошел ближе. Элис невольно поежилась, когда он поднял руку, чтобы коснуться ее. Но вместо этого Рэнд показал пальцем на ожерелье.
— Вы что, никогда не снимаете эту штуку?
Зубы его сверкнули, обнажившись в улыбке. Или это была гримаса — Элис не могла разобрать в темноте.
— Оно очень много для меня значит, — честно призналась Элис, чувствуя себя немного виноватой, что не надела бусы и браслет, которые Рэнд подарил ей за ленчем. Она сложила их обратно в бархатный мешочек и оставила в спальне.
— Наверное, вы наденете его и на праздник, — пробормотал Рэнд.
— Может быть, — сказала Элис, точно зная, что обязательно наденет ожерелье.
Элис ни за что не расстанется с ним ни на секунду, пока представитель японского консульства не освободит ее от спрятанного внутри амулета.
Сейчас был самый подходящий момент, чтобы спросить Рэнда, известно ли ему про двойное дно чайницы Токугавы, про тайник, из которого Томми, ничего не подозревая, достал ожерелье и хайку. Но Элис не могла заставить себя заговорить об этом, пока они были одни на темном пляже. Ее немного смутило это обстоятельство. Она поняла вдруг, что несправедлива к Рэнду — подходит к нему с теми же мерками, что и к Робу, вся жизнь с которым была полна обмана и недоверия друг к другу.
Неожиданно Элис разозлилась на себя за то, что позволяет Робу даже из могилы контролировать ее действия, вмешиваться в ее жизнь. Она не собирается больше жить по-прежнему. Благодаря вознаграждению, полученному за амулет, Элис сможет теперь сама распоряжаться своей жизнью.
— Рэнд, я думаю, нам лучше вернуться в дом.
Элис хотела пройти мимо Рэнда, но тот сделал шаг в сторону и преградил ей путь. Элис подняла голову. Как ни боролась она с собой, все же сейчас ее охватила тревога.
Рэнд положил руки ей на плечи, затем провел по подбородку костяшками пальцев. Элис вглядывалась в еле различимые в темноте черты его лица. Рэнд осторожно прижался губами к ее губам.
У Элис перехватило дыхание, огонь, загоревшийся после утреннего поцелуя на веранде, вспыхнул с новой силой. Рэнд тихо застонал, Элис словно тонула в его объятиях. Руки Рэнда скользнули вниз по ее стройному телу, затем снова поползли вверх, но уже под накинутой на плечи Элис пижамной курткой. Обняв Элис за талию, он крепко прижал ее к себе.
Мягкий ночной ветерок доносил до них аромат цветов. Ритмичный шум прибоя, шипение морской пены, омывавшей их ноги, — все это, казалось, доносилось откуда-то издалека, почти из другого мира.
— Рэнд, — вздохнула Элис, чувствуя, как губы его касаются ее волос, затем двигаются к мочке уха, к шее.
Они долго стояли так, тесно сомкнув объятия. Поцелуи становились все более страстными, требовательными, пока Рэнд неожиданно не замер, крепко прижав к плечу голову Элис. Так он держал ее несколько секунд, тщетно пытаясь обрести контроль над собой. Затем Рэнд тяжело вздохнул.
— Хочешь, чтобы я отвел тебя обратно в коттедж? — хрипло спросил он.
Не надеясь на свой голос, Элис просто кивнула головой.
Рэнд взял ее за руку, и вместе они стали удаляться от линии прибоя, ступая по все еще теплому сухому песку. Элис двигалась как завороженная, едва понимая, что происходит. Она жила сейчас в мире мечты, в мире дурманящих запахов и растворенного в крови желания. Ни с одним мужчиной Элис не чувствовала раньше ничего подобного. Элис любила и была любимой — и это значило для нее все.
Рэнд вел ее туда, где в свете луны падала на песок тень огромной кокосовой пальмы. Он снял пижамную куртку с плеч Элис и постелил ее на мягкий песок. Затем выпрямился и широко раскинул руки, пока еще не касаясь Элис, а только глядя на нее. Под этим взглядом, длившимся одно бесконечное мгновение, Элис вдруг почувствовала себя беззащитной и неуверенной в себе. Тело ее было прикрыто лишь двумя тонкими полосочками бикини. Элис жалела, что на небе светит луна, ей хотелось оказаться под спасительным покровом полной темноты.
От переполнявших ее чувств она закрыла глаза и стиснула в кулаки опущенные руки.
— Ты невероятно красива! — прошептал Рэнд.
Элис открыла глаза. Немного кружилась голова, но все же она вздохнула с облегчением. Кулаки разжались, Элис подняла руку и коснулась груди Рэнда.
Когда Элис опустила руку и потянулась к ленточкам бикини, Рэнд нежно, но твердо остановил ее. Медленно, движение за движением, причем движения эти нельзя было назвать ни привычными, ни неловкими, он, словно совершая ритуал, снял с Элис одежду — сначала верх, а потом низ купальника. Рэнд не торопился. Его нежность затронула в сердце Элис струны, которые она скрывала до сих пор даже от себя самой.
Теперь Элис стояла перед Рэндом освещенная лунным светом. На шее ее по-прежнему было ожерелье. Рэнд нагнулся к Элис и снова начал ее целовать. Руки его медленно поползли к застежке ремня.
На этот раз Элис остановила его. Она взяла руки Рэнда, поднесла их к губам и поочередно стала целовать его большие сильные пальцы. Затем сама расстегнула пряжку на ремне, и шорты скользнули вниз, обнажив его мускулистые бедра. Выпрямившись, Элис услышала, несмотря на шум прибоя, прерывистое дыхание Рэнда.
Почти одновременно они опустились на колени и снова обнялись, касаясь друг друга обнаженными телами. Волна желания захлестнула обоих. Когда Рэнд бережно уложил Элис на оказавшуюся слишком маленькой пижамную куртку, и она почувствовала рядом его стройное, крепкое тело, она едва сдержала слезы почти невыносимой радости.
«Я люблю тебя!» Элис не знала точно, кто из них произнес эти слова. Она вообще не была уверена, что они прозвучали вслух. Слова эти слышались в каждом объятии, в красноречивом молчании каждого поцелуя. Их бормотал душистый ночной ветерок, на них откликалось тело Элис, все сильнее дрожавшее от охватившего ее желания.
Где-то наверху, в листьях пальмы, ворковал голубь. Пальцы Элис с силой впивались в мускулистую спину Рэнда. По телу его пробежала дрожь, он прошептал ее имя. Элис почувствовала, как что-то сладко затрепетало глубоко-глубоко внутри ее.
Потом они лежали, обнявшись, и смотрели на луну сквозь шелестящие пальмовые листья. Оба не могли произнести ни слова. Элис положила голову на плечо Рэнда. Она чувствовала себя совершенно другим человеком, словно ее смыло с берега цунами, и это навсегда изменило саму суть ее жизни.
