Шерил Вудс - Благие намерения
— Если ты сдашь экзамены в следующем месяце, тебе я тоже куплю мороженое, — пообещал он и запечатлел мимолетный, но зажигательный поцелуй на ее губах, от которого пламенные токи пробежали по ее телу от головы до пят. К сожалению, поцелуй длился так недолго.
Когда в желудке Трейси перестали порхать бабочки от этого краткого и все же чувственного прикосновения, она лишь наградила его свирепым взглядом. Ничего не сказала она ему и когда он сводил Дональда в зоопарк, а потом и в библиотеку. По ее мнению, она продемонстрировала завидную сдержанность, когда не указала ему, что им обоим придется читать Дональду всю следующую неделю без остановки все те книги, которые он принес. Дуг заметил ее приподнятые брови, но лишь пожал плечами и весело проговорил:
— Он никак не мог остановить ни на чем свой выбор.
— Если ты думаешь, что в библиотеке он проявил нерешительность, дождись, когда он пойдет спать сегодня вечером, — прошептала она, наблюдая за Дональдом, счастливо усевшимся посредине гостиной в окружении ярко расцвеченных книжек.
— Это что? — спрашивал он, показывая пальцем то на одну, то на другую картинку.
— Самолет, — терпеливо объяснял Дуг.
— Са-лет, — повторил Дональд, понимающе кивая и отбрасывая одну книжку в сторону. — Это что?
— Принцесса.
— Что это — пу… инцесса? — поинтересовался Дональд, запутавшись с незнакомым словом.
— Такая особенная леди.
— Вроде мамули?
Дуг поднял глаза и встретился взглядом с Трейси. Воздух, казалось, заискрился между ними.
— Вроде мамули, — тихо отозвался он. Трейси проглотила ком в горле и поспешила на кухню, чтобы приготовить обед.
Спустя неделю она вдруг вспомнила, что во время последнего ливня протекла крыша мансарды. Когда она вернулась с работы на следующий вечер, Дуг возился на крыше с новой кровельной дранкой, а Дональд сидел на нижней перекладинке приставной лесенки.
— Папуля чинит крышу.
— Да уж вижу.
— Я помогаю, держу селенку.
— Замечательно! — крикнула она Дугу, потом добавила:
— Я-то думала, что ты боишься высоты. Так, по крайней мере, ты заявил несколько лет назад, когда я попросила тебя забраться на дерево и достать моего воздушного змея.
— Я и боюсь. А змей-то был страшненький.
— Не выдумывай, — возмущенно отозвалась она. — Прекрасная была бабочка.
— Так то была бабочка?
— Не смейся. Я сделала ее сама. Если бы ты действительно любил меня, слазил бы за ней.
— Тот змей зацепился за верхушку дуба всего в дюйме от голого провода. Гораздо благоразумнее было никуда не лазить и дать бедняге умереть естественной смертью.
— Так если ты боишься высоты, что ты делаешь наверху сейчас?
— Дональд же объяснил тебе: чиню крышу.
— Почему ты не позвал кровельщика?
— Зачем звать кровельщика, когда и сам могу все сделать?
— Затем, что тебе не пришлось бы лезть на крышу, — резонно ответила она.
— Трейси, так ли уж необходимо обсуждать это сейчас? У меня начинает кружиться голова, когда я смотрю на тебя вниз.
У нее тоже начала кружиться голова от его вида. Чем дольше он находился поблизости, тем чаще билось ее сердце. Ее дремавшее почти три года половое влечение настойчиво требовало выхода.
Когда по возвращении с работы она застала его красящим ее спальню, удивление переросло в изумление. От изумления у нее возникло теплое, довольное ощущение в животе.
— Что это ты надумал? — спросила она, поморщившись при виде всех тех слоев краски, которые покрывали Дональда с головы до пят. У него была своя собственная крошечная кисть, которой он радостно наносил кляксы на еще не тронутую Дугом стену.
— Красиво, мамуль?
— Очень. Не забывай красить только там, где укажет тебе папуля.
— Кей, — проронил он, проводя широкую дугу на стене и брызгая краской во все стороны. К счастью. Дуг догадался прикрыть все тряпками.
— Дуг, я задала тебе вопрос. Зачем ты это делаешь?
— Ты как-то упомянула, что терпеть не можешь цвета этих стен.
— А тебе не приходило в голову, что я могу ненавидеть и кремовые стены?
Он покачал головой, и Трейси сделала вид, что не заметила очаровательных маленьких крапинок краски на кончиках его темно-каштановых ресниц. Казалось, его сапфировые глаза были увенчаны нимбом алмазных искорок.
— Кремовый цвет подходит подо все, — благодушно объявил он, светясь улыбкой наверху стремянки.
Она хихикнула:
— Даже под твои ресницы. Он нахмурился:
— Как смешно! Ты сможешь выбрать новые шторы и все остальное любого цвета, какого пожелаешь.
— Я не могу себе позволить новые шторы.
— Я могу. Вчера я получил свой первый чек.
— Я от тебя ничего не приму, Дуг.
— Уже принимаешь.
— Я имею в виду, никаких вещей. Я бы не позволила тебе делать все это, если бы знала заранее о твоих намерениях. Ты постоянно застаешь меня врасплох. В следующий раз ты, чего доброго, возьмешься превратить подвал в комнату развлечений — теперь, когда ты заменил там все трубы.
Она увидела, как у него загорелись глаза.
— Нет. Забудь об этом. Мне не нужна комната развлечений в подвале! — предупредила Трейси.
— Но Дональду не повредит настоящая комната для игр, и мы могли бы поставить там бильярд и кое-что еще.
— Ты же не играешь в бильярд, — возразила она, забыв упомянуть, что он недолго останется здесь. В последние дни она не заговаривала о его неминуемом переезде, но говорила себе, что это всего лишь вопрос времени. Она должна избавиться от него прежде, чем совсем потеряет голову и нападет на него однажды ночью в его собственной постели. Этот мужлан, похоже, не имел ни малейшего понятия о том, что он с ней делал. Если же он все понимал, почему не пользовался благоприятной возможностью? Он походил на рассеянного и потому опасного туриста, оставляющего повсюду после себя непотушенные сигареты и не подозревающего, какой пожар он может вызвать.
— Мы можем научиться. Вот будет забавно. И Дональду может понравиться.
— Дональд не сможет дотянуться и до края бильярдного стола, — вздохнула она. — Если тебе необходимо что-то делать, держись малярного дела.
Он усмехнулся:
— Я-то думал, ты поддержишь меня.
В дополнение ко всем видам ремонта, который он производил в доме, не говоря уже о стрижке газона и подрезке кустов и деревьев в заросшем саду, Дуг следил за тем, чтобы к приходу Трейси домой обед был готов, а пахнущий цветочным мылом и детской присыпкой сынишка встречал ее веселым щебетаньем. Даже когда она приходила домой крайне раздраженная вспышками гнева Морти или очередными придирками одного из ее преподавателей в колледже, Дуга никогда не подводил юмор. Он предлагал ей ванну с пенным шампунем… но ни разу не попытался принять ее вместе с ней. Она уже начала думать, что у него внезапно появилось непреодолимое желание стать мастером на все руки и привести в порядок их — ее — дом.
