Барбара Делински - Поворот судьбы
– Таких, как Рик?
– Да, таких, как Рик.
– Рейчел любит кино?
– Только хорошее. – Кэтрин вскинула бровь. – Даже не вздумайте предлагать.
– Я и не собирался. Вы бы чувствовали себя виноватой, сидя в кино, пока Рейчел борется здесь за жизнь. Но без еды вы не можете обойтись, а я не могу надолго отлучаться из больницы. Я бы предложил что-нибудь быстрое и легкое, вроде запеченных сандвичей с лососиной на пристани.
– Там, где едят туристы? – Кэтрин улыбнулась.
– Это быстро. И просто. Если проголодаетесь к двум, ждите меня у входа. У меня темно-зеленый «Си-Джей-7». – Стив быстро повернулся, проверил капельницу, затем, бросив смущенный взгляд на Кэтрин, вышел из палаты.
Вернувшись вместе с девочками, Джек пришел в уныние от того, что ничего не изменилось.
– Здесь был Бауэр, – сказала Кэтрин. – Он не казался очень обеспокоенным.
Но Джек страшно переживал. Рейчел угасала у него на глазах. Он воспринимал это как возмездие. Он позволил Рейчел уйти из его жизни. Позволил. Саманта была права. Он не боролся.
– Черт возьми, – пробормотал Джек, и его глаза вдруг наполнились слезами.
– Девочки, – сказала Кэтрин Саманте и Хоуп. – Пойдемте погуляем. Вашим родителям надо побыть наедине.
Когда они ушли, Джек глубоко вздохнул и нежно провел пальцем по сомкнутым векам Рейчел.
– Я хочу поговорить о том, что с нами произошло. Мы никогда этого не обсуждали. Мы просто расстались и пошли каждый своим путем. Нам казалось, что мы снова стали такими, какими были до встречи, но это не так. Я был сам по себе. Ты тоже. Но не было нас. – Он судорожно вздохнул. – У нас был замечательный брак, Рейчел. Я хочу его вернуть. Не умирай сейчас, у меня на глазах.
Она не шелохнулась, только продолжала хрипло дышать. Он подвинул к кровати стул и сел.
Он так и сидел, когда час спустя вернулись Саманта с Хоуп.
– Я думаю о Лидии, – тихонько сказала Саманта. – Мне надо сказать ей про маму.
Джек достал из кармана телефон и протянул ей.
– А если Лидия бросит трубку?
– Не бросит. – Если она так сделает, Джек ей этого не простит. – Звони, Саманта. Когда наверняка знаешь, как правильно поступить, действуй без промедления. Вот урок, который всем нам хорошо бы запомнить.
Саманта хотела поговорить с Лидией без свидетелей. Она ушла в коридор и забилась в уголок. Она не представляла, что делать, если Лидия откажется с ней разговаривать. Но состояние Рейчел как бы оправдывало Саманту. Лидии нужно сказать про тромб. Лидия обожала Рейчел. Все друзья Саманты обожали Рейчел.
Она набрала номер. Когда трубку взяла мать Лидии, у Саманты перехватило дыхание. В эту минуту она отдала бы все на свете, лишь бы услышать голос собственной матери.
Она откашлялась:
– Добрый день, миссис Рассел. Лидия уже встала?
– Саманта, нам вчера тебя не хватало. Я была уверена, что ты зайдешь. Хорошо повеселилась?
– Нет. Все оказалось… не так, как я предполагала. Девочки еще у вас?
– Шелли только что ушла. Кажется, Лидия принимает душ. Подожди.
Саманта ждала, повернувшись лицом к стене.
– Да, она в душе, – сказала миссис Рассел. – Что-нибудь ей передать?
– Да, и это довольно серьезно. Маме стало хуже. Послышался вздох.
– Подожди, Саманта. Сейчас я ее вытащу из ванной. Саманта прижалась лбом к стене. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем в трубке раздался голос Лидии:
– Что с твоей мамой?
Саманта рассказала о тромбе так, словно между ней и Лидией ничего не произошло, и закончила:
– Она так тяжело дышит. Это очень страшно. Немного помолчав, Лидия осторожно спросила:
– Хочешь, чтобы я пришла?
– Да.
– Хорошо.
Она положила трубку, и Саманте стало стыдно. Лидия разговаривала с ней совсем не как маленькая или глупая девочка. Она взяла трубку, хотя была вправе этого не делать. Видно, отец прав. Должно быть, это был урок.
Кэтрин не собиралась идти на ленч со Стивом Бауэром. Она не могла себе позволить этого, пока Рейчел так слаба. Ей хотелось быть в больнице, сочувствовать, поддерживать, бороться за подругу, быть рядом. Но все это отлично делают Джек и девочки. И они – семья. Вдобавок Кэтрин действительно проголодалась.
Выходя из больницы, она думала, что «Си-Джей-7» – спортивная машина. Но их со Стивом дожидался старомодный джип со свернутым брезентовым верхом.
– Ого! Отличная машина, – сказала Кэтрин, застегивая ремень безопасности.
Стив ухмыльнулся:
– Спасибо.
Стив Бауэр ехал не спеша. Чтобы насладиться свежим воздухом, подумала Кэтрин. Сама она им искренне наслаждалась. Ласково светило теплое майское солнце, океанский воздух разительно отличался от стерильной атмосферы больницы.
Несмотря на то что времени у Стива вроде бы было немного, он поставил машину довольно далеко от ресторана, и к пристани они пошли пешком.
Пройдя мимо ряда витрин, они наконец неторопливым шагом спустились к причалу. Там как раз освободился столик. Стив усадил Кэтрин, а сам на несколько минут исчез и вернулся, неся на подносе миски густой похлебки из моллюсков, запеченные бутерброды с лососиной и чай со льдом.
Кэтрин съела все до крошки, нисколько этим не смутившись, потому что Стив тоже ел с огромным аппетитом.
На обратном пути он взял ее под руку. В машине он не сразу завел мотор, а повернулся к ней, откинувшись на спинку сиденья.
– Ничего страшного не случилось, правда? Кэтрин рассмеялась:
– Правда, доктор.
– Я говорю серьезно. – Она это заметила. – Я неплохой человек, Кэтрин. Вы можете мне доверять. Я развелся десять лет назад, – продолжал он. – И мне страшно надоело встречаться с женщинами, которые мне ничуть не интересны. Так что если я форсирую события, то только потому, что не вижу смысла сидеть и вздыхать, если мне кто-то очень понравился. Это удавалось немногим. Вам удалось.
Возникла напряженная пауза.
– Одно только слово, и я отстану.
Кэтрин хотела сказать, чтобы он отстал, хотела произнести хоть что-нибудь, но ничего не выходило.
– Либо говорите «отстань», – сказал он, – либо поцелуйте меня.
– Что за нелепый выбор.
– Я понимаю, время не самое подходящее, но мне пятьдесят три. Я слишком стар, чтобы играть в игрушки. Вы хотите, чтобы я отстал от вас?
– Нет.
– Тогда поцелуйте меня.
– Зачем?
– Хочу посмотреть, сработает ли.
– У вас типично мужской подход.
– Поэтому у вас пропал всякий интерес ко мне.
– Должен был пропасть.
Но не пропал, потому что здесь было два варианта. Если его поцелуй оставит ее равнодушной, то и не нужно будет беспокоиться об остальном. Они могут стать друзьями, это ей ничем не будет грозить.
