Даниэла Стил - Ранчо
– Конечно, – ответила Таня, не задумываясь.
– Могу я спросить, кто звонит?
– Таня Томас.
Возникла продолжительная пауза. Сестра приняла бы это за совпадение, если бы не способность доктора Филлипс склонять знаменитых людей к участию в благотворительности.
– Та самая Таня Томас? – Сестра чувствовала, что вопрос звучит глупо, но поделать ничего не могла.
– Наверное. – Таня усмехнулась. – Я училась вместе с доктором Филлипс в колледже.
Поразительно, но Зоя никогда не хвасталась таким знакомством – если ее что-то интересовало в Тане, то только былая дружба.
На сестру произвело должное впечатление сказанное Таней. Она пообещала узнать, не освободилась ли доктор Филлипс. Подождав еще немного, Таня услышала в трубке знакомый голос – тихий, немного прокуренный. Даже по телефону было слышно, какая это серьезная особа.
– Тан? – спросила она тихо и неторопливо. – Это ты? Мои медсестры чуть с ума не сошли.
– Я. О тебе пишут как о чудо-враче. Ты так занята, что даже забыла прислать мне на последнее Рождество открытку. – Беседуя с ней, Таня снова чувствовала себя девчонкой. Как и при встрече с Мэри Стюарт, к ней вернулась молодость.
– Я вообще никого не поздравляла. Слишком много дел. У меня появился ребенок.
Таня представила себе нежную улыбку, с которой Зоя произносит эти слова.
– Что?! Ты вышла замуж? – Очень сомнительно: Зоя никогда не стремилась к замужеству, довольствуясь карьерой, ее больше привлекало внесение собственной лепты в развитие медицины, чем замужество. – Не могу поверить! Ты присоединилась к остальным безрассудным? Что с тобой?
– Не волнуйся, замуж я не вышла – взяла приемного ребенка. Я не так сильно переменилась. Слишком много работы, чтобы меняться.
– Сколько лет ребенку? – Тема была приятной, к тому же новость выставляла Зою совершенно в ином свете – подруга никогда не проявляла сильного стремления к материнству. Получалось, что Зоя приняла свое ответственное решение в возрасте сорока трех лет. Видимо, решила испытать материнство, пока не поздно, однако беременности избегла.
– Около двух лет. Дочка сама вторглась в мою жизнь. Ее мать была моей пациенткой, К счастью, без СПИДа, но и без крыши над головой. Не захотела оставить Джейд у себя, и я ее удочерила. Девочка наполовину кореянка. Все получилось как нельзя кстати. Сама я не смогла бы урвать время, чтобы забеременеть. – Конечно, ведь у нее не было мужчины, с которым она поддерживала бы моногамную связь, – во всяком случае, в последние годы. Зоя посвящала всю себя работе и ради своих пациентов пошла бы на многое.
– Когда я смогу ее увидеть? – спросила Таня с легкой завистью, представляя подругу с приемной кореяночкой. Джейд – какое дивное имя! Нефрит. Именно так Зоя и должна была назвать дочь.
– Я пришлю тебе фотографию, – ответила Зоя извиняющимся тоном, поманила сестру, ждавшую у дверей, постучала пальцем по часам и показала пять пальцев, Она собиралась уделить разговору с Таней еще пять минут. В приемной ее дожидались четыре десятка пациентов, причем некоторым срочно требовалась госпитализация. Зоя давно к этому привыкла. Старой подруге она могла уделить пять лишних минут, не больше.
– По-моему, моментальной фотографии недостаточно.
Может, поедем вместе в Вайоминг? – Предложение прозвучало без подготовки. Вот бы действительно затащить туда Зою с Джейд, Мэри Стюарт... Безумие, конечно. Мэри Стюарт едет с дочерью в Европу. – Я сняла в пансионате-ранчо домик на две недели в июле, а ехать мне туда не с кем.
По ее усталому и печальному голосу Зоя догадалась, что матримониальные дела у подруги обстоят не лучшим образом. Раз так, она готова ей посочувствовать.
– А муж?
– Ты подтверждаешь мои худшие подозрения: не ешь сладостей, не ходишь в супермаркеты и не читаешь бульварных газет. – Зоя всегда была худышкой, объектом зависти любой женщины.
Она засмеялась:
– Ты совершенно права: у меня нет времени на еду, а эту муть я не читала бы, даже если бы мне приплачивали.
– Очень мило. В общем, муж от меня ушел. Съехал на этой неделе. Его бывшая жена не разрешает мне видеться с чего детьми, потому что мне предъявил иск бывший телохранитель, обвиняющий меня в попытках его соблазнить. Все такая гадость, что нормальному человеку необязательно и знать. Даже не пытайся все это себе представить. Я и то не могу, а ведь я среди дерьма живу.
Помимо слов, Зоя расслышала в речах подруги отчаяние. Та действительно не знала, как жить дальше.
– Да, веселого мало. Вайоминг? Неплохая идея. Я бы с удовольствием к тебе присоединилась.
В дверях снова появилась сестра, но Зоя не посмела прервать подругу. Тане определенно надо выговориться. Зоя вытребовала себе еще пять минут. Сестра сделала большие глаза и исчезла.
– Может, все-таки приедешь, Зоя? Хотя бы на уик-энд.
– С радостью бы! Но я сейчас совсем одна. Мне бы пришлось оставить вместо, себя младший персонал, а пациентам это не понравится. Они по большей части настолько больны, что им обязательно надо чувствовать меня рядом.
– Неужели у тебя никогда не бывает отдушин? – удивилась Таня, хотя и она никогда не отдыхала от своей работы. Просто ее работа уступала по ответственности уходу за умирающими.
– Редко, – созналась Зоя. – Ты уж извини, но мне: пора, иначе вышибут дверь, а меня линчуют. Не позволяй всяким паразитам садиться себе на шею, Тан. Все это мелюзга, они тебя не стоят.
– Стараюсь об этом не забывать, но они тоже ребята не промах. Каким-то образом им всегда удается выигрывать – во всяком случае, в этом городе, в этом бизнесе.
– Ты такого не заслуживаешь, – проникновенно сказала Зоя.
Впервые за утро Таня широко улыбнулась.
– Спасибо. Между прочим, я недавно виделась с Мэри Стюарт.
– И как она? – В голосе Зои появились суровые нотки. Снова она за старое! Таня никогда не обращала внимания на такие глупости. На протяжении многих лет она сообщала той и другой друг о друге и не отказывалась от мечты собраться вместе, как когда-то.
– Ничего. В прошлом году она потеряла сына. По-моему, вся ее семья еще живет под гнетом этой трагедии. Там все очень зыбко.
– Передай ей, что я сочувствую, – тихо молвила Зоя. Таня знала, что она говорит искренне. – Что стряслось? Несчастный случай?
– Вроде того, – Тане не хотелось уточнять. Она знала, какую боль все это доставляет Мэри Стюарт. – Он учился в Принстоне. Ему было двадцать.
– Ужасно!.. – Зоя постоянно имела дело со смертью, но никак не .могла с ней примириться. Летальный исход каждого пациента казался ей личным поражением, даже оскорблением.
– Знаю, ты спешишь... Но все равно подумай насчет Вайоминга. Как было бы здорово! – При всем безумии этой затеи Таня уже не могла от нее отказаться.
